О, сколько нам открытий чудных

Готовит просвещенья дух

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

И случай, бог изобретатель...

Перечел, и, знаете, в который раз изумился: гений, парадоксы, дух просвещения, сын ошибок трудных и, главное, случай – сколько вложено всего-то в пять строк! Увы, я не первый, кто это обнаружил.

Если кто в последние два десятилетия, пусть даже не очень внимательно, но всё же следил за русским общественным процессом в Эстонии, то легко обнаружит, что пушкинская формула носит универсальный характер.

Гениев всех повывели, последний оставшийся в деле – самозваный русский омбудсмен, и это первое. Невостребованная гениальность – это мука! Да ещё какая мука, любому в ножки поклонишься, лишь бы признали за гения.

Второе, сын ошибок трудных никого, ничему не научил, что само по себе чрезвычайно прискорбно, ибо как заметил однажды Отто фон Бисмарк «Дураки говорят, что они учатся на собственном опыте, я предпочитаю учиться на опыте других». У нас нет «опыта других», поэтому раз за разом, мы наступаем на одни и те же грабли, чтобы потом выкатывать глаза из орбит и глотать навернувшиеся слёзы:

– Да, как же это так, братцы! Ведь было уже! И не раз было, а надо же опять случай подвернулся поучиться на собственных ошибках!

Просвещенье никому не помогло, и это третье. Просветившихся тьма, но никому просвещение не пошло на пользу. Со времен Екклесиаста известно, что нет в просвещении пользы «потому что во многой мудрости много печали; и кто умножает познания, умножает скорбь». (Екк. 1:18) Хотел бы я не знать того, что знаю. Но знаю, и потому для тех, кто тоже знает, но предпочитает помалкивать в тряпочку, – «агент капы». Лев Толстой как-то заметил, что не может смолчать, когда знает. Так этого, с позволения сказать, классика сразу от всего отлучили. И поделом! Дурак, кто всё болтает!

Наконец, всё, что нам осталось в нашей скорби, так это надежда на случай поднять с мостовой лопатник, туго набитый сиреневыми евро и каждый вечер напрасно прожитого дня читать на ночь молитву Саши Черного:

Благодарю тебя, Могучий,

Что мне не вырвали язык,

Что я, как нищий, верю в случай

И к всякой мерзости привык.

Всё это печально, но есть и «хорошие» новости: мерзость у нас есть, и мерзости много. Так много, что хватит на всех и надолго.

Вот, например, недавно распространилась весть, что Департамент по работе с соотечественниками МИД РФ через голову посольства обратился непосредственно к держателю самого популярного русского портала в Эстонии с нижайшей просьбой организовать Специальное совещание по переформатированию местного координационного совета в духе текущего момента, т.е. на майской конференции соотечественников вдвое сократить в нём количество представителей из регионов и заменить их на столичных «экспертов».

Магнат внял просьбе: Специальное совещание собирают, причем в необычайно «узком-расширенном» кругу и, более того, собирают в тайне от регионалов. И это правильно! Кому нужны эти, с позволения сказать, регионалы, насквозь пропитавшиеся старорежимным правопреемным духом Южной Эстонии и Причудья? А представителей депрессивного северо-востока, так вообще надо гнать в шею! Ныне в моде не провинциальное уныние, а столичный оптимизм, который нельзя омрачать слезами и соплями провинциалов.

Но вот, что любопытно: депрессивно-региональный Координационный совет российских соотечественников (шобла в просторечии) соберется в помещениях «Института Пушкина» 16 января, чтобы начать подготовку к майской конференции. Однако уже на следующий день, т.е. 17 января днём мятежно-оптимистическое Спецсовещание младошоблинцев соберется не где-нибудь, а в кафе «Пушкин», чтобы обсудить как будто перезревшую трансформацию координационного совета.

Скажите случай? Скажите, что Пушкин тут не причем? Нет, дамы и господа, это не совпадение – это непознанная закономерность! Почему непознанная? А потому, что оба мероприятия – лёд и пламень – будут обласканы дипломатическим вниманием. Вопрос в том, как это внимание будет познано и как потом истолковано, а вариантов не так уж и много.

Во-первых, понятно, что руку следует держать на пульсе и, если нельзя руководить событиями или возглавить их, то следует события контролировать настолько, насколько это вообще возможно. Правда не все младошоблинцы понимают внимание правильно и толкуют его как признание рукопожатости, а также высочайшую поддержку в учинении безобразий и поощрение мерзопакостей.

Во-вторых, депрессивные регионалы подозревают, что их в очередной раз хотят кинуть, т.е. столкнуть лбами с младошоблинцами и вновь обойти при «распиле российского бабла». Разумеется, все знают, что «бабло» – мифическое, но обиды и подозрения по поводу «распила» вполне реальные.

Вот и мне в связи с мистической связью дат и мест проведения двух взаимоисключающих мероприятий, объединенных соотечественным интересом, на память пришли строки Абрама Терца (Даниэля Синявского):

«На тоненьких эротических ножках вбежал Пушкин в большую поэзию и произвел переполох…»

А теперь представьте себе, как резво будет скакать Александр Сергеевич на тонких эротических ножках между «Институтом Пушкина» и кафе «Пушкин» с воплями «Ай, да Пушкин!» А прохожие будут с восхищением восклицать: «Каков, однако, сукин сын этот Пушкин!»

Искренне надеюсь, что в этот раз обойдется без переполоха.