Вот что бы было, если бы мне действительно приснился Гафт? Еще вчера я подумала бы, потирая ручки: “Интересненько!” А потом испугалась бы: “Ужас!” Зато теперь я точно знаю, что увидела бы Мастера, который сам произносит:

Мне снился сон. Он был так странен.

Я б выдумать его не смог.

Однако смог — и каким выдумщиком оказался! Первый драматургический опыт на многолетней почве эпиграмм произвел оглушительный успех. В нем, как на скандальной в свое время картине Ильи Глазунова “Мистерия ХХ века”, смешались все и всё. У Гафта на полотне персонажей поменьше, но масштаб и объем соответствующие.

В центре — фигура Сталина. Ну сколько можно обмусоливать образ тирана? Театр, не говоря уже о кинематографе, на эту тему в последнее время отметился многократно, выводя Сталина все больше в экзотических ситуациях: Сталин с оперной певицей, Сталин на смертном одре, в сумасшедшем доме… Ну не было разве что в доме престарелых во время пожара. Так что еще одно высказывание поначалу напрягло — зачем? а стоит ли? Стоит — доказала компания театральных хулиганов: Гафт, Виктюк и Филиппенко.

Может, впервые на подмостках не сам Сталин, а страхи и страсти по нему, пропущенные через Гафта, — из поколения, выросшего при отце народов. Поэтому на сцене “Современника” нет исторических костюмов — Гафт, Филиппенко и молодой хороший актер Максим Разуваев одеты как на репетиции: джинсы-рубашка-свитер. Мундир генералиссимуса в звездах лишь раз бросят на трибуну с гербом. А ближе к концу на заднике вырастут фанерные галифе под два метра.

Во “Сне Гафта…” к Сталину являются исторические личности и медийные лица нашей жизни. Маршал Жуков, Анна Ахматова с закадровым голосом, композитор Шостакович с музыкой, историк Радзинский, сатирик Жванецкий с портфелем. До кучи — Зюганов с простодушием. Практически всех замечательно играет Александр Филиппенко.

Сталин :  Ну, кто, скажите, из нас злее?

Я или Ленин в Мавзолее?

Зюганов: Вы оба, оба добряки.

Вы наши родные старики.

Лежали бы рядом в одном Мавзолее...

Что больше препарирует автор — историю или современность? Последняя — интереснее. И даже немножко страшно — вот так наотмашь, но с болью; стебно, но безжалостно и бескомпромиссно могут только молодые безбашенные. Все остальные вольно-невольно повязаны годами, матинтересом, профессией. И тем не менее...

Сталин — Жванецкому

Мне говорили, что вы — гений,

Но, если честно, в результате

Вы — лучший чтец своих творений,

Заболтанный собой писатель.

В общем, мало не покажется. Вызовут ли после этого Гафта на литературную дуэль Жванецкий с Радзинским? Или сделают паузу, чтобы не пиарить произведение обидчика? А с другой стороны, чего же не попиариться за чужой счет? Вот сегодня для медийных лиц вопросы посильнее, чем Сталин и “Фауст” Гете.

В поэтическом “Сне” много иронии, самоиронии, коварные злобы дня: “И неминуема расплата, поскольку я всегда в Кремле”. Есть здесь и абсолютные жемчужины, от которых перехватывает горло: “Смертелен уровень воды, когда в нее впадают слезы”. А про отклик на гоголевскую “Русь-тройку” вообще не говорим.

Большое потрясение от господина Виктюка. Будуарных дел мастер, до сих пор чуждый социальной тематике, сделал революцию… В “Снах” Роман поставил генералиссимуса с ног на голову (в декорации) и очень скупыми средствами дал объемный образ и власти (читай — любой), и ее окружения (читай — политическое, художественное) независимо от времени на дворе.

И хотя может показаться, что “Сон Гафта…” — стеб, ерничанье пополам с капустником, на самом деле он яркое театральное зрелище, ни на что не похожее.

А напоследок — про “Русь-тройку”:

Куда ты, птица-тройка, нас несешь?

Пора заправиться, поешь овса немного.

Потом опять скачи, авось поймешь,

Что это кольцевая, блядь, дорога.