СОЮЗ 
ОБЩЕСТВО 
СОБЫТИЯ 
МНЕНИЯ 
КУЛЬТУРА 
ИСТОРИЯ 
ОБРАЗОВАНИЕ 
ПРОЕКТЫ 
КАТАЛОГ 
ФОТО 
Колокола мне шлют привет. Юрий Шумаков. Продолжение
Часть 9 (Начало здесь - Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7, Часть 8)
Игорь Васильевич – неутомимый ходок, вставая на рассвете, шел неспешным шагом к монастырю и вновь, немного передохнув, пускался вскоре в обратный путь. Так в течение дня он вышагивал 60 верст.
Стихи, посвященные Пюхтицам, пронизаны скорбью, сокрушениями измученного искусами жизни человека. Поэт клянет заблуждения своей юности в трагическом стихотворении «Соблазны влаги». Заключительный аккорд последней строки «иду к обители сестер» свидетельствует о попытках найти выход из мучающих его противоречий.
Из эстонских озер, кроме упомянутого Ульясте, поэт нередко воспевает Ряэк и Лийв, но чаще всего повествует о соседствующем с монастырем озере Конзо.
На озере Конзо, большом и красивом, Я в лодке вплываю в расплавленный зной. За полем вдали монастырь нал обрывом, И с берега солнечной пахнет сосной.
Безлюдье вокруг, все объято покоем, Болото и поле. Леса и вода. Стрекозы лазурным проносятся роем. И ночи – как миги. И дни – как года.
К столбам подплываю, что вбиты издревле В песчаное, гравием крытое дно. Привязываюсь и мечтательно внемлю Тому, что удильщику только дано:
Громадные окуни в столбики лбами Стучат, любопытные, лодку тряся, И шейку от рака хватают губами: Вот всосан кусочек, а вот уж и вся.
Прозрачна вода. Я отчетливо вижу, Как, шейку всосав, окунь хочет уйти. Но быстрой подсечкой, склоняясь все ниже, Его останавливаю на пути.
И взвертится окунь большими кругами, Под лодку бросаясь, весь – пыл и борьба. Победу почувствовавшими руками Я к борту его, и он штиль всколебал…
Он-в лодке. Он бьется. Глаза в изумленьи, Рот судорожно раскрывается: он Все ищет воды. В золотом отдаленьи Укором церковным тревожится звон…
И солнце садится. И веет прохлада. И плещется рыбой вечерней вода. И липы зовут монастырского сада, Где ночи - как миги, и дни – как года…
Стихотворения о Куремяэ рассеяны по страницам «Классических роз». Однако в сборнике есть и раздел «На колокола», написанный в 1927 году и целиком посвященный монастырю. Автор чуть ли не топографически точен. В стихотворении, носящем название цикла, предстает перед нами Пюхтицкий Успенский женский монастырь. Таков он и сегодня:
Ко всенощной зовут колокола, Когда, в путь вышедшие на рассвете, Мы различаем в далях монастырь.
Окончен лес, и пыльная бела В полях дорога к церкви, где на третьей Версте гора, вокруг которой ширь.
Там за полями, на горе собор В лучах печалящегося заката, И не печальнее ли купола.
Нам, проозеренный оставив бор, Где встретилась с утра одна лишь хата, Идти на нежные колокола.
У башенки зубчатого кремля, Воздвигнутой над позаросшим скатом, Свернув с пути, через калитку мы Вступаем в монастырь. Его земля Озарена печалящим закатом И в воздухе сгущенье белой тьмы.
Монашенки бесшумны и черны. Прозрачны взоры. Восковые лики. Куда земные дели вы сердца?
Обету – в скорби данному – верны, Как вы в крови своей смирили клики? Куда соблазн убрали из лица? Иль, может быть, покойницы на вид, Иных живых вы, девушки, живее, И молодость повсюду молода?
И в ночь, когда сирень зашевелит Свой аромат и вас весной овеет, Не ищите ли повод для стыда?..
Продолжение следует...
