1 апреля 1809 года в церковной книге местечка Великие Сорочинцы, что в Миргородском повете Полтавской губернии, появилась запись: «У помещика Василия Яновского родился сын. Окрещён именем Николай». Впоследствии этого сына назовут «великим великорусским писателем». Не много ли величия в одной фразе? Нет, если учесть, что этого младенца мы знаем как Гоголя.

Его признавали великим ещё при жизни, что само по себе редко. Но, когда во мнении сходятся интеллектуалы и простой народ, это поистине уникально. Вот реплика современника Николая Васильевича, историка и публициста Константина Аксакова: «Гоголь — это русский Гомер!»

А вот другой случай. Гоголь, заказывая очередной головной убор, старый оставил по забывчивости в лавке. Приказчики, конечно же, примеряли «щегольскую белую пуховую шляпу». И всем она оказалась велика.

— Должно, очень умный человек... Такая уж обширная голова, — судачили торговцы.

— Так ещё б ему не быть умным, коли такие книги пишет! — ответили более грамотные и выставили старую шляпу Гоголя на витрину как образец того, какие люди к ним заходят.

Жизнь — анекдот

Да, этот случай похож на анекдот. Такими анекдотами полна жизнь Гоголя. Директор гимназии, где учился юный Никоша, Иван Орлай крайне неохотно наказывал своих подопечных. Больше десяти ударов розгой никому не назначал и даже «хворал, подписывая приговор». Однако же Гоголь, по воспоминаниям его однокашника Нестора Кукольника, «кричал при наказании так пронзительно, что по пансиону разнеслась весть, что он сошёл с ума».

Там же, в гимназии, Гоголь, который впоследствии претендовал на должность преподавателя истории в Петербургском университете, довольно удачно выкрутился из неловкого положения. Он рисовал под партой на протяжении всего урока и не знал, о чём идёт речь. Но, когда ему был задан вопрос: «Что последовало после смерти Александра Македонского?», ни секунды не раздумывая, логично ответил: «Похороны!» Очень хочется думать, что именно этим эпизодом мы обязаны бессмертному выражению Городничего из комедии «Ревизор»: «Оно, конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?»

А то, что произошло с ним в немецком городе Кобленц, и вовсе напоминает американскую кинокомедию самой низшей категории. В гостинице, где остановился классик, было принято выставлять обувь в коридор, чтобы почистили. Но одному немцу кто-то навалил в сапоги самого натурального человеческого дерьма, и обвинили в этом Гоголя, хотя ему такой сортирный юмор претил до тошноты.

Гоголь — как русский мат. Его знают, его любят, но стесняются признаться в своей любви. Спасибо Достоевскому, который сказал: «Все мы вышли из "Шинели" Гоголя». Подразумевалось, что Николай Васильевич нашёл тип маленького человека, которого полагается жалеть только за то, что он твой брат. Именно это и стало считаться главной заслугой Гоголя, а главным признаком русской литературы как таковой — поиски справедливости и запредельный гуманизм.

На самом деле Гоголь от гуманизма далёк. Тем более далёк от справедливости. Возможно, тому виной глубокое и несколько странное религиозное чувство. «Садись, Кукубенко, одесную Меня!» — скажет ему Христос». Это из «Тараса Бульбы». Казак Кукубенко, заметим, за пару страниц до этой высокодуховной сцены зверски искрошил в капусту как минимум с десяток других христиан. Правда, католиков.

Вера в Россию

Всё верно. Справедливость — это от сатаны. А от Бога — милосердие. И для Гоголя нет веры и милосердия вне России. По большому счёту, вера в Россию по Гоголю — это и есть вера в Бога. Интересно, что только он высоко и по достоинству оценил скандальные и абсолютно неполиткорректные стихи Николая Языкова «К ненашим». Кстати, они весьма современны — в них говорится о «национал-предателях» и о «пятой колонне»:

Вы, люд заносчивый и дерзкий,
Вы, опрометчивый оплот
Ученья школы богомерзкой,
Вы все — не русский вы народ!

Разразилась буря возмущения. Языкова пинали и поносили все кому не лень. В его защиту выступил один лишь Гоголь: «Сам Бог внушил эти прекрасные и чудные стихи... Они сильнее всего, что было доселе писано на Руси!»

«Только и слышишь, что Гоголь, да Гегель, да Гомер», — писал критик Михаил Катков во время пика славы автора «Мёрт­вых душ». Сравнение удачное, однако, если уж оценивать по самой высшей шкале, Гоголь больше сродни Моцарту. Лёгкий и стильный автор. Сравнить его можно только с Пушкиным.

Гоголь с нами всегда и всюду. Герои Толстого и даже Достоевского иной раз кажутся архаичными, из позапрошлого века. А вот с подлецом Чичиковым ты говорил примерно вчера, когда выяснял отношения в домоуправлении по поводу переплаты за услуги ЖКХ. И там же видел забитого Акакия Акакиевича Башмачкина. И воры-чиновники у нас под боком — куда ни глянь. И пьяный хвастун Ноздрёв сидит с тобой в одной конторе.

И даже отношение к первой книге Гоголя звучит удивительно современно, особенно если учесть нынешние отношения Украины и России: «Так называемый пасичник Рудый Панько, автор "Диканьки", никакой не хохол, а глупый переодетый москаль!» Надо полагать, что вера в Россию уже тогда кое-кому казалась возмутительной.

Фильмы, снятые по произведениям Гоголя

1962 г.

«Taras Bulba», США. В главной роли — Юл Бриннер. Чистейший образец сногсшибательной клюквы.

1967 г.

«Вий». Первый и последний советский фильм ужасов, один из лидеров кинопроката 1968 г.

2008 г.

«Тарас Бульба». Реж. В. Бортко. Фильм вызвал ненависть некоторых украинцев, так как Бульба там считает себя русским.

2014 г.

«Вий 3D». Реж. О. Степченко. Смесь высоких технологий а-ля Голливуд и попыток сохранить гоголевский колорит.