СОЮЗ 
ОБЩЕСТВО 
СОБЫТИЯ 
МНЕНИЯ 
КУЛЬТУРА 
ИСТОРИЯ 
ОБРАЗОВАНИЕ 
ПРОЕКТЫ 
КАТАЛОГ 
ФОТО 
Кинематограф России прощается с огнями
большого города и уходит в деревни и городки, где, оказывается, тоже
есть жизнь, зачастую куда более интересная, нежели то, что творится во
дворцах Рублевки и кабинетах Кремля.
Вошедший в основную программу кинофестиваля «Темные ночи» фильм «Муха» Владимира Котта начинается с того, что дальнобойщик Федор (Алексей Кравченко) получает из богом забытого уральского городка Барабаш телеграмму – от учительницы Маши, в которую он некогда был влюблен.
Федор срывается с места, но приезжает слишком
поздно: смертельно больная Маша уже умерла. Федору же достается ключ от
полуразрушенного дома, дочь по прозвищу Муха, о которой он раньше и
слыхом не слыхивал, и долг в 5000 долларов, которые Федор должен
выплатить главе района за то, что Муха, девочка с трудным характером,
подожгла его дом...
В «Мухе» происходит много смешного и страшного. «Но все равно после
фильма остается светлое чувство, верно? – спрашивает продюсер Евгений
Гиндилис. – “Муха” сделана по образцам советской “старой школы”. Есть
золотой фонд советского кинематографа, ленты Динары Асановой, Ильи
Авербаха, которые рассказывали о человеческих отношениях, о подростках,
о конфликтах со школой и родителями. Сегодня такое кино почти исчезло,
его сменил либо “глянец”, либо крупнобюджетные идеологические ленты.
“Муха” – это попытка вернуться к утерянной традиции».
Возвращение блудного зрителя
– Насколько «Муха» была успешна в прокате?
– Сказать, что фильм был коммерчески успешен, нельзя ни с какой точки зрения. Но сам факт того, что подобная лента выходит в прокат и ее можно посмотреть в кинотеатре, – это уже успех. Мы хотели доказать киноиндустрии, что и такое кино имеет право на существование. Напечатали 50 копий – это немаленький релиз, у нас всего 1700 кинотеатров. Другое дело, что фильм посмотрели порядка 20-30 тысяч человек, а это в масштабах России – капля в море. Но из таких капель складывается определенная динамика. Наш интерес – не в том, чтобы здесь и сейчас сорвать куш, мы работаем на длинной дистанции. Надеемся, что на вторую картину Владимира Котта, которая выйдет в прокат в 2009 году, мы зазовем больше зрителей.
– Насколько «Муха» была успешна в прокате?
– Сказать, что фильм был коммерчески успешен, нельзя ни с какой точки зрения. Но сам факт того, что подобная лента выходит в прокат и ее можно посмотреть в кинотеатре, – это уже успех. Мы хотели доказать киноиндустрии, что и такое кино имеет право на существование. Напечатали 50 копий – это немаленький релиз, у нас всего 1700 кинотеатров. Другое дело, что фильм посмотрели порядка 20-30 тысяч человек, а это в масштабах России – капля в море. Но из таких капель складывается определенная динамика. Наш интерес – не в том, чтобы здесь и сейчас сорвать куш, мы работаем на длинной дистанции. Надеемся, что на вторую картину Владимира Котта, которая выйдет в прокат в 2009 году, мы зазовем больше зрителей.
– Но конкурировать с фильмами вроде «Адмирала» вы не можете. Может
быть, за последние годы российский зритель привык к «глянцу» и
«идеологии» – и отвык от фильмов вроде «Мухи»?
– Да, можно сказать, что зрителей, которые были бы готовы к более сложному, более умному кино, не осталось. Я исхожу из другого посыла: такие зрители есть, просто они были лишены выбора и потому не ходят в кино – и не смотрят фильмы по телевизору. Мы пытаемся вернуть этого зрителя в кинотеатры.
– Российские картины «Муха» и «Однажды в провинции», показанные в рамках «Темных ночей», роднит то, что их герои – не жители столицы, а провинциалы. Это случайность или тенденция?
– Конечно, это тенденция. Количество сюжетов и историй, которые можно рассказать исходя из того, что действие фильма происходит в Москве, не столь велико, такие фильмы всем надоели, никто уже не хочет их смотреть. Неинтересно! В то время как страна – колоссальная, и можно рассказать множество «нестоличных» историй. Подвижки в эту сторону происходят. Вот Борис Хлебников и Алексей Попогребский, снявшие вместе «Коктебель» и по отдельности «Свободное плавание» и «Простые вещи», сейчас делают кино про Чукотку, про полярную станцию.
Ее похвалил Вонг Кар Вай
– На пресс-конференции вы говорили, что на «Муху» далеко не все среагировали положительно.
– Это я скорее о критиках, чем о простом зрителе. Реакция простого зрителя позитивна, ему фильм, конечно, нравится, это факт. Что касается нашей критики, она ждет от кино еще более радикальных шагов. То, что картина – «зрительская», ориентирована на обывателя, для критиков – недостаток. Видимая простота картины для них – как красная тряпка, из-за которой они на нас набросились и поначалу довольно сильно отругали. Пока не выяснилось, что за рубежом картину воспринимают совсем не так. Тут критики решили, что мнение о ней надо бы изменить.
– Это когда «Муха» получила главный приз на кинофестивале в Шанхае? Как вы сами думаете, почему приз дали именно вам?
– Это был приз не зрительских симпатий, а профессионального жюри, председателем которого был известнейший режиссер Вонг Кар Вай, в составе жюри были кинематографисты из Германии, Китая, Израиля и так далее. Показательно здесь то, что из всех крупных фестивалей именно Шанхайский взял картину в конкурс – и именно на нем она получила признание. Азиатский рынок сейчас – один из самых динамичных, это касается фестивалей и в Шанхае, и в Пусане... Россия на них представлена крайне слабо. Понятно, что российское кино не может замыкаться на России, оно должно завоевывать другие рынки, и Азия для нас – одно из важнейших направлений.
– Вы рассказывали, что Вонг Кар Вай спрашивал вас, как пишется имя Саши Тюфтей, сыгравшей в «Мухе» главную роль, чтобы особо отметить Сашино актерское мастерство...
– Во всей этой истории была своя драматургия. Мы до последнего момента не знали о том, что ждало наш фильм. Единственное – к нам подошли и спросили, как правильно произносится имя Саши, потому что будет special mention, особое упоминание. Вручили призы по всем категориям, остается один, главный приз, на сцену выходит Кар Вай – и говорит, что приз за лучший фильм вручается картине «Муха». «И особо, – говорит, – я хотел отметить как особо выдающуюся игру Саши Тюфтей...» Это первая роль Саши в кино, и подобная оценка из уст Вонг Кар Вая дорогого стоит. К сожалению, Саши с нами в Шанхае не было – у нее в тот вечер был спектакль в Москве. Она театральная актриса, для нее отмена спектакля – это нечто невозможное.
Мегабюджеты как путь в никуда
– Экономический кризис сильно ударит по российскому кинематографу?
– Да, это катастрофа серьезная – и, главное, долговременная. Я бы назвал то, что произошло за последние два года, коррекцией: темпы роста бюджетов фильмов, оплаты труда работников киноиндустрии, ожиданий от рынка росли быстрее, чем сам рынок, и в какой-то момент эта «вилка» стала просто угрожающей. Люди, которые делают российское кино, столкнулись с реальностью. Лицо нашего кинематографа определялось мегапроектами и мегабюджетами – от «Ночного Дозора» до «Обитаемого острова», – что вело к чудовищной инфляции ценностей. Правильный вывод сейчас – протянуть ножки по одежке, работать в рамках разумных бюджетов, контактировать с внешними рынками и не ставить перед собой невыполнимых задач. Работа в рамках 20-40-миллионных бюджетов – это верный путь в тупик. Ничем другим, кроме амбиций конкретных лиц, стоящих за тем или иным проектом, такие бюджеты объяснить нельзя. Мегапроекты очень сильно осложняют жизнь всех работников индустрии. Маленький метеорит не в состоянии лететь по самостоятельной орбите, когда вокруг него – планеты-гиганты с громадным притяжением...
– В такой ситуации у фильмов вроде «Мухи» – больше шансов.
– Да, хотя, кроме экономических законов, есть еще политика и идеология, а государству нужны глобальные проекты. Но для нас кризис – это возможность повысить качество наших лент. Мы возлагаем надежды на следующий фильм Владимира Котта «Громозека», это другая история, другой сценарий, но по тематике он очень близок к «Мухе» – «старая школа», социальная драма.
– Да, можно сказать, что зрителей, которые были бы готовы к более сложному, более умному кино, не осталось. Я исхожу из другого посыла: такие зрители есть, просто они были лишены выбора и потому не ходят в кино – и не смотрят фильмы по телевизору. Мы пытаемся вернуть этого зрителя в кинотеатры.
– Российские картины «Муха» и «Однажды в провинции», показанные в рамках «Темных ночей», роднит то, что их герои – не жители столицы, а провинциалы. Это случайность или тенденция?
– Конечно, это тенденция. Количество сюжетов и историй, которые можно рассказать исходя из того, что действие фильма происходит в Москве, не столь велико, такие фильмы всем надоели, никто уже не хочет их смотреть. Неинтересно! В то время как страна – колоссальная, и можно рассказать множество «нестоличных» историй. Подвижки в эту сторону происходят. Вот Борис Хлебников и Алексей Попогребский, снявшие вместе «Коктебель» и по отдельности «Свободное плавание» и «Простые вещи», сейчас делают кино про Чукотку, про полярную станцию.
Ее похвалил Вонг Кар Вай
– На пресс-конференции вы говорили, что на «Муху» далеко не все среагировали положительно.
– Это я скорее о критиках, чем о простом зрителе. Реакция простого зрителя позитивна, ему фильм, конечно, нравится, это факт. Что касается нашей критики, она ждет от кино еще более радикальных шагов. То, что картина – «зрительская», ориентирована на обывателя, для критиков – недостаток. Видимая простота картины для них – как красная тряпка, из-за которой они на нас набросились и поначалу довольно сильно отругали. Пока не выяснилось, что за рубежом картину воспринимают совсем не так. Тут критики решили, что мнение о ней надо бы изменить.
– Это когда «Муха» получила главный приз на кинофестивале в Шанхае? Как вы сами думаете, почему приз дали именно вам?
– Это был приз не зрительских симпатий, а профессионального жюри, председателем которого был известнейший режиссер Вонг Кар Вай, в составе жюри были кинематографисты из Германии, Китая, Израиля и так далее. Показательно здесь то, что из всех крупных фестивалей именно Шанхайский взял картину в конкурс – и именно на нем она получила признание. Азиатский рынок сейчас – один из самых динамичных, это касается фестивалей и в Шанхае, и в Пусане... Россия на них представлена крайне слабо. Понятно, что российское кино не может замыкаться на России, оно должно завоевывать другие рынки, и Азия для нас – одно из важнейших направлений.
– Вы рассказывали, что Вонг Кар Вай спрашивал вас, как пишется имя Саши Тюфтей, сыгравшей в «Мухе» главную роль, чтобы особо отметить Сашино актерское мастерство...
– Во всей этой истории была своя драматургия. Мы до последнего момента не знали о том, что ждало наш фильм. Единственное – к нам подошли и спросили, как правильно произносится имя Саши, потому что будет special mention, особое упоминание. Вручили призы по всем категориям, остается один, главный приз, на сцену выходит Кар Вай – и говорит, что приз за лучший фильм вручается картине «Муха». «И особо, – говорит, – я хотел отметить как особо выдающуюся игру Саши Тюфтей...» Это первая роль Саши в кино, и подобная оценка из уст Вонг Кар Вая дорогого стоит. К сожалению, Саши с нами в Шанхае не было – у нее в тот вечер был спектакль в Москве. Она театральная актриса, для нее отмена спектакля – это нечто невозможное.
Мегабюджеты как путь в никуда
– Экономический кризис сильно ударит по российскому кинематографу?
– Да, это катастрофа серьезная – и, главное, долговременная. Я бы назвал то, что произошло за последние два года, коррекцией: темпы роста бюджетов фильмов, оплаты труда работников киноиндустрии, ожиданий от рынка росли быстрее, чем сам рынок, и в какой-то момент эта «вилка» стала просто угрожающей. Люди, которые делают российское кино, столкнулись с реальностью. Лицо нашего кинематографа определялось мегапроектами и мегабюджетами – от «Ночного Дозора» до «Обитаемого острова», – что вело к чудовищной инфляции ценностей. Правильный вывод сейчас – протянуть ножки по одежке, работать в рамках разумных бюджетов, контактировать с внешними рынками и не ставить перед собой невыполнимых задач. Работа в рамках 20-40-миллионных бюджетов – это верный путь в тупик. Ничем другим, кроме амбиций конкретных лиц, стоящих за тем или иным проектом, такие бюджеты объяснить нельзя. Мегапроекты очень сильно осложняют жизнь всех работников индустрии. Маленький метеорит не в состоянии лететь по самостоятельной орбите, когда вокруг него – планеты-гиганты с громадным притяжением...
– В такой ситуации у фильмов вроде «Мухи» – больше шансов.
– Да, хотя, кроме экономических законов, есть еще политика и идеология, а государству нужны глобальные проекты. Но для нас кризис – это возможность повысить качество наших лент. Мы возлагаем надежды на следующий фильм Владимира Котта «Громозека», это другая история, другой сценарий, но по тематике он очень близок к «Мухе» – «старая школа», социальная драма.
Справка «ДД»:
- Евгений Гиндилис родился в 1966 году.
Окончил географический факультет МГУ и факультет истории и теории кино
Школы искусств Нью-Йоркского университета.
- С 1995 года – продюсер вначале телеканала ОРТ, затем компании
«НТВ-Профит». В 1998-1999 годах он спродюсировал несколько фильмов,
которые не забыты до сих пор, в их числе –«Хочу в тюрьму» Аллы
Суриковой, «Восток–Запад» Режиса Варнье и «Лунного папы» Бахтиера
Худойназарова.
- После того как телекомпанию НТВ разогнали, какое-то время работал над
телесериалами. В 2004 году основал собственную компанию «Твинди» и, как
только она встала на ноги, запустил первый пакет кинопроектов, в том
числе – фильм Владимира Котта «Муха».
Фото: Сергей ТРОФИМОВ
Трудный подросток Муха (Саша Тюфтей) пытается выжить в жутковатом
провинциальном городке и доставляет внезапно объявившемуся отцу немало
хлопот.
