Владимир Бортко пригласил журналистов на репетицию спектакля «Молот ведьм», который он ставит на сцене театра «Балтийский дом».
Приглашенные смогли увидеть небольшую сцену из спектакля по пьесе, написанной самим режиссером в творческом тандеме с драматургом Александром Червинским. Пьеса эта о том, как в 1497 году в маленький немецкий городок возвращается молодой ученый-теолог, образованнейший человек своего времени. Он привозит с собой книгу «Молот ведьм», с помощью которой, как ему кажется, может осчастливить жителей родного города. Постепенно молодой епископ забирает власть над душами и жизнями горожан, но ему противостоит старый кюре, убежденный, что помочь людям могут не технические достижения, а только любовь и доброе отношение.
Сцена, сыгранная для журналистов, — это завязка драмы. Молодой епископ (Александр Кудренко) приходит к бургомистру (Борис Соколов), чтобы добиться его согласия на издание «Молота ведьм». Бургомистр, человек широких и современных взглядов, тем не менее не желает участвовать в распространении руководства по охоте на ведьм. Хотя эту сцену актеры играли в повседневной одежде, все равно мы почувствовали, что перед нами — два мыслителя совсем не современного масштаба. Убедительны оба: и мудрый, величавый, добрый бургомистр, и глубокий, страстный и опасный молодой епископ. В этой сцене еще невозможно принять чью-то сторону, потому что доводы каждого убедительны, но что еще важнее, ни на одном из персонажей нет клейма «хорошего» или «злодея», за каждым стоит своя правда, и оба по-человечески вызывают доверие и понимание. По жанру Владимир Бортко создал образцовую «драму идей», и актеры его не подводят.
Гораздо слабее и банальнее выглядят молодые любовники (Галина Жданова и Александр Чернышев), чья сцена разыгрывается параллельно страстному диалогу бургомистра и епископа. Они оба всего лишь милы и молоды. Очень мешают молодым актерам микрофоны, голоса становятся неживыми, какими-то электронными, интимность сцены пропадает.
Но больше всего воспринимать увиденное как заявку на серьезный театральный опыт не позволяет сценическое оформление. На экраны, висящие справа и слева от сооружения, которое впоследствии станет готическим храмом, проецируются картинки, изображающие место действия: кабинет, ванную, библиотеку. Картинки выполнены в стилистике фильмов о Гарри Поттере и вызывают соответствующий ассоциативный ряд.
Перед показом Владимир Бортко обстоятельно рассказал про замысел своего спектакля:
— Идея этой истории возникла очень давно, в 1972 году, когда я учился на втором курсе института. Сейчас уже не помню, какую немецкую летопись прочитал, но она меня так заинтересовала, что я даже хотел сделать по ней студенческий фильм. Тогда это была бредовая затея, и я от нее отказался. А идея зрела в моей голове — чем дальше, тем больше, и не так давно я захотел снять фильм по этой истории. Вместе с драматургом Александром Червинским мы написали сценарий, но разразился мировой кризис и денег не стало. Проект был отложен, но идея становилась для меня все актуальнее и интереснее день ото дня. И тут меня осенило: нужно написать пьесу и сделать спектакль.
Название спектаклю дала знаменитая книга «Молот ведьм» — «Malleus malificarum», написанная в XV веке и послужившая основой для преследования тысяч женщин, обвиненных в колдовстве. В Средние века ведьм практически не сжигали, их просто убивали, а вот сжигать стали в эпоху Возрождения, потому что прогресс шагнул вперед, появились последние научные исследования, которые объясняли, что нужно сделать, чтобы спасти мир. Любая богословская или какая-нибудь иная идея, претендующая на то, чтобы осчастливить или спасти все человечество, ведет к костру или к концлагерю. Эта мысль мне кажется актуальной во все времена, в особенности — сегодня.
— Владимир Владимирович, а почему место действия — Германия?
— Потому что в Германии появился этот «светоч мысли» — книга «Молот ведьм», написанная двумя немецкими монахами. Из-за нее тогда сожгли столько народу, что в сравнении с этим даже сталинские репрессии кажутся просто детскими играми. Они считали себя добрыми, полагая, что, сжигая ведьму, спасают ее душу, помогают ей попасть в рай. А мне кажется, есть только один способ спасения: возлюби ближнего своего, как самого себя.
Кто я?
После показа, пока актеры перекуривали в ожидании репетиции, я заглянула в гримуборную к замечательным актерам Борису Соколову и Ефиму Каменецкому.
— Борис Михайлович, расскажите про своего героя...
— Моего героя зовут Шоненберг, он бургомистр этого города и глава гильдии печатников. Это продвинутый человек, следящий за техническим прогрессом, а ко всем религиозным завихрениям молодого епископа относится отрицательно. У него есть дочь Гретхен, которую в результате событий, происходящих в пьесе, приговаривают к сожжению на костре. От всего этого мой герой сходит с ума, и в финале он уже почти молится на эту книгу, «Malleus malificarum», против которой выступал в начале.
— А отчего же Шоненберг сходит с ума?
— Потому что он уже не понимает, кто он такой. Если мир таков, и все, что говорит и делает молодой епископ, — правильно, то кто тогда я? Это трагическая история.
— Борис Михайлович, а в чем, по-вашему, ее актуальность?
— Это как у Галича:
Не бойтесь мора и глада,
А бойтесь единственно только того,
Кто скажет: «Я знаю, как надо!»
— Ефим Александрович, вы играете старого кюре, антагониста молодого епископа?
— Объективно он антагонист, а субъективно — не хочет он быть ничьим антагонистом, он хочет только, чтобы все люди осознавали себя людьми — живыми, слабыми, грешными и дорогими, и потому все ученые догматы этого молодого теолога вызывают у кюре сопротивление. У него есть интуитивное ощущение, что не могут эти догматы быть посланы Господом только для того, чтобы уничтожать людей. Эта тема актуальна для России всегда, потому что, увы, у нас традиционно не ценится отдельная жизнь любого человека — от бургомистра до проститутки.
Фото Натальи ЧАЙКИ