Режиссер Сергей Соловьев наконец-то решился предъявить зрителям свои давно проанонсированные проекты. Случится это в Ханты-Мансийске, на VII Международном фестивале кинематографических дебютов "Дух огня", президентом которого Соловьев и является.

Откроется фестиваль 20 февраля премьерой "Анны Карениной". Закрыть фестиваль планируется еще одним премьерным показом, на этот раз картины "2-Асса-2". Мэтр остается верен себе: гулять так гулять!

- Кажется, в очередной раз попали под паровоз, Сергей Александрович?

- Эту историю придумал не я - Лев Николаевич. К нему все вопросы.

- Но у писателя Толстого отчаявшаяся Каренина бросается на рельсы единожды, а с режиссером Соловьевым подобное случается с завидной регулярностью.

- Фатальный роман, из его плена не выбраться! Несу сладостный крест несколько десятилетий, можно сказать, смирился. Хотя сейчас все выглядит особенно глупо. Обе картины - и "Анна", и вторая "Асса" - полностью закончены, осталось лишь показать их зрителям. Но опять начинаются странные разговоры, где взять деньги, чтобы выпустить фильмы на экран.

- Вы ведь грозились устроить премьеры еще год назад, на прошлом "Духе огня".

- Тогда мы объективно не успевали завершить работу, что-то доводили до ума, однако к минувшему лету обе картины были готовы. С тех пор лежат на полке. Прокатчики закатывают глаза к небу как бы в поисках там халявных денег и... не берут. Пару раз я порывался показать фильмы в каком-нибудь подзаборном клубе, изобразив глубокую обиду и скорчив оппозиционную мину на лице. Народ наверняка собрался бы, пресса зашумела. Но не для того я делал эти картины. Хочу, чтобы люди нормально их посмотрели. Но пока не очень получается.

- У прокатчиков-отказников есть имена-названия?

- Совершенно не принципиально, как их зовут - "Каро" или "ЦПШ", куда важнее, что весь российский кинематограф привычно меряют аршином коммерческого успеха, словно речь идет о банальной финансовой операции. Или о производстве галош. Если фильм "собрал" много миллионов, значит, кино хорошее, а если мало, то плохое. Теперь все определяет бокс-офис. Волшебное прокатное слово! Раньше, слышал, так было на Западе, теперь стало и у нас. Мне об этом сто лет назад рассказывал Ричард Гир, предупреждая по-дружески, мол, в Голливуде странный народ. Спросишь: "Как поживаете?" - а они отвечают суммой, собранной их фильмом за последний уик-энд. Ну теперь и мы туда же. Все чего-то считают. И в основном миллионами. Словно жертв в какой-нибудь тяжкой, кровавой войне.

- И за что идет сражение?

- Говорят, борются за зрителя, а в действительности - за собственные деньги. Которые к тому же должны прийти к ним "самоходом". Чтобы не делать ничего, крутить "фильму" со скоростью 24 кадрика в секунду, а денежки чтобы сами капали. Недавно поймал себя на мысли: все чаще незлым тихим словом поминаю времена СССР. Ермаш, например, снится. Был у нас такой кинематографический министр.

- В кошмарах является?

- Наоборот, витает в пухлых белых облаках на фоне чистого голубого неба... Надеюсь, понимаете, я не про идеализацию существовавшей тогда системы. Говно была система. Но на фоне происходящего сейчас и она кажется верхом совершенства. Доходы и расходы кинематографа рассматривались в целом по отрасли. Да, в СССР рекордсменами по сборам всегда оказывались смешные фильмы Гайдая, но параллельно ведь снимали свои несмешные картины Иоселиани с Тарковским. И мирно уживались. А сидевшим наверху начальникам хватало ума, чтобы понять: в одном месте можно заработать, а в другом немножко потерять, но сохранить престижный имидж, проще говоря, достоинство культуры. Я по-всякому отношусь к первой "Ассе", но в год выхода ее посмотрели 28 миллионов человек, а на "Чужую Белую и Рябого", которую считаю гораздо более удавшейся картиной, пришло лишь четыре миллиона. Провал по тем временам! Но ничего, нормально. Меня не корили, не убивали. Кто-то даже похваливал. Кассовая выручка от фильмов не являлась тогда ни самоцелью, ни единственным мерилом успеха или неудачи.

- Как заговорили, Сергей Александрович! Будто не вы выступали на приснопамятном V съезде Союза кинематографистов СССР в роли ниспровергателя устоев!

- А я всегда говорил, как сейчас. И никогда не настаивал на своих либерально-демократических заслугах. На "судьбоносный" съезд шел защищать тогдашнее руководство Госкино. Но мне, слава Богу, не дали слово для выступления. Я съел в буфете исключительно вкусную "кремлевскую" сосиску, а с трибуны ограничился репликой по процедуре выборов нового состава правления союза. Потом из-за этого заварилась немыслимая каша, но уже без моего непосредственного участия.

- Может, и на последнем киносъезде, превратившемся в очередную свару, вам стоило дать ценный совет по регламенту? Глядишь, удалось бы избежать скандала.

- Я давно отошел от дел. Кажется, так говорят бандюки на пенсии? Лимит общественной деятельности мною выработан. Устал. Ни от чего, связанного с профессией, не устал, а от этого - да. Когда однажды меня выбрали председателем союза, сразу пошел в Белый дом и предложил, чтобы государство, решившее деньгами поддерживать кинопроизводство, занялось и прокатом. Объяснял: нельзя эту сферу целиком дарить рынку, нужна и другая, конкурентная киносеть. С непременным госучастием. Четыре года бился головой об стену. Без толку! Дескать, рынок рассудит по справедливости. Вот и рассудил. Далеко не факт, что именно "по справедливости". Думаю, не только мне, но и многим другим представителям нашего цеха некомфортно и стыдно чувствовать себя в тотальной зависимости от власти рубля. Тем более что и сам он оказался не такой уж крепкой валютой, как нам рассказывали в последние годы.

- А что вы хотели? Дерево!

- Но есть же и ценные породы древесины... Но будь даже рубль наинадежнейшей денежной единицей, это ничего не изменило бы по сути. Нельзя хрупкий свод человеческих отношений строить лишь "на рублях". К примеру, сомневаюсь, что "Шультес" много собрал в прокате, хотя, по-моему, это выдающаяся работа Бакура Бакурадзе. Во всех отношениях! Он рассказал этой картиной мне больше, чем я сам знал о себе. А о фильме "Дикий, дикий пляж. Жар нежных" вы что-нибудь слышали? Его снял молодой режиссер из Ростова Александр Расторгуев. Какой прокатчик согласится взять документальную, подчеркиваю, картину, идущую пять часов сорок минут? Думаю, это великий фильм, которым мы в будущем станем гордиться. Но хорошо бы дать возможность всем желающим посмотреть его и в настоящем. Понимаете, романы Фолкнера и Толстого читает, наверное, меньше народу, чем Хейли и Акунина, но это не повод перестать издавать первых двух. Семь лет назад мы с противоречивыми чувствами начинали фестиваль в Ханты-Мансийске. Условия для создания серьезного киносмотра были отличные, а вот о серьезных дебютах в ту пору говорить не приходилось. Тогда все старались "переплюнуть Голливуд". Это выглядело вполне в духе классического спора Эллочки-людоедки с Вандербильдихой.

- Ну да, мексиканский тушкан...

- И шанхайский барс против шиншилл. А сегодня, видите, выросло талантливое молодое поколение. Не думаю ставить это в исключительную заслугу нашему фестивалю, но, объективно говоря, как могли, мы этому содействовали.

- Однако ведь нет гарантии, что сейчас и эти молодые да ранние не угодят под паровоз.

- Дело нехитрое! Опять вот какой-то тотальный кризис. Только кости вокруг хрустят.

- И "Духу огня" досталось?

- Но он же не на небесах живет. Вы в курсе, где находится Ханты-Мансийск? Посмотрите, что происходит с ценами на нефть. Если раньше с финансированием фестиваля проблемы возникали разумные и решаемые, то сейчас ситуация радикально изменилась. Понятно, региону не до пышных праздников.

- Придется дорогим гостям обойтись без собольих шуб?

- А их никогда не было. Это легенды. К тому же вредные. В 2009 году на проведение фестиваля из бюджета не выделено ни копейки. Никаких обид - мы все понимаем! Спасли давние партнеры, но денег явно недостаточно. Сокращаем количество дней, число приглашенных. Важно сохранить культурный молодежный форум, завоевавший авторитет не только в России. Ясно, в этом году все будет иначе, хотя в нынешний состав жюри "Духа огня" вошли люди, которые украсили бы собою любой крупный и престижный европейский фестиваль. Достаточно упомянуть обладателей "Оскара" режиссера Хью Хадсона и композитора Яна Качмарека, чтобы понять: марку мы держим.

- Рассчитываете отсидеться в засаде до лучших времен?

- Так вам скажу. Никто из нормальных людей ни на какую "засаду" надеяться не может. И "лучшие времена" сами по себе не придут. Недавно разговаривал с исключительно компетентным и умным финансистом, убеждавшим меня, что происходящее сейчас никакой не кризис, а полный "шандец капитализму". Никто не знает, что будет завтра. Нынешняя мировая финансовая модель себя исчерпала. Нужно изобретать новую. А пока придется выживать. Было бы легче, если бы окружающий мир, видимый из "засады", радовал взор. Этого не происходит. Зато в глаза лезет повсеместная, тотальная безвкусица глупого и мелкобуржуазного российского капитализма. Именно мелкобуржуазного, хотя порой он имеет дело с немыслимыми деньгами. За взбесившуюся пошлость всегда приходится дорого платить. Впрочем, без дурацкого пафоса скажу: у меня вдруг появилась надежда на молодежь.

- Кинематографическую или вообще?

- За всех ручаться не готов, я говорю о недавно народившейся генерации коллег, которых можно уже назвать поколением. Они сделали ряд превосходных картин. Этих людей не купишь и не продашь. Да они и сами не торгуют и не торгуются. Исповедуют кино как средство общения друг с другом, презирают тотальную логику денег, предпочитая нормальные человеческие ценности. Наверное, можно даже разглядеть их новый социальный протест и художественный вызов миру, его траченным молью современным ценностям.

- Полагаете, положительный результат достижим методом от противного?

- В этом году отмечается 90 лет ­ВГИКу. Убежден: несмотря ни на что, это лучший кинематографический вуз в мире. Вместе со всеми он переживал разные времена. Далек от идеализации, но, думаю, в стенах этого института навек поселилась своеобразная логика существования. Иногда можно учиться во ВГИКе и стать прекрасным профессионалом и человеком благодаря обстоятельствам, а порой - вопреки им. Оба способа доказали исключительную эффективность. По простой причине: во ВГИКе воздушная среда правильного состава. Там не приживаются кинематографические Акакии Акакиевичи. Этот вуз не приспособлен для массового воспитания лакеев.

- Он один такой?

- Везде нужно стремиться создать благоприятный микроклимат. Повторяю, сейчас появилось много талантливых ребят, важно, чтобы они объединились, обнаружили общий модуль интересов, почувствовали себя частью целого. Прорывы в мировой кинематографии всегда совершались не отдельными удачными картинами, а усилиями поколения. Вспомним послевоенный итальянский неореализм, французскую "новую волну", чешскую кинематографическую весну.

- А вы, Сергей Александрович, значит, будете выживать в одиночку?

- Вам кажется, будто я лежу распластанный, раскуроченный на части железным кризисным "паровозом"? Или нашей постоянно неустроенной жизнью? В Евангелии сказано: уныние - страшный грех. Все движется своим чередом. Вот вернулся из Голливуда, делали там англоязычную версию "Анны Карениной". Кстати, знаете, что это один из самых читаемых иностранных романов в Штатах? Не угадаете, благодаря кому. Опре Уинфри! У этой телеведущей есть книжный клуб. Стоило Опре лестно оценить "Каренину", как книгу тут же переиздали с пометкой "Уинфри рекомендует". Блестящий перевод Пивиара и Волохонской! Огромный тираж разлетелся, словно горячие пирожки. А наши прокатчики с печальными лицами продолжают твердить: "Как объяснить людям, кто это такая - Анна? Никто ведь давно не читал Толстого". Правда, неожиданно откликнулось Министерство образования, рекомендовав старшеклассникам посмотреть нашу "Каренину". Это большая поддержка, хотя не знаю, возымеет ли директива действие. Как минимум надо добиться, чтобы фильм дошел до большого экрана. Изначально разговор велся о трехстах копиях, пока отпечатано тридцать. Прокатчиков можно понять: не то кино, на которое ходят смотреть спецэффекты и есть попкорн.

- К Якунину, главному российскому железнодорожнику, обратиться не пробовали?

- Как в воду глядите! Я тут был на приеме у Михаила Ефимовича Швыдкого, тогда еще министра. Он при мне звонил в РЖД, объяснял: надо помочь прокату "Карениной". Ведь ваша тематика, без всякого юмора убеждал Швыдкой. Поезда, мол, пыщущие жаром паровозы, то да се. Не прокатило. Картину, конечно, когда-нибудь увидят, есть давно подписанный с Первым каналом договор о показе пятисерийной телеверсии. Но это случится лишь через год после кинопремьеры, не ранее.

- Замкнутый круг?

- Нужно найти дыру, чтобы его разомкнуть. Я уже снимаю другую картину "Агу, или Одноклассники". Фильм почти сделан, осталось десять съемочных дней. Но опять этот фатальный "кризис", деньги на исходе. Ищу.

- Что за "Агу" такое?

- Я об этом еще никому не рассказывал. Когда-то Соня Карпунина, студентка из нашей с Валерием Рубинчиком режиссерской мастерской во ВГИКе, написала сценарий для учебной работы. Всего на четыре странички. Сама хотела снимать. Но я прочел и предложил: "Отдай историю мне, а я взамен сниму тебя в главной роли". На том и порешили. Долго не мог понять, чем подкупил меня сценарный набросок, а потом сообразил: он напоминает старые мои "Сто дней после детства". Только в современных условиях. Надеюсь, в ближайшее время закончу съемки. Для этого, правда, нужно слетать в Гоа.

- О как! А все твердите: кризис, кризис...

- Да нет, я старался говорить о другом. Что жизнь продолжается. И паровозами нас не испугать.