— Барбара, вы считаете себя народной артисткой Советского Союза?

— Ну если вы так сказали, значит, да. (Смеется. ) Я вообще не знаю, что это значит — народная артистка. У меня такого звания нет, но все в порядке. Я довольна, что снималась у вас, это для меня просто счастье. Я вас очень люблю.

— Вы чувствуете разницу между Советским Союзом и новой Россией?

— В моих ощущениях ничего не изменилось. Потому что люди остались такими же, как и были. Да, стало больше магазинов, вещей, но они меня не интересуют, я не люблю делать покупки.

— Ну а вам-то когда лучше жилось — в социалистической Польше или сейчас?

— Мне всегда хорошо жилось.

— То есть ваше настроение от политики не зависит?

— Политикой я вообще не интересуюсь. Но я смотрю, как люди живут. В Польше, по-моему, сейчас всем лучше, легче.

— А по польским меркам вы входите в средний класс или высший?

— Не знаю. Наверное, не в высший, только в средний. А как это считают, я не понимаю. Ой, мой русский язык мне очень мешает сейчас.

— У вас прекрасный русский, я все понимаю.

— Вы-то понимаете, но я не могу высказываться, как хочу. Просто ужас. Что касается доходов, то всегда по телевидению или по радио дают средний уровень, но мне это ничего не говорит. Есть люди, которые могут купить полмира, а я живу в классе, который может себе позволить жить удобно, без хлопот. Понимаете? Я ни у кого ничего не прошу. И никогда этого не делала.

— Но я знаю, что сейчас вы имеете возможность сниматься в кино только тогда, когда сами этого захотите. Значит, материально вы уже независимы?

— Дорогой, никогда я, как это по-русски… не гналась за деньгами. Раньше у меня была семья. Был муж, который зарабатывал. Так что я и раньше не гналась за деньгами, знала, что деньги счастья не дают. Конечно, они несчастья приносят, когда их нет. Но у меня всегда было достаточно. И до сих пор, если мне чего-то не хочется, нет сил, настроения, я просто отказываю и говорю “спасибо”. Важно жить более-менее спокойно. Ведь человек не может сожрать все, иметь все. Те, кто хотели иметь все и у них это получилось, затем кончают жизнь самоубийством. У них уже нет идеи, нет мечты. А у меня мечта всегда была и есть. Только не спрашивайте, какая. Хотя могу сказать: мечта у меня, чтобы мой сын, мой внук, который появился полтора года назад, были счастливыми и здоровыми. Это мое желание. А не яхты, виллы, новые дома. Я живу на даче, которой 33 года. Я ее построила себе в подарок на день рождения, чтобы я туда могла убежать от всех городских проблем и семейных скандалов. Моя дача старая, но я абсолютно не имею планов менять ее на что-то другое, даже если б у меня было не знаю сколько денег. Да и у меня сил уже нет, посмотрите, сколько мне лет. А вообще я знаю, что человеку не нужно так много для счастья.

— Понимаю вас. Но всегда ли так было? Иногда люди приходят к этому с возрастом, уже пройдя через соблазны.

— Мне кажется, что я была такая мудрая всегда. Я происхожу из бедной семьи. Да, тогда это был коммунизм, легко было и учиться, и поступать на курсы в высшую студию, ведь это было все даром. Но у меня исполнились абсолютно все желания в жизни. Делала то, что хотела, и государство все мне предоставило для этого. Я абсолютно довольна своей жизнью. Больше, чем достигла, я сделать уже не могла. Так что профессиональные мои мечты исполнились, ну а личные… Конечно, не до конца. Но я ни о чем не жалею. Есть любимая работа, меня уважают люди, зрители. Ну что еще нужно?

	“Анатомия любви”

“Я влюблялась так серьезно, что это была только трагедия”

— Барбара, а русский язык вы еще в школе учили?

— Да. Раньше такой порядок был. Я очень хорошо писала и читала, получала “пятерки”. Потом учила еще русский в средней школе. Но никто не учил его от души. Лучше всего по-русски я говорила, когда играла у вас.

— В России вас просто обожают, но я слышал, что чем больше любят здесь, тем меньше на вашей родине, в Польше. Это так?

— Это провокация. Это было, но уже прошло. Теперь все в порядке. Люди стали умнее, а глупые умерли.

— Но когда эти глупые жили, наверное, много вам крови попортили?

— Но это не мои близкие, близкие-то меня всегда поддерживали. Да, я подозреваю, что пауза в съемках здесь, в Польше, случилась из-за того, что я получила Государственную премию в Советском Союзе. Но откровенно никто мне этого не скажет.

— Слышал, что “Иронию судьбы” в Польше показывали всего лишь несколько раз.

— Да. Это у вас показывать “Иронию” 31 декабря стало законом, традицией. У нас — нет. Но это же не наш фильм, понимаете?

— А, может быть, в Польше так до конца и не поняли всю суть этой картины, ее иронию, атмосферу?

— Дорогой, не удивляйся, у нас не поймут так, как вы поймете. Это же ваши традиции — ходить в баню. У нас этого не было. Хотя с одинаковыми домами и тем, что их можно спокойно перепутать, у нас все в порядке.

— Ну а вы-то 31 декабря хоть разок ходили в баню?

— Никогда в жизни. Мне в баню нельзя ходить. Но как-то все равно ходила, только не 31 декабря.

— Считается, что то, что случилось в “Иронии судьбы”, — это фантастика, в жизни такого не бывает. На самом деле в любви порой людей куда только не заносит. Не бывает же правильной любви — так говорил Ипполит.

— Да, не может быть правильной. Но, когда мы смотрим “Иронию судьбы”, некоторым кажется, что такое могло произойти только в кино. Неправда! В жизни все уже было, а если не было — будет.

— А если бы сняли фильм про вашу жизнь, это какой бы был жанр?

— Такого фильма не будет. Не доживу и не захочу. Я счастлива, что родилась раньше того, как появилась “желтая пресса”, поэтому все эти медиа не входят в мою жизнь сапогами, понимаете? Моя жизнь не столь интересна, чтобы делать об этом фильм. Некоторые говорят, что все зависит от денег. То есть, если мне заплатят, я соглашусь. Да ничего подобного, зачем мне эти деньги. Что, заплатят несколько миллионов злотых, и я свою жизнь положу вам на тарелку? Нет, не соглашусь.

	“Ирония судьбы, или С легким паром!”

— “Ирония судьбы” — лирическая комедия. Может быть, ваша жизнь — трагикомедия?

— В моей жизни комедии не было. Трагедия была. Она существует до сих пор. Ну какой может быть фильм. Сейчас я человек серьезный, закрытый. А раньше хулиганила, все было.

— Но разве вы в юности не испытывали безбашенную любовь?

— Все было. Но это не комедия. Я влюбляюсь так серьезно, что это может быть только трагедия. А комедия есть за столом, когда мы гуляем, беседуем, рассказываем разные анекдоты.

— Ну а сейчас вы иногда продолжаете влюбляться?

— Шутите? Это опять провокация.

— А вы знаете, что такое смех сквозь слезы?

— Да, это будет, когда я влюблюсь.

— Нет, это когда жизнь и люди тебя бьют по голове, а ты в ответ смеешься.

— Конечно, я, к сожалению, завишу от чужого мнения, думаю, что обо мне говорят. Но я никогда не хотела удивлять собой. Я настолько нормальный человек, что если бы вы встретили меня на улице, то просто не узнали бы.

“Я человек старый, но не голодный”

— А вы знаете, что Валентина Талызина, которая озвучивала вашу Надю в “Иронии”, на вас обижена за то, что все премии достались вам, а не ей. А она, может быть, считает, что сделала для Нади не меньше, чем вы.

— Вы знаете, это уже ее проблемы. Это же не я себе присуждала награду, правда?

— Барбара, вы согласились играть в “Иронии судьбы-2”. Вы потом видели этот фильм на экране? Он вам понравился?

— Нет. Хотя они заработали большие деньги только потому, что зрителям было очень любопытно смотреть это продолжение. Продюсеры знали это. Но это совсем другой фильм.

— Ну а вы-то тут заработали большие деньги?

— Я бы так не сказала. Но я заработала столько, сколько хотела. Знаю, что слишком мало по сравнению с тем, что заработали продюсеры.

— Но вы же понимаете, что второй “Иронии судьбы” просто не может быть.

— Конечно. А если уж делать, то ровно в этом же жанре и снимать продолжение должен был Рязанов. Хотя не знаю, что бы из этого получилось.

— Но вы же не скажете, что согласились там играть только ради гонорара?

— Я знала, что без меня нет фильма, поэтому уговаривать меня не пришлось. Время у меня было, ну а то, что я могла попросить гонорар, какой хочу, ведь тоже важно.

— А вот Лия Ахеджакова отказалась играть.

— Да, но потом пожалела. А когда сказала, что уже хочет, ей ответили: дорогая, уже поздно, сценарий написан без тебя. Она сначала отказывалась из-за того, что этот фильм не ставил Рязанов. Они ведь друзья.

— А может, она была права? Иногда ведь не очень просто смотреть на людей 35 лет спустя.

— Ну так мы все изменились — и Талызина, и я, и Андрей Мягков. Все-таки Ахеджакова никогда не играла любовниц. Ну а мне было интересно, что же получится. А еще хотелось встретиться со всеми.

	“Ирония судьбы. Продолжение”.

— Когда вас спрашивают: кто вам больше нравится — Лукашин или Ипполит, вы отвечаете: оба не в моем вкусе. Это относится к персонажам или к конкретным артистам — Мягкову и Яковлеву?

— Нет, они оба хорошие люди. Но внешне меня никто не интересует, кроме моего мужа или того человека, в кого я влюблена. Все остальное — профессия, и никакой любви там не было. Конечно, мне не нравился Ипполит. Он не в моем вкусе. (Смеется. )

— А у нас всегда считалось, что Юрий Яковлев — это эталон мужской красоты.

— Я это слышала. Помню, мне еще в гримерке говорили: “Слушай, с кем ты будешь играть! Знаешь, какой это красивый мужчина, мы все в него влюблены”. Но когда я его увидела, то просто умерла. Ну не в моем он вкусе!

— Неужели когда вы знакомитесь с мужчиной, то первым делом смотрите на внешность? Был бы человек хороший…

— А как у других? То же самое. Внешность — это первое, а ум, душа — уже второе. Человек открывает рот, и тогда мы узнаем, с кем имеем дело. Но это уже после.

— Ну а с Эльдаром Рязановым у вас все-таки взаимная симпатия?

— Да, это очень хороший человек.

— Когда вас пригласили в Москву в жюри программы “Две звезды”, вы тоже сразу же согласились?

— Когда сказали, какой гонорар, конечно. А почему нет? У меня было свободное время. В жюри сидеть и оценивать оказалось интересно. Все-таки я откровенный человек и неподкупный, у меня не было никакого интереса говорить то, что кому-то надо. Не знаю, может быть, в жюри и были такие люди, которым давали много денег за то, чтобы они о Галкине и Пугачевой высказывались хорошо. А я говорила правду и только правду. То, что чувствовала.

— У вас осталась благодарность Пугачевой за то, что в фильме вы так прекрасно пели ее голосом?

— Да! Я ей подарила свою книжку и все это написала. Я обожаю Аллу за то, что она сделала в своей жизни. Это великий человек.

— А в Польше вас приглашали вести какие-то программы?

— Да, приглашали, но я ни разу не согласилась. Гонорар был не тот. Я человек старый, но не голодный, и если могу отказать, то отказываю. Лучше уж поработать на своем огороде. Там я выращиваю помидоры, кинзу, чтобы сделать аджику… Теперь в этом смысл моей жизни. Конечно, я не все делаю, приходит женщина, которая мне помогает. Вот так и живу здесь, на даче, среди птиц и со своим котом Леликом.

— Сын к вам часто приходит?

— Каждый уик-энд у меня гости. У меня есть гриль, а рядом с огородом беседка, там столик. Вот мы и садимся. Потом гуляем.

— Ну а внучок как вам?

— Он абсолютно гениальный.

— Чем же?

— Красотой. Он похож на меня!