Он «умирал» не однажды. Первая авиакатастрофа произошла в январе 1923 года. Спустя 9 лет он едва не погиб при испытаниях нового гидросамолета. 29 декабря 1935 года, пытаясь поставить рекорд при перелете Париж – Сайгон, потерпел аварию в Ливийской пустыне. Умирающих от жажды пилота и механика спасли бедуины. Еще через три года он потерпел тяжелую аварию при перелете Нью-Йорк – Огненная Земля. По точному плану Экзюпери не летал – рассчитывал лишь на свою интуицию. Провожая его в полет, друзья молились, чтобы рассеянный, так часто витающий в облаках товарищ вернулся целым и невредимым.

И вот настало время последнего задания. Ему недавно исполнилось 44 года. Майор, причисленный к группе разведчиков, имел очевидные «противопоказания» для полетов: больное сердце, неправильно сросшиеся кости, множество травм и переломов.

«Я обязан участвовать в этой войне, – писал он. – Все, что я люблю, – под угрозой. В Провансе, когда горит лес, все, кто не сволочь, хватают ведра и лопаты. Я хочу драться, меня вынуждают к этому любовь и моя внутренняя религия».

Его девятый вылет лежал с Корсиканского аэродрома в направлении родного и так любимого Лиона для аэрофотосъемки.

С задания он не вернулся.

31 июля 1944 года земной полет Сент-Экса – только так называли его близкие друзья – закончился. Он словно исчез: ни тело пилота, ни обломки самолета по горячим следам обнаружить не удалось.

Рыцарская родословная

Антуан Мари Жан-Батист Роже де Сент-Экзюпери был третьим ребенком графа Жана де Сент-Экзюпери и Марии де Фонсколомб. Мать Антуана происходила из старинной провансальской семьи. Род Сент-Экзюпери был еще древнее. По семейному преданию, это имя носил один из рыцарей святого Грааля. С 1235 года в старинных хрониках упоминаются графы Сент-Экзюпери – «сеньоры Сен-Жермена в Лимузене и Мирмонта в Оверни».

Постепенно – как это нередко случается – от древнего рода осталась лишь память, не подкрепленная никакими материальными благами. Будущий писатель родился в семье простого страхового инспектора в 1900 году. Четыре года спустя глава семейства умер, оставив супругу с пятью детьми без средств к существованию.

К счастью, с серьезными лишениями столкнуться не пришлось: на помощь пришли две бабушки детей – родная и двоюродная. Они сумели создать вокруг внуков такой беззаботный мир, что в памяти Антуана детство навсегда осталось необычайно счастливой порой и источником жизненных сил и вдохновения.

Уже будучи взрослым мужчиной, он говорил: «Откуда я? Я из моего детства. Я пришел из детства, как из страны».

«Мир воспоминаний детства, нашего языка и наших игр… всегда будет мне казаться бесконечно более реальным, чем любой другой…», «Я не очень-то уверен, что жил после того, как прошло детство».

Привязанность Тонио (домашнее прозвище Антуана) к маме была необычайной. Мальчик всюду ходил за ней с маленьким стульчиком, присаживаясь рядом всякий раз, как она останавливалась или садилась. Образ нежной, любящей, заботливой и жизнерадостной матери, не сломавшейся после смерти мужа, постоянно возникает в воспоминаниях сына. «…Вы склонялись над нами, – писал он ей, – над нашими кроватками, в которых мы отправлялись навстречу завтрашнему дню, и, чтобы путешествие было спокойным, чтобы ничто не тревожило наши сны, вы разглаживали волны, складки и тени на наших одеялах. Вы смиряли наши кровати, как божественный перст смирял бурю на море». Любовь эта была тем удивительней, что никто из остальных домашних особым расположением мальчика не пользовался: с братом и сестрами он был вспыльчивым и требовательным.

«Лунатик»

В 1909 году Антуан и его младший брат Франсуа покинули домашний очаг и поступили в иезуитский коллеж, который в свое время закончил их отец. Под строгий режим школы мальчики попали лишь частично: они были приходящими учениками и после уроков возвращались домой, к своей тете.

Антуан, часто впадавший в задумчивость и подолгу смотревший в небо, быстро приобрел прозвище «Лунатик». «Однако дразнить Антуана опасно, – пишет биограф Экзюпери, Мижо Марсель. – Прозвище приводит его в ярость, и обидчикам достается по заслугам»*.

Если бы школьные отметки были прямо связаны с одаренностью человека, ничего толкового из Экзюпери бы не вышло. Дисциплина и вежливость Антуана регулярно заслуживали самую низкую оценку – «е», впрочем точно так же обстояло дело с прилежанием и опрятностью. Репутация посредственного ученика закрепилась за ним надолго. Одним из немногих предметов, в которых Антуан преуспел, была французская словесность. «У него уже есть опыт сочинительства, – отмечает Мижо Марсель, – а из коллежа он пишет матери письма, очень длинные для такого малыша. И Антуан не без гордости приписывает в конце одного из писем: “Я написал вам восемь страниц!”»*

Судя по всему, мнение окружающих едва ли волновало Антуана. Рожденный в первый год XX века, он был поглощен мыслями о технике. На его глазах воплощалась давняя мечта человека подняться в небо: в 1903 году состоялся первый в истории человечества полет летательного аппарата с двигателем. Взмыть ввысь и чувствовать себя там как птица – разве этому не стоит посвятить жизнь? Первая попытка оторваться от земли оказалась для Экзюпери провальной: юный изобретатель, соорудив крылья из прутьев и простыней, приладил их к велосипеду и разогнался на одном из местных холмов… Дело закончилось неизбежным падением и многочисленными ссадинами. Настоящее «воздушное крещение» Антуан получил чуть позже – когда ему исполнилось двенадцать: мальчика «прокатил» известный авиатор Жюль Ведрин. В память об этом событии впечатлительный Экзюпери даже написал стихи.

По следам традиции

В 1917 году Антуан столкнулся с первой в своей жизни потерей: скоропостижно умер его пятнадцатилетний брат Франсуа. Смерть близкого человека ошеломила будущего писателя. «Антуан рос и воспитывался в глубоко религиозной среде, – пишет Мижо Марсель, – где вера выражается не в словах, но составляет сокровенную основу внутренней жизни. Вера часто избавляет от излишних вопросов, не позволяет задумываться над противоречиями жизни, наблюдаемыми пускай и со стороны. И вот подле умирающего брата Антуан чувствует, что вера его поколеблена»*.

Растерянный Экзюпери напишет: «Стоит только подрасти, и милосердный Бог оставляет вас на произвол судьбы».

И без того задумчивый и замкнутый юноша полностью погрузился в себя. С окружающими Антуан стал нервным и вспыльчивым.

К этому времени перед Экзюпери остро встал вопрос выбора жизненного пути. После недолгих раздумий решено было следовать семейным традициям и поступать в Высшее военно-морское училище (один его предок во времена Людовика XVI прославился на флоте и даже оставил интересные мемуары). К тому же романтический ореол морских боев вполне соответствовал стремлению Антуана к рыцарству.

Внешняя фабула жизни Экзюпери ничем не отличалась от занятий молодого человека его круга того времени: друзья, споры, подготовка к вступительным экзаменам, светские мероприятия… Внутри же происходил неустанный диалог в поиске своего пути. С шестилетнего возраста Антуан сочинял стихи и сказки. Любовь к писательству стала для подросшего Экзюпери грузом, лишившим его душу равновесия. «Разумеется, Антуан не помышляет о профессиональном писательстве, он сознает, что оно ему недоступно с любой точки зрения: еще ничего не пережито, не найден способ приложения сил в жизни, а это необходимо писателю»*, – отмечал Мижо Марсель. Несмотря на это, от чувства неприкаянности Экзюпери избавиться не может.

Дальнейшие события сами расставили все по местам.

«Расскажите о впечатлениях эльзасца, возвратившегося с войны в родную деревню, снова ставшую французской», – такова тема сочинения, предложенная поступающим в Военно-морское училище. Антуан понимал, что есть набор фраз и псевдопатриотических оборотов, которые необходимо вставить в текст для получения высокого балла. Возмущенный такой логикой, Экзюпери написал всего несколько строк. И получил самую низкую оценку. Зато его работа по математике признана лучшей, что дало ему право попробовать силы в устных экзаменах. Но по непонятным причинам на них он с треском провалился.

Такая неудача выбила юношу из колеи. Пропала понятная жизненная траектория. Растерянный Антуан почти не раздумывая поступает на архитектурное отделение Академии искусств.

Теперь он живет настоящей жизнью богемы. «Это самый глухой период его жизни, о котором мы почти ничего не знаем, – подчеркивает биограф. – Экзюпери не пишет даже матери, переживая все, что с ним происходит, глубоко в себе»*.

Южный почтовый

В 1921 году Антуан бросает занятия в Академии. Жаждущий благородной деятельности Экзюпери записывается добровольцем в авиационный полк Страсбурга. Мижо Марсель отмечает: «Он еще не знает, к чему приведет его этот шаг. Сказать, что его привлекает авиация, значит намного опередить реальные события. Пока это лишь рывок, подготовленный месяцами напряженных раздумий. Это прыжок в неизвестность, вызванный подспудной вулканической деятельностью натуры Экзюпери, его прекрасным беспокойством, его высоким жизнелюбием»*.

Обучение прошло успешно, и Экзюпери быстро получил квалификацию гражданского летчика, после чего перевелся в Марокко – уже для получения прав летчика военного.

Время, проведенное в Марокко, принесло Антуану много открытий и уроков. Но главное – оно было наполнено радостью и ощущением собственной необходимости. У него наконец была настоящая профессия. Полеты позволяли оторваться от всего внешнего и сосредоточиться на самом главном.

В январе 1923 года Экзюпери потерпел первую авиакатастрофу, в которой получил черепно-мозговую травму. В марте его комиссовали. Антуан переселился в Париж, где занялся журналистикой.

А в 1926 году произошла одна из самых важных встреч в жизни Экзюпери. Он познакомился с Дидье Дора – исполнительным директором компании, занимающейся авиаперевозками почтовых грузов из Франции в колониальную Африку. И вот Антуан снова в небе. Он – воздушный почтальон.

– А как же литература, Сент-Экс? – спрашивают его друзья.

– Прежде чем писать, нужно жить, – следует ответ.

Новую профессию Экзюпери описывает так: «На рассвете тебе предстояло взять в руки мысли целого народа. В свои неумелые руки. И перенести их, как сокровища под плащом, через тысячи препятствий. Почта, – сказали тебе, – это драгоценность. Она дороже жизни. И она хрупка».

Первое его художественное произведение – роман «Южный почтовый» – написано именно здесь, посреди бесконечных песков и непокорных племен.

Пустыня научила его главным вещам, о которых он так или иначе будет говорить теперь всю свою жизнь: «Зорко одно лишь сердце – самого главного глазами не увидишь» и «Ты в ответе за тех, кого приручил».

«Знаешь, отчего хороша пустыня? – спросил Маленький принц. – Где-то в ней скрываются родники».

Он любил повторять, что каждый должен обрести свой опыт пустыни. Ведь только оказавшись вдали от всех голосов, можно расслышать Голос.

Мавры, жившие в пустыне, за смелость и доброту прозвали Экзюпери Капитаном Птиц. «Они приходили к нему как к пророку. Подолгу сидели и пили с ним чай, советовались, стоит ли жениться или начинать войну с соседями. На одном из таких чаепитий после долгих переговоров он выкупит у них старого, обессилевшего раба, даст ему свободу…

К нему в окно просовывали свои любопытные головы газели, обезьяны, часто приходил в гости его друг хамелеон. Создались трогательные узы с пустынным лисенком, который каждый раз садился чуть ближе. Да, да именно он стал тем мудрым Лисом из «Маленького принца», который открыл читателям таинство уз»**.

«Моя настоящая профессия – приручать», – писал Экзюпери из Кап-Джуби.

Наконец он по-настоящему счастлив: в нем нуждаются и он незаменим.

«Джуби, 1927.

Мамочка!
Я обожаю Сахару. И когда приходится приземляться в пустыне, любуюсь окружающими меня солеными озерами, в которых отражаются дюны. (Впрочем, это здорово бесит, когда хочется пить.) Чувствую себя великолепно. Мамочка, сын ваш счастлив. Он нашел свое призвание.

Море в часы приливов заливает нас до самых стен, и, если ночью я сижу, облокотившись у моего окна с тюремными решетками – мы окружены непокорными племенами, – я вижу море перед собой, как с баркаса. И всю-то ночь оно бьется о мою стену.

Другой наш фасад выходит на пустыню.
Убожество полное. Дощатая постель с тощим соломенным матрасом, таз, кувшин для воды. Я забыл безделушки: пишущая машинка и папка с делами аэродрома! Монастырская келья.
Самолеты прилетают каждые три дня. Между ними три дня молчания. А когда самолеты улетают – они мне как цыплята, и я волнуюсь, пока телеграф не сообщит, что они приземлились на следующей станции в тысяче километров отсюда. И я всегда готов вылететь на поиски пропавших. Крепко вас целую. Пишите. Антуан».

В октябре 1929 года Экзюпери перевели на новое место службы – в Буэнос-Айрес.

«Меня назначили техническим директором авиалинии «Аэропост Аргентина», – пишет он матери, – дочерней компании Генеральной компании «Аэропосталь» с жалованием примерно в 225 тысяч франков. Надеюсь, вы довольны. Мне немного грустно, мне нравился мой прежний образ жизни. Мне кажется, что это меня старит».

Именно в Аргентине – в один из приятных вечеров за чашкой кофе с друзьями – Сент-Экс познакомился со своей будущей супругой Консуэло. Их совместная жизнь далеко не всегда была радужной, но даже в таких непростых взаимоотношениях он оставался предан своим убеждениям и никогда ее не оставлял – ведь «ты в ответе за тех, кого приручил».

Заглушить тоску

В 1931 году вышла в свет повесть «Ночной полет», которая принесла Экзюпери премию «Фемина» и всемирную славу.

Со стороны редко можно увидеть и понять внутреннюю жизнь человека. Так и друзья Сент-Экса были уверены, что у него все замечательно: хорошая должность, литературная карьера, признание, страстная любовь к полетам… И лишь немногие – самые близкие – чувствовали: с ним что-то не так, что-то не дает ему покоя и чувства удовлетворенности… Заглушить тоску и беспокойство он пытался лихорадочной деятельностью: статьи, репортажи, лекции, исследования в области авиации, собственные изобретения, попытки поставить летные рекорды.

Хроника его жизни 30-х годов впечатляет: в мае 1935 года он делает серию репортажей о буднях советского народа (после подписания между Францией и СССР Договора о дружбе Экзюпери отправился в Страну Советов специальным корреспондентом). В конце того же года терпит крушение в Ливийской пустыне при попытке поставить рекорд на перелете Париж – Сайгон. Казалось, Сент-Эксу и механику Прево уже не выбраться из плена безжалостных песков. Пройдя за три дня 185 километров под палящим солнцем, изможденные французы были в шаге от смерти.

Но произошло чудо: 1 января они были спасены проходившим близ Каира караваном. В августе 1936 года он уже в Испании – готовит репортажи об объятой гражданской войной стране. В начале 1938 года Сент-Экс начал перелет Нью-Йорк – Огненная Земля, но потерпел тяжелую аварию в Гватемале, после чего долго восстанавливался сначала в Нью-Йорке, а затем во Франции.

С 1936 года Экзюпери начал работу над «Цитаделью» – произведением, которому суждено было вместить в себя всю его обеспокоенность судьбой человечества, все его сокровенные мысли и стать своеобразным итогом жизни писателя. Над этой книгой Сент-Экс трудился до последних дней, но так и не сумел закончить. Часть текста остается в черновиках.

«Не уклоняться от страдания»

3 сентября 1939 года Франция объявила войну Германии, а уже на следующий день Экзюпери явился по месту мобилизации на военный аэродром Тулуза-Монтодран. Друзья прилагали огромные усилия, чтобы отговорить Сент-Экса от этого шага.

Главный аргумент, казалось, был неоспорим: разве можно ставить на одну чашу весов ту пользу, которую он принесет стране, будучи писателем и журналистом, и работу в военной разведке, подразумевающую постоянный риск для жизни и которой, к тому же, могут заниматься тысячи пилотов. Но Экзюпери был непреклонен. В итоге он добился назначения в авиачасть дальней разведки.

«Я знаю только один способ быть в ладу с собственной совестью: этот способ – не уклоняться от страдания», – говорит он.

Своими переживаниями Антуан – как и прежде – делится с мамой, самым близким человеком:

«Дорогая мамочка!
Почему под угрозой оказалось именно то, что я больше всего люблю на этой земле? Больше всего меня пугает то, что мир сошел с ума. Разрушены деревни, разбросаны семьи. Смерть мне безразлична. Но я не хочу, чтобы война уничтожила духовную общность. Мне ужасно не нравятся приоритеты нашего времени. На сердце у меня тяжело, и это ощущение не заглушается переживаниями и преодолеваемыми опасностями. Единственный освежающий фонтан – я нахожу его в воспоминаниях детства – запах свечи в рождественскую ночь. А сейчас душа опустела. Я умираю от жажды».

22 июня 1940 года Франция капитулировала. Сперва Сент-Экс жил у сестры – в неоккупированной части страны, а позже переехал в США. Именно в Нью-Йорке в 1942 году Экзюпери написал свое самое знаменитое произведение – «Маленький принц».

Окунаясь в эту книгу, попадаешь в огромный удивительный мир, где за дверцами, казалось бы, очевидных вещей таятся сокровища мудрости.

На страницах «Маленького принца» циничному, расчетливому и черствому миру взрослых противопоставляется мир, каким его видят дети.

«Взрослые очень любят цифры. Когда рассказываешь им, что у тебя появился новый друг, они никогда не спросят о самом главном. Никогда они не скажут: «А какой у него голос? В какие игры он любит играть? Ловит ли он бабочек?» Они спрашивают: «Сколько ему лет? Сколько у него братьев? Сколько он весит? Сколько зарабатывает его отец?» И после этого воображают, что узнали человека. Когда говоришь взрослым: «Я видел красивый дом из розового кирпича, в окнах у него герань, а на крыше голуби», – они никак не могут представить себе этот дом. Им надо сказать: «Я видел дом за сто тысяч франков», – и тогда они восклицают: «Какая красота!»

Точно так же, если им сказать: «Вот доказательства, что Маленький принц на самом деле существовал: он был очень, очень славный, он смеялся, и ему хотелось иметь барашка. А кто хочет барашка, тот, безусловно, существует», – если им сказать так, они только пожмут плечами и посмотрят на тебя, как на несмышленого младенца. Но если сказать им: «Он прилетел с планеты, которая называется астероид В-612», – это их убедит, и они не станут докучать вам расспросами. Уж такой народ эти взрослые. Не стоит на них сердиться. Дети должны быть очень снисходительны к взрослым».

«Если не обратитесь и не будете как дети, не войдете в Царство Небесное», – говорит Христос, а Экзюпери повторяет вслед за Ним: будьте просты, добры и открыты, «ибо таковых есть Царство Небесное»… И не превращайтесь во взрослых – в тех, кто несет ответственность за все ужасы, творящиеся на нашей маленькой планете.

Не остается сомнений, что Маленький принц говорит устами самого Сент-Экса, и вот уже более семидесяти лет его слова – такие незамысловатые, на первый взгляд, – трогают сердца миллионов людей. Ведь они о главном – об истинном мужестве, чуткости, доброте и человечности. «Обитаема эта планета или нет?» – воскликнул однажды Экзюпери, пораженный происходящими вокруг беззакониями.

Наша планета будет обитаема до тех пор, пока мы будем способны уйти в пустыню и расслышать там голос Маленького принца.

Последний полет

В 1943 году Экзюпери вступил в ВВС «Сражающейся Франции». Огромных трудов стоило ему добиться зачисления в боевую часть. В июле 1944 года Сент-Экс писал: «У меня забавное ремесло для моих лет. Следующий за мной по возрасту моложе меня лет на шесть. Но, разумеется, нынешнюю мою жизнь – завтрак в шесть утра, столовую, палатку или беленную известкой комнату, полеты на высоте десять тысяч метров в запретном для человека мире – я предпочитаю невыносимой алжирской праздности… …я выбрал работу на максимальный износ и, поскольку нужно всегда выжимать себя до конца, уже не пойду на попятный. Хотелось бы только, чтобы эта гнусная война кончилась прежде, чем я истаю, словно свечка в струе кислорода. У меня есть что делать и после нее».

С каждым новым заданием товарищи Сент-Экса переживают за него все больше. Страшно отпускать этого немолодого рассеянного добряка в столь опасные полеты. «Лишиться такого человека куда серьезнее, чем лишиться летчика», – пишет Жан Леле, офицер оперативного отдела, распределяющий задания.

Экзюпери все больше погружается в свой внутренний мир, постепенно отрешаясь от всего земного:

«…я всё острее ощущаю, что в жизни не прижился и потому не то чтобы лучше всё вижу, но как бы со стороны.

Мне всегда кажется, что я наблюдаю за игрой, не всегда понятной, иной раз красивой, но я только наблюдаю.

С каждым днем растет во мне равнодушие к оценкам, одобрения, неодобрения мне не интересны.

С каждым днем я всё безразличнее к тому, что думают обо мне. Мне кажется, часть меня уже отлетела».

В исключительном порядке ему было дано разрешение на пять вылетов, и они уже позади. Антуан настаивает на все новых и новых заданиях. Еще три – и они тоже выполнены безупречно. «Восемь вылетов, – говорит ему друг Шассэн, встретившись с ним 29 июля в Алжире, за сорок восемь часов до его последнего, девятого вылета. – Надо остановиться. За три месяца вы уже сделали столько же, сколько ваши молодые товарищи за год. Теперь-то вы уже имеете право говорить, поэтому вы не вправе так рисковать жизнью». На это Сент-Экс отвечает: «Это невозможно. Теперь уже я пойду до конца. Я думаю, уже недолго. Я останусь с товарищами до конца».

Девятый вылет должен был стать последним. Он не знал об этом, но уже решено: 1 августа Экзюпери поставят в известность о дне и часе предполагаемой высадки во Франции. Летчику, обладающему такой информацией, отправляться на задания запрещалось: ведь если он попадется в плен и подвергнется пыткам, он может дать чересчур важные сведения неприятелю.

Вечером 30 июля 1944 года ничего не подозревающий майор де Сент-Экзюпери готовился к своему девятому вылету.

«Мне все равно, если меня убьют на войне! Что останется от всего, что я любил? Я имею в виду не только людей, но и неповторимые интонации, традиции, некоторый духовный свет. Я имею в виду трапезу на провансальской ферме, но и Генделя. Наплевать мне, исчезнут ли некоторые вещи или нет. Не в вещах дело, а в их взаимосвязях. Культура невидима, потому что она выражается не в вещах, а в известной связи вещей между собой – такой, а не другой. У нас будут совершенные музыкальные инструменты, но кто напишет музыку? Наплевать мне, что меня убьют на войне! Наплевать, если я стану жертвой взрыва бешенства своего рода летающих торпед. Работа на них уже не имеет ничего общего с полетом, посреди рычажков и циферблатов они превращают пилота в некоего главного бухгалтера (полет – это известная система связей). Но если я выберусь живым из этой „необходимой и неблагодарной работенки“, передо мной будет стоять лишь одна проблема: что можно, что надо сказать людям?..»

Он часто сравнивал себя, да и своего друга Гийоме в «Земле людей», с простыми ремесленниками, честно и неустанно делающими свою работу. Говоря о своих вылетах и риске, которому подвергается, он замечал: «Мне кажется, я отдаю себя целиком. Я чувствую себя здоровым плотником».

31 июля 1944 года Антуан де Сент-Экзюпери отправился в свой последний полет – с аэродрома Борго на острове Корсика в сторону родной Франции.

Обратно он не вернулся.

Пути земные

Спустя 54 года после гибели Экзюпери, 7 сентября 1998 года, рыбацкое судно «Горизонт» недалеко от Марселя вышло в Средиземное море. Рыбаки разбирали очередной трал и среди тины заметили сверкающий на солнце браслет. Было высказано предположение, что эта вещь принадлежала Экзюпери, ведь на браслете были выбиты надписи: «Antoine», «Consuelo» (имя его жены) и «c/o Reynal & Hitchcock, 386, 4th Ave. NYC USA» (адрес издательства, в котором выходили книги писателя).

Спустя два года ныряльщик Люк Ванрель на 70-метровой глубине обнаружил разбросанные по дну части самолета, которые были подняты только в 2003 году.

На обломке кабины сохранился серийный номер, благодаря чему удалось установить: за штурвалом самолета действительно находился Антуан де Сент-Экзюпери. Ввиду того, что с даты крушения прошло более пятидесяти лет, тело пилота обнаружить не представлялось возможным. Единственная вещь летчика, уцелевшая в этой катастрофе, – тот самый серебряный браслет.

На этом открытия не закончились. Архивные данные позволили исследователям составить список немецких пилотов, осуществлявших вылеты 31 июля 1944 года в районе крушения самолета.

Когда поисковики дозвонились до Хорста Риппера и назвали имя писателя, бывший летчик ответил: «Вы можете не искать дальше. Его сбил я».

31 июля 1944 года Риппер вылетел с немецкого аэродрома. Над морем он обнаружил самолет с французскими опознавательными знаками и принял решение атаковать его. Через пару минут самолет противника рухнул в море.

Вечером того же дня из радиоперехватов переговоров союзников немцы узнали об исчезновении Антуана де Сент-Экзюпери. Риппер понял, кого именно он сбил.

Немецкий пилот знал и любил произведения Экзюпери.

Хорст Риппер

«В годы моей молодости все читали и обожали его книги. Если бы я знал, что это он – я бы не стрелял», – рассказал 88-летний Риппер исследователям.

Сент-Экс очень много писал о связующих нитях, неведомым образом соединяющих совершенно незнакомых людей. В его собственной судьбе нити в очередной раз причудливо сплелись: писателя сбил человек, который благодаря именно его творчеству полюбил небо и стал пилотом.

***   *** ***

Присутствие Экзюпери на страницах его книг настолько очевидно, что после прочтения остается явственное ощущение диалога. Размышления автора призывают читателя к соработничеству. Становится невозможно молчать, и рождается чудо общения человека давно умершего и человека, соприкасающегося с его мыслями. Время и пространство стираются. Есть только двое беседующих друг с другом.

«…Знаете, есть один образ, – писал Сент-Экс, – мне кажется, он очень вдохновляет. Лодочники курсируют в сплошном тумане, каждый на борту своего суденышка. Каждый затерян в белой пустыне, ничего не видно за двадцать метров, можно поверить, что ты один на свете. Но время от времени кто-то из них окликает: «Эгей!» И другие лодочники отвечают ему тем же. И каждый ободрен и обнадежен живым дружеским присутствием. Нет больше ни тумана, ни одиночества.

Эгей! – летят навстречу друг другу чудесные оклики. Каждому лодочнику принадлежит богатство – эти перекликающиеся возгласы, и когда среди них возникает, доносится откуда-то из глубины тумана новый голос, а значит – там, в тумане, рождается новое чудо человеческого присутствия, – тогда лодочник налегает на весла с сердцем, полным тепла».

Эгей, Сент-Экс!

Твое присутствие в мире очевидно.

Твои слова слышны.

Спасибо тебе.

---

* Мижо Марсель. Сент-Экзюпери.

** Грошев А. Экзюпери. Последний полет.

Обсуждение закрыто