1852 год. 23 февраля (11 февраля ст.ст.) Николай Гоголь сжег в печи второй том поэмы «Мертвые души». Спустя десять дней писатель скончался
«10 февраля Гоголь просит позвать к нему хозяина дома и передает ему готовую рукопись второго тома. Он желает отдать ее митрополиту Филарету, чтоб тот отобрал, что считает нужным, а остальное обрек уничтожению, как негодное или ложное. Толстой взять бумаги отказался. До этого — в ночь с восьмого на девятое — Гоголь видел себя во сне мертвым, слышал «голоса», велел соборовать его, призвав священника из ближайшего прихода церкви Симеона Столпника. Священник прибыл, поговорил с ним и собороваться отсоветовал.
Титульный лист "Мёртвых душ". Эскиз Н. В. Гоголя. 1842 год
|
11 февраля наверху у графа было богослужение. Гоголь, отдыхая на каждой ступени, поднялся наверх и на коленях слушал службу. Его подняли, отвели в его комнаты. Предложили лечь в постель. Он отказывался. Дни и ночи он теперь проводил в кресле, подставляя себе под ноги скамеечку, чтоб можно было полулежать. В эту же ночь — с 11-го на 12-е — он молился до трех часов на коленях перед иконою. К трем часам разбудил мальчика своего Семена. Спросил его, холодно ли в той комнате, где он обыкновенно занимался. Мальчик ответил, что гораздо холоднее. Не послушался его убеждений лечь спать, оделся в теплый плащ, взял свечу и пошел в кабинет, велел мальчику следовать за собою, останавливался во всех комнатах и крестился. Пришедши в кабинет, велел мальчику открыть трубу, но так осторожно, чтобы не разбудить ни одного человека. Между тем перебирал свои бумаги: некоторые откладывал в портфель, другие обрекал. Эти последние велел мальчику связать трубкою и положить в камин. Семен бросился на колени и слезно убеждал его не жечь их, говоря ему, что он будет сожалеть о них, когда выздоровеет. «Не твое дело!» — отвечал он. Сам зажег бумаги. Когда обгорели углы, огонь стал потухать. Мальчик обрадовался. Но Николай Васильевич заметил это, велел развязать связку, еще подложить огня и ворочал бумаги до тех пор, пока они не превратились в пепел. В продолжение всего сожжения он крестился.
По окончании дела от изнеможения опустился в кресло. Мальчик плакал и говорил: «Что это вы сделали?» — «Тебе жаль меня», — сказал ему, обнял его, поцеловал и заплакал сам. Крестясь попрежнему, возвратился он в спальню, лег на постель и горько заплакал. Мы передаем эти подробности в изложении С. П. Шевырева. Хотя его в те минуты не было с Гоголем, но то, что он пишет, совпадает с показаниями других. Все пересказывали это событие со слов мальчика Семена Григорьева, крепостного Гоголя, который после смерти Гоголя, кстати, завещавшего отпустить его на волю, вернулся в Васильевку, остался при Марии Ивановне, потом был отдан в услужение Николаю Трушковскому, а потом затерялся. Он единственный, кто мог бы точно рассказать, как это случилось. Шевыреву, как человеку, которому Гоголь доверял (Семен это знал), он и рассказал. Важно одно — совершил Гоголь свой самосуд в состоянии трезвом и спокойном».
Цитируется по: Золотусский И.П. Гоголь. (Серия ЖЗЛ) М.: Молодая гвардия, 1984
К.С.Аксаков, «На смерть Гоголя»: Гоголя нет!.. Грустно и тяжело! Нет великого художника, и нет великого создания, им недоконченного. С именем Гоголя, с его великим поэтическим трудом связывались все надежды, все будущее нашей литературы. Теперь исчезли ее надежды, а может быть, и все ее будущее, вместе с потерею величайшего русского писателя, величайшего и вместе, кажется, последнего русского художника. Пусто стало в рус. лит., ей больше уже нечего ждать. Так грустно становится при этой горькой мысли, что еще невозможен стройный и последовательный отчет о заключившем, - да, заключившем! - уже свою деятельность гениальном писателе.
Десять лет перед нами трудился он неослабно над своею поэмою "Мертвые души", посвящая этому труду своему все силы своей жизни, все могущество своего таланта; и не окончив его, навсегда покинул нас Гоголь. Сама жизнь Гоголя как художника полна чрезвычайно важного и строгого смысла. Талант его не был для него, как для большей части художников, только природным даром, которым художнику остается только тешиться в жизни да набирать дани похвал и выгод житейских. Великий талант свой принял Гоголь как долг, наложенный на него свыше, который обязан он нести в течение всей своей жизни. Строго понял он призвание художника; не улыбаясь сам, производил он своими сочинениями смех, полный художественного наслаждения. Известно его слово, где так высказал он себя, когда сказал: "И долго еще определено мне чудной властью идти об руку с моими странными героями, озирать всю громадную несущуюся жизнь, озирать ее сквозь видный миру смех и незримые, неведомые ему слезы". Весь обращенный к Богу, всегда трудился он внутренно и часто говорил, что жизнь не веселье, не удовольствие, но и труд, и подвиг. А стоит только не бежать духовного труда, - он явится, великий и бесконечный. - Вспомним, что так строг, так чист и так важен был поэт, произведения которого, по невежественному мнению некоторых, только грязны и непристойны и, по впечатлению многих, только смешны.
Цитируется по: Пути русской прозы XIX века. Л., 1976
Мир в это время
В 1852 году императором Франции становится Наполеон III.
Император Наполеон III . Ф.К.Винтерхальтер. 1855 год
|
«В ночь на 2 декабря 1851 г. (годовщина аустерлицкой битвы) был совершен государственный переворот. По улицам были расклеены три прокламации, подписанные президентом. Первая была декретом президента, распускавшим национальное собрание и государственный совет, восстановлявшим всеобщую подачу голосов и объявлявшим военное положение. Подпись президента скреплена подписью министра внутренних дел Морни. Прокламация к народу мотивировала самовластный поступок президента тем, что конституция делала его бессильным против враждебной ему палаты; президент апеллирует ко всей нации, которая пусть решит, должно ли продлиться это болезненное состояние. Если нация ответит утвердительно, то пусть она выберет президентом другое лицо, так как он, Наполеон, "не хочет власти, возлагающей на него ответственность за чужие действия и привязывающей его к рулю, когда корабль, очевидно, стремится к гибели". Если нация ему доверяет, то пусть она даст ему средство исполнить великую, на него возложенную задачу. Средство это — новая конституция, главные основания которой: ответственный глава, назначаемый на 10 лет; министры, зависящие только от исполнительной власти; законодательное собрание, избираемое всеобщей подачей голосов и вотирующее законы. Третья прокламация была обращением к армии. Роспуск собрания президентом, которое действовавшая в то время конституция признавала тяжким преступлением, влекущим за собою предание суду, застало национальное собрание врасплох. Чтобы ослабить вероятное сопротивление, в ту же ночь были арестованы почти все политические деятели, казавшиеся опасными, в том числе генералы Бедо, Кавеньяк, Шангарне, Ламорисьер, Лефло, полковник Шаррас, Тьер и многие др. Протесты против самовластного поступка президента не отличались особой энергией. Верховный суд собрался, но вместо немедленного принятия мер против президента медлил и выжидал исхода борьбы. Уцелевшие члены национального собрания, во главе которых стояли Мишель (из Буржа), В. Гюго, Ж. Фавр, Боден (убитый на баррикаде) и др., собирались то тут, то там, повсюду разгоняемые полицией и войсками, взывали к борьбе, расклеивали прокламации, но и они не обнаружили ни большой энергии, ни единодушия. Тем не менее в Париже началось уличное движение: кое-где возникли баррикады. Правительство расклеило прокламации, подписанные военным министром, в которых грозило расстрелянием без суда всем, взятым на баррикаде с оружием в руках. Эта прокламация показывала, что президент решил не стесняться ничем — и действительно, 4 декабря на улицах Парижа произошла страшная бойня. Множество людей, частью не принимавших никакого участия в протесте против переворота, были убиты или схвачены и расстреляны; в числе убитых были женщины и дети; за этим последовали массовые ссылки в Кайенну и Ламбессу. С такой же жестокостью были подавлены и попытки сопротивления в провинциях. Папа прислал Наполеону свое благословение; духовенство начало усиленно агитировать за него. 20 и 21 декабря плебисцит, устроенный под сильным и искусным полицейским давлением, санкционировал переворот 7,5 млн. голосов против 640 тыс. 14 января 1852 г. была опубликована конституция, выработанная по образцу консульской конституции 1799 г.; это была чисто монархическая конституция, хотя и с избираемым на 10 лет президентом. Президент назван в ней ответственным, но никаких способов привлечения его к ответственности не было указано; за законодательным корпусом оставлено только право обсуждения законов, которое он делил с сенатом; право законодательной инициативы принадлежало одному государственному совету; исполнительная власть была отдана целиком в руки президента и ответственных перед ним одним министрам. Оставалось сделать только один шаг, чтобы обратить республику в империю. Однако Наполеон все еще колебался. 29 марта 1852 г., открывая сессию законодательного корпуса, он говорил: "сохраним республику; она никому не угрожает и может успокоить всех. Под ее знаменем я хочу вновь освятить эру забвения и примирения". Осенью того же года, однако, все уже было подготовлено к завершению переворота. Во время путешествия президента по Франции было подстроено достаточное количество демонстраций в пользу восстановления империи; президент сам в своих речах многократно намекал на ее желательность. "Говорят, что империя поведет за собой войну. Нет! Империя — это мир!" — говорил он в Бордо. Побуждаемый этими демонстрациями, сенат, 7 ноября, высказался за обращение Франции в наследственную империю, а 22 ноября соответственное изменение конституции было санкционировано плебисцитом; за него подано 7800000 голосов. 2 декабря 1852 г. президент был провозглашен императором французов под именем Наполеона III. Цивильный лист его был определен в размере 25 млн. франков. Европейские державы немедленно признали новую империю; только Россия несколько замедлила своим признанием, и Николай I отказал новому императору в обычном титуле "Monsieur mon frère". Попытка брака с принцессой из владетельного дома не удалась, и потому 30 января 1853 г. Наполеон женился на Евгении Монтихо, графине Теба…»
Цитируется по: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Спб: Издательское общество Ф. А. Брокгауз — И. А. Ефрон. 1890-1907 гг.