Предлагаем вашему вниманию интервью корреспондента нашего портала Ивара Черновицкого с одним из руководителей Союза ветеранских организаций Эстонии Владимиром Исаевичем Метелицей перед его отъездом в Москву на празднование Дня Победы.
Владимир Исаевич, Вам запомнился первый день войны? Где и при каких обстоятельствах Вас застала грозная весть?
- Я родом из Смоленска, где жил вместе с родителями и сестрой. В1941 году я еще ходил в школу. 22 июня 1941 года был воскресный день и я провел его вместе с друзьями за городом. Неожиданно мы заметили, что в небе над городом появилась так называемая «рама». «Рамой» в те годы называли немецкий двухмоторный двух-балочный разведывательный самолет Focke-Wulf Fw 189, который получил это прозвище за свой характерный внешний вид. Наши зенитки пытались сбить самолет-лазутчик, но увы безрезультатно. А уже на следующий день - 23 июня на Смоленск падали первые бомбы.
Что происходило в Смоленске в первые дни войны?
- 28 июня немцы сбросили на Смоленск листовки, в которых они приказали жителям города покинуть его. Немцы грозились, что Смоленск будут интенсивно бомбить и что город будет уничтожен. Моя мама вместе с моей сестрой и со мной покинула Смоленск. Обратно мы вернулись через несколько дней и обнаружили, что Смоленск был разбомблен - в руинах стояло порядка 70% домов. Беда не обошла и нас — наш дом был тоже стерт с лица земли. Мою маму и сестру взяла к себе мамина знакомая, которая жила в доме напротив; ее дом уцелел. Я же был никому не нужен, так как меня считали как теперь говорят «трудным подростком». Началась моя самостоятельная жизнь и я стал выполнять первые «боевые поручения».
Мой отец состоял в отряде по защите города уже с первых дней войны. Командир отряда направил молодежь, в том числе и меня, на городской льнокомбинат, где нам было поручено охранять территорию и корпуса комбината от немецких зажигательных бомб.
А 3 июля нас направили на расстояние около 60 километров от Смоленска, в Лелеквино, где мы должны были рыть окопы и противотанковые рвы.
Тут произошла моя первая встреча с немцами — наша группа молодежи неожиданно натолкнулась на немецкий десант. Немецкие десантники были пьяны и начали стрельбу по нашим ребятам и девчатам, целясь им под ноги. Мы в ужасе побежали прочь и с трудом добрались домой. Тела многих наших товарищей так и остались лежать на траве...
Что произошло дальше?
- Через несколько дней, 15 июля отец сообщил нам, что верхняя часть Смоленска будет сдана немцам и что маме, сестре и мне надо будет эвакуироваться.
Начался трудный, полный лишений путь в неизвестность. Мы с трудом покинули Смоленск, так как мост через Днепр подлежал уничтожению. К счастью нам удалось уговорить военных, чтобы они взорвали мост уже после нашего ухода из города.
Мы ехали на открытых платформах. Нас неоднократно бомбили и обстреливали из немецких самолетов. Во время немецких бомбежек и обстрелов поезд останавливался и мы убегали, чтобы спрятаться. Немецкие самолеты уничтожили из семнадцати платформ - пять, вместе с людьми.
В пути нас практически не кормили. На остановках мы бегали в лес или в поле и питались травами. Когда поезд останавливался в сельской местности, мы выкапывали с полей и грядок сырой картофель и ели его.
В начале мы оказались в районе Вязьмы, где нас первый раз покормили и направили рыть противотанковые рвы. Затем наш путь продолжился до Калуги, а после Калуги мы направились в Тамбовскую область.
Тут в нашу семью пришла горькая потеря - моя сестра не вынесла лишений и умерла.
В эвакуации я работал сначала в Тамбовской области, неподалеку от города Кирсанова, в колхозе имени Сталина. Затем мой «трудовой фронт» продолжился в Кузбассе, на металлургическом заводе, где мы делали ящики для снарядов. Так продолжалось вплоть до января 1943 года, когда начался новый этап в моей жизни — мой путь на фронт и мое участие в Великой Отечественной Войне.
Расскажите пожалуйста, об этом подробнее.
- В январе 1943 года я поступил учиться в Вильноское пехотное училище, которое находилось в городе Сталинске (теперь Новокузнецк). Там я проучился почти год и в феврале 1944 года был направлен на фронт - в Ленинградскую область, где находилась 2-я Ударная Армия под командованием генерала Федюнинского. Моя служба началась в 131-ой Ропшинской дивизии, в 593-м стрелковом полку под командованием полковника Кононенко. Нам была поставлена задача - форсировать реку Нарову.
В начале июля началась подготовка к форсированию Наровы, а 24 июля началась сама операция форсирования реки, которая началась с артподготовки. Артподготовка продолжалась 80 минут, а за 20 минут до ее окончания мы получили команду: «Вперед!» и отправились на плотах через Нарову. Наши войска вошли в Нарву 26 июля.
В августе начались долгие и кровопролитные сражения в Синимяэ, которые продолжались вплоть до середины сентября. Немцы расположились наверху, на высотах, а мы были внизу, в болотах. Трудности были неимоверные, передвигаться можно было только лежа. Вставать было нельзя, иначе — верная смерть от немецкой пули. И так продолжалось день за днем, неделя за неделей. Наши потери в Синимяэ были колоссальными — там полегло почти 150 000 наших товарищей.
Перелом в ситуации произошел только после того, когда в начале сентября Эстонский Стрелковый Корпус совместно с переброшенной на юг Эстонии Второй Ударной Армией форсировал Эмайыги. Впереди нас ждали путь на Таллин и кровопролитные бои за острова. А в конце ноября 1944 года фашисты были полностью изгнаны с эстонской земли.
Какой эпизод Вашего боевого пути запомнился Вам больше всего?
- Форсирование реки Наровы. Ты находишься один на плоту, тебя окружает кроваво-красная вода и вокруг тебя плавают даже не десятки, а сотни и сотни трупов... Тебе некуда спрятаться и некуда убежать, ты полностью беспомощен и ты чувствуешь, что каждая последующая секунда может стать для тебя последней на этой Земле... Такое забыть нельзя...
Где Вас застал День Победы?
- Я находился в это время на острове Сааремаа, где мы готовились к высадке морским десантом в Кенигсберг. Утром 9 мая я услышал выстрелы, много-много выстрелов. Прибежав на место выстрелов, я увидел моих сослуживцев, которые стреляли из своего оружия и кричали: «Конец войне! Победа! Ура!!!». К ним присоединился и я. Нас переполняла радость — самые страшные ужасы войны были наконец позади и мы одержали в этой кровопролитной войне победу. Мы от всего сердца верили, что теперь на Земле воцарится прочный мир.
Как сложилась Ваша жизнь после окончания Великой Отечественной Войны?
- Я продолжал служить в вооруженных силах и дослужился до подполковника, но мне всегда были близки физкультура и спорт. Я занимался воспитанием армейских спортсменов в Эстонии. Многие наши воспитанники становились победителями различных всесоюзных соревнований и завоевывали различные кубки. Нам принесла много радости Спартакиада Народов СССР 1956 года, где эстонские спортсмены заняли шестое место в общекомандном зачете.
Как Вы готовитесь к славному юбилею 65-летия Великой Победы? Помогают ли Вам в этом спонсоры и общественные организации?
- Подготовка к в славной годовщине Победы идет успешно. Лично я и четыре моих боевых товарища из Эстонии встретим юбилей Великой Победы в Москве. Мы будем находиться там по приглашению Президента Российской Федерации и примем участие в торжественном параде.
Наши спонсоры помогают нам по мере сил и возможностей. Их отличает порядочность и скромность и поэтому они не любят афишировать свою бескорыстную помощь. Могу например отметить, что благодаря спонсорской помощи 131 ветеран войны получил очень хороший слуховой аппарат из Дании.
Не забывают нас и в Мэрии города Москвы. Московская мэрия выделила каждому проживающему в Эстонии ветерану Великой Отечественной Войны по 2000 рублей. Хотя эта сумма и не кажется такой уж большой, но она передается нам от всего сердца и поэтому мы за нее очень благодарны.
Ваши пожелания нашим читателям.
- Я желаю, чтобы Вам никогда не пришлось пережить такие страшные ужасы войны, которые пережили мы. Чтобы между вами были забыты национальные противоречия и недопонимания. Чтобы жизнь в Эстонии повернулась к лучшему. Мира и счастья Вам!