СОЮЗ 
ОБЩЕСТВО 
СОБЫТИЯ 
МНЕНИЯ 
КУЛЬТУРА 
ИСТОРИЯ 
ОБРАЗОВАНИЕ 
ПРОЕКТЫ 
КАТАЛОГ 
ФОТО 
Очерки Елизаветы Владимировны Рихтер об истории, материальной и духовной культуре
Глава 5. Семья и семейная обрядность (XIX – первая половина XX века)
Часть 2 (Сватовство и подготовка к свадьбе)
У населения Причудья независимо от вида формального заключения брака – венчания, регистрации, благословения наставником или родителями, и в XIX, и в первой четверти ХХ века соблюдалась свадебная обрядность в её развитом виде.
 Рис.45 Большой угол в задней избе. М.Колкья. Фото Е. В. Рихтер. |
В Причудье были распространены большей частью браки между жителями своей деревни. Осенью, по возвращении отходников домой, с Покрова, начинались молодёжные гулянья. Девушки ходили с работой на супрядки, которые устраивались по очереди в домах, а вечером, в сумерки, их дожидались на улице парни, чтобы пройтись по деревне парами. Девушку, которую парень приглядел и начал с ней «гулять», называли его дружницей. В начале ХХ века девушки собирались в специально снятой избе на беседы, куда приходили парни с гармонью. В то время вошли в обиход городские танцы и игры: на фаны, в нумера, на почту сходить, мост мерять, голубей кормить. (Источник: RKM, Vene 1, cтр. 15-44). Ни одна из этих игр не обходилась без поцелуев. Традиционные катки на лошадях в Рождество и Крещенье были тоже развлечением, главным образом, для молодёжи. К зиме уже определялись близкие свадьбы: если парень приглашал девушку прокатиться в санках несколько раз, то это рассматривалось почти объявление о сговоре. «Бабы следили: раз прокатил, да два прокатил парень девку – быть свадьбе…».
С Рождества до Крещенья, в период, предшествующий «свадебной горячке», как называли здесь время от святок до масленицы, девушки с волнением ожидали своей судьбы. В деревнях Причудья записано множество брачных гаданий, широко известных по русской этнографической литературе. По вечерам собирались гурьбой и «пололи снег», приговаривая:
Полю, полю снежок Залай, залай, собаченька, На сверка в подворотице.(Источник: KM ERA, Vene 2, стр. 308).
Бросали галошу за ворота, и по тому, как ложился носок, определяли, в какую сторону выйдут замуж. Измеряли изгородь раскинутыми руками, то есть, маховой саженью, если получалось парное число, значит, девушка найдёт себе пару. Очень распространён был обычай бегать с колокольцами (позвонками) под окна и спрашивать имя суженого-ряженого. Испечёный под новый год первый блин девушка клала за пазуху, шла на улицу и давала его первому же встречному, спрашивая: «Как имя моего суженого?». Девушки, собравшись в круг, гадали: чей петух клюнет кучку овса, та и замуж выйдет. Если девушке в гаданье повезло, она об этом никому не рассказывала, так как боялась насмешек: «Если девку не взял никто, а она сулилась, ей рогатки вешали. (От автора. Рогатка – верхушка ёлочки в Причудье, так же, как и в западных районах Петербургской губернии, символ отказа при сватовстве). Мясодь (мясоед) пройдёт, на масляной сыпят сажу на дорожку к её дверям и кричат – осталась, осталась…» (RKM, Vene 1, стр. 15-44).
Сватовство, подготовка к свадьбе и сама свадьба происходили в деревнях Причудья примерно так же, как и на соседней территории, расположенной к востоку от Чудского озера.
Свататься к девушке шли близкие родственники парня: его мать и братья, старшие братья с жёнами. Предварительная засылка свахи здесь не практиковалась. Сведения о свахах имеются лишь из деревни Нина.
Свататься шли обычно вечером, чтобы люди не увидели, не сглазили. Предпочитали идти в среду, пятницу, субботу и воскресенье, то есть в канун счастливых дней и в счастливые дни.
|
Рис.62 Наставник общины в моленном азяме (длинный кафтан) в Муствеэ. 1906 год. |
Сватовство происходило быстро: у сватов было с собой вино – «на запой», как говорили в Тихеда, и, если молодые люди между собой договаривались заранее, то и особой словесной игры не велось. «Ну, невеста принимай свой товар», – говорила мать или невестка жениха. Тут же распивали вино, договаривались о дне свадьбы. Подтверждением того, что невеста не обманет жениха после сватовства, была залога – шёлковый платок, одеяло, кольцо и даже деньги. В случае, если невеста передумала, залога оставалась жениху. Если жених получал отказ, то ему засовывали за ворот рубашки суковатку-рогатинку, ставили рогатины– елины с голыми сучьями на дорожке, ведущей к дому жениха и свата. «Сокращённое» сватовство практиковалось в деревнях Причудья в конце XIX – начале XX века. В «старину», примерно в 70-е годы XIX века, при сватовстве ещё соблюдался обычай, сходный с обрядом, сопровождавшим наступление совершеннолетия девушки, которому посвящена статья Д. К. Зеленина. (От автора. Зеленин Д.К. Обрядовое празднование совершеннолетия девицы у русских – «Живая старина», СПб, 1911, выпуск 2, стр. 238, 239).
В деревне Нина, когда парень приходил свататься, девушка вскакивала на лавку, и, бегая по ней, приговаривала: «Хоцу скацу, хоцу не скацу». В настоящее время помнят об этом выражении и старые женщины Калласте, поясняя, что в старину, невеста ходила не по лавке, а по половице пола, а вот за озером «было по-прежности», то есть невеста прыгала с лавки, если соглашалась идти замуж. Этнографы связывают этот обычай с надеванием понёвы, атрибутом одежды замужних женщин. (От автора. Маслова Г.С. Народная одежда русских, украинцев и белорусов, стр. 620).
Срок между сватовством и свадьбой редко превышал неделю. «Глядение» дома жениха роднёй невесты зачастую опускалось, так как о состоянии хозяйства друг друга были все осведомлены, знали примерно и хозяйственное положение семей близлежащих деревень. Смотреть хозяйство жениха ехали только в дальнюю деревню, причём также как и повсеместно на Псковщине, говорили, что едут дымничать.
На неделе, между днём сватовства и днём свадьбы, устраивали вечерину, девишник, на котором «провожали молодость». К этому дню или к кануну свадьбы подружки готовили для невесты красу – ёлочку, украшенную шёлковыми лентами и конфетами. Краса стояла в бутылке с водой в большом углу, а во время застолицы – на столе. На вечерину собиралась молодёжь обоего пола, пели песни, пили чай (но не вино). Нередко на неделе собирали две вечерины, и обе в доме невесты. Мальчишников, или «вечерок», в доме жениха не было. На вечеринах девушки опевали невесту, жениха, гостей и под конец исполняли широко известную русскую свадебную песню «Отлетала тая лебёдушка…»
Во все последующие дни недели велись приготовления к свадьбе, главным образом в доме жениха, где и устраивали свадебный пир.
В вечер, предшествовавший свадьбе, родня невесты и кто-нибудь из её подружек везли в дом жениха сундук с приданым, весь «кроватный набор», занавески и половики, свёрнутые в рулоны (трубки). Девушки убирали комнату, предназначенную для молодых (заднюю избу), жених и его мать «выставляли» им за это угощение. В этот же вечер, обычно в субботу, подружки вели невесту в баню. Впереди несли ёлочку-красу, за ней гурьбой шли девушки, сопровождавшие невесту. Всю дорогу до бани девушки пели, и первой из песен была: «Растопляйся красна баинка…». По возвращении из бани девушки сажали невесту в больший угол и «чесали» её – по очереди проводили гребнем по волосам, затем заплетали косу и ввязывали в неё бледно-розовую ленту, означавшую, что невеста просватана. Иногда в косу клали серебряную монету.
Продолжение следует...
Подготовил Димитрий Кленский
