«Елена» получилась быстро и легко»

— Елена, вас просто невозможно было поймать в последнее время.

— Что делать: работа, личная жизнь. За-ня-тость.

— Что за работа?

— Что-то доделываю. Озвучиваю уже отснятый материал. И начала работать на новой картине у Александра Велединского «Географ глобус пропил» по роману Алексея Иванова. Съемки проходят в Перми.

— Это один из тех фильмов, которые у нас теперь называются социально значимым проектом и получают отдельное финансирование от государства?

— Я в эти детали не вникала.

— А разница с обычными съемками есть? Может, у вас там гримваген двухкомнатный, полы в гостинице с подогревом?

— У меня всегда условия неплохие.

— Как вам Пермь? Говорят, там теперь живет все современное искусство.

— В Перми холодно. Но я там была пока всего два дня, так что с современным искусством, кроме бара в фойе гостиницы, ознакомиться не успела.

— Роль у вас большая?

— Да, главная женская роль.

— Наконец-то!

— Почему наконец-то? Я считаю, что я достаточно обласкана материалом. У меня много ролей, и совсем маленьких среди них не было. Были и главные — в «Собаке Павлова» Екатерины Шагаловой, «Братьях Карамазовых» Юрия Мороза.

— В «Братьях Карамазовых» все-таки нельзя выделить основную женскую роль. Хотя Грушенька, безусловно, один из самых интересных персонажей. Уже не просто Сонечка Мармеладова...

— А такая — успешная Сонечка, да? (Смеется.)

— К слову, о Достоевском. После «Елены» много говорили, что это русская классическая литература наоборот. Что Звягинцев вывернул наизнанку тип маленького человека.

— А как же герой Смердякова в «Карамазовых»? Это и есть маленький человек, который решается на преступление. Это тот же герой, что и персонаж Надежды Маркиной.

	С Андреем Звягинцевым. фото: Лариса Камышева

— Елена за своих детей борется, поступает согласно инстинктам. Смердяков все же личность достаточно неприятная.

— Он сам и есть свое дитя, которое он защищает.

— Хорошо, я еще раз попробую задать этот вопрос. У вас есть своя версия того, что происходит в фильме Андрея Звягинцева «Елена»?

— Мне кажется, в картине все настолько внятно и понятно, что не знаю, какая тут еще нужна моя версия.

— Тогда так: вы в этом противостоянии на чьей стороне?

— На стороне героя Смирнова. В какой-то степени. В любом случае, я ему больше сочувствую, чем героине Надежды Маркиной.

— Вам сложно дались эти съемки? Например, эпизод разговора с отцом в больнице?

— Да нет, скорее незаметно. Атмосферу на площадке режиссер создал хорошую. Андрей Сергеевич выступил как прекрасный партнер. Сценарист написал отличный диалог. Чудо-оператор все снял. Что еще надо? Получилось быстро и легко. Не в муках, нет.

— Когда вы впервые увидели картину?

— В Каннах. И она меня сразу впечатлила, задела.

— А Канны?

— Остались задним фоном. Канны и Канны. Небольшой французский городок с большим мероприятием раз в году. Помню, что была суета с платьем для ковровой дорожки. Все-таки не каждый день на нее выбираешься. Хотелось выглядеть симпатично. Вот и все мои переживания по поводу Канн.

— В таком случае чем Канны отличаются от того же «Кинотавра»?

— Оба фестиваля важны и значимы, но их значение имеет разные масштабы. «Кинотавр» — мероприятие национальное, а Канны — международное. Но перед показом сердечко стучит одинаково, что там, что здесь. А вот после премьеры «Елены» в Каннах состоялась вечеринка, на которой я увидела полный свет «Кинотавра». Практически филиал. То же море, те же лица. Только до Сочи лететь ближе.

— А как же весь цвет мирового кинематографа, спешащий каждый год на Лазурный Берег?

— В детстве меня какое-то время волновал своей спичкой в зубах Сильвестр Сталлоне. Вот с ним я бы встретилась, но он, по-моему, в Канны не ездит. И с Микки Рурком, конечно.

— Он же приезжал в Москву — посмотреть, как выглядит местный СИЗО. Вполне в форме мужчина.

— Еще ого-го, ничего себе перчик, да? (Смеется.)

«Актрисой стала от лени»

— Вы родились в Тамбовской области?

— Да, в районном городе Моршанске, который известен своей табачной фабрикой. Она производила на всю Россию «Приму», «Космос» и «Беломорканал». Моршанскую «Приму» знают все курильщики. А некоторые из моих знакомых до сих пор курят «Беломор».

Но я там прожила недолго. В первый класс я пошла уже в Одинцове, под Москвой. Детство было прекрасное и счастливое: детский сад, каникулы у бабушки, поездки на море с родителями, подарки на Новый год. Я уже тогда лезла во все конкурсы и показы мод. Хотелось развлекать, танцевать, наряжаться. И после школы выбрала самый простой способ существования — актерство.

— Ничего себе самый простой!

— Мне тогда так казалось. Математику не надо сдавать. Сочинение не писать. А перспективы бумажной писанины и изучения точных наук меня пугали.

— То есть актрисой стали от лени?

— Думаю, да.

— Студенческие годы были такими же прекрасными, как и школьные?

— У нас получился очень дружный курс. Но в театральном студенчестве все, кто живет на одном курсе, становятся друзьями. У нас тесная связь. Все мы в одной каше варимся, в один душ ходим, в одной общаге живем.

— Один душ на этаж?

— Один душ на подъезд. В подвале — мужской и женский. На три кабинки и с одним работающим краном. Чисто теоретически одновременно могут помыться трое, но практически — только один. Остальные в очереди.

— Похоже чем-то на русское кино.

— Так что мы были вынуждены дружить. И круглосуточно проводили время вместе. Личного пространства тоже не было. Если какие-то романы и возникали, то опять же среди однокурсников.

— И все в том же душе.

— Недалеко.

— То есть у вас богатый личный опыт, чтобы опираться на него при работе над ролями?

— Не самый богатый.

— Жизнь сильно изменилась после «Космоса как предчувствие»?

— Возможно, это послужило толчком для кого-то, чтобы узнать, что есть такая актриса Елена Лядова. Но звезды с неба не посыпались. Все так же последовательно развивалось. Практически одновременно с «Космосом» я снялась в «Солдатском декамероне» и в «Собаке Павлова», а потом на некоторое время наступило затишье.

— Что же вы делали?

— Тратила время на себя, но и без дела не сидела. Работала в театре. Заполняла пробел в кино телевизионными работами.

— У вас есть ощущение, что после «Елены» все словно началось заново? Что закончился один период и начался другой, более значимый? Это ведь пока самая удачная ваша роль.

— С чего вдруг это самая удачная моя роль? Может, какое-то общественное мнение обо мне сейчас изменилось, но я для себя ничего нового в «Елене» не сделала. На телепроектах я работаю не хуже. Так же честно и так же трачусь. Единственное отличие состояло в том, что на «Елене» мои способности интересовали оператора и режиссера. А это мало кому интересно, понимаете?

— Андрей вас со сцены прямо называет: великая актриса.

— Он доволен тем, что я делаю. Я чувствую это. Он не из тех, кто замалчивает свое мнение. И мне безумно приятно, что Андрей такой.

«А за политикой я слежу»

— Родители что говорят про ваши фильмы?

— Им нравится, как я играю. Это важно для любых родителей, если их дети могут сделать что-то сами, добиться чего-то. Особенно в той области, которая от них далека. Мне кажется, они уважают меня. Маме нравится картина «Елена».

	«Может, какое-то общественное мнение обо мне сейчас изменилось, но я для себя ничего нового в «Елене» не сделала».

— А когда приходит новость о большом серьезном проекте, с кем первым делитесь этой радостью?

— С агентом. Потом с мамой.

— То есть вы с ней часто советуетесь?

— Не то чтобы советуюсь — делюсь.

— Что привезли родителям в подарок из Канн?

— Себя живую и здоровую.

— И в красивом платье.

— Да меня в обычной жизни платья не очень интересуют.

— А что же? Неужели футбол и политические дебаты?

— Футбол нет, а за политикой я слежу. Стараюсь вникнуть.

— То есть политически вы подкованы?

— Я понимаю, что происходит.

— Правда? Расскажите мне тогда. А то я уже совсем ничего не понимаю.

— Не понимаете? Это же тотальный захват Земли инопланетянами.

— Вот в чем все дело!

— Еще немного, и вы начнете забывать, как вас зовут.

— Если вы продолжите надо мной издеваться, так и произойдет.

— Никакого издевательства! Наоборот, говорю совершенно открытым текстом. Более того — инопланетянам даже лететь никуда не надо. Они уже и так давно здесь и ходят среди нас. Еще чуть-чуть — и совсем уничтожат.

— Спилберг же снял фильм «Инопланетянин» — там у него совершенно чудесный персонаж.

— Он просто верит в хороших инопланетян.

— Хорошо, а голосовать вы ходили?

— Да.

— А в лучшее будущее нашей страны верите?

— Конечно, верю! Куда же мы без веры.

— Что-нибудь загадывали на Новый год?

— Все мы надеемся, что с 1 января все станет намного краше.

— Вы же говорили, что и так довольны собственной жизнью.

— Значит, я ожидаю, что буду довольна ею еще больше.

— Есть мысли, что для этого нужно сделать?

— Есть мысли, но я вам о них не скажу.

— Понятно: семья, дети. И роль у Ларса фон Триера.

— Я же сказала: не скажу! На то они и личные мечты.

— И как вы коротаете время в ожидании своей мечты?

— Как и все: хожу в кафе, кино, встречаюсь с друзьями, сплю дома, убираюсь, готовлю.

— Вкусно?

— Неплохо.

— И еще пьете много кофе.

— Да, кофе я люблю. Стараюсь не ходить в те места, где его плохо готовят. Хотя я бы не назвала себя большим знатоком...

— Хватит с вас того, что вы в курсе, что творится в стране.

— И правда, достаточно.