rus.DELFI.ee предлагает читателям ознакомиться с выдержками из подраздела Доклада о развитии человеческого потенциала 2009, который посвящен русскому населению нашей страны. Презентация доклада прошла в понедельник и вызвала массу комментариев со стороны именитых ученых, а также ведущих политиков.

 

Глава "Социальная среда и рынок труда"

Второе поколение русских на рынке труда Эстонии

Проблематика русскоговорящего населения Эстонии — одна их самых изученных сфер. И все-таки второму поколению неэстонцев уделялось меньше внимания. Ко второму поколению относятся родившиеся в Эстонии неэстонцы в возрасте 18-35 лет, у которых, по крайней мере, один из родителей родился за пределами Эстонии.

То, что человек живет в Эстонии, дает основания полагать, что второе поколение русских по многим показателям сходно с эстонцами. Прежде всего, это могло бы касаться их положения на рынке труда, поскольку и проведенные в некоторых других странах исследования показывают, что мигранты второго поколения по сравнению с первым поколением более успешны (van Ours, Veenman 2003; Hammarstedt 2009).

Однако такую точку зрения отрицает целый ряд обстоятельств: первичная среда социализации русских отличается от эстонской (эстонская и русская школа), русские и эстонцы находятся в разных информационных пространствах (Vihalemm 2008), социальная сеть русских отличается от эстонской и т.д. Эти факторы, скорее, воспроизводят различия, нежели способствуют интеграции. И часть исследований западных стран указывает на более неуверенные позиции второго поколения на рынке труда (Nielsen et al. 2003; Borjas 2006). Отсюда вопрос: гарантирует ли факт рождения в одной и той же стране равные возможности на рынке труда или другие факторы оказывают большее влияние?

Служебное положение

По данным Исследований рабочей силы Эстонии 2008 (ETU 2008), русские второго поколения недостаточно представлены на руководящих позициях. Если из 18-35-летних респондентов-мужчин руководящей позиции достиг каждый шестой, то среди русских мужчин того же возраста — каждый четырнадцатый, а среди русских женщин этого возраста руководителей практически нет.

В то же время, среди специалистов высшего звена доля как эстонских, так и русских женщин примерно одинакова — 16-17%. Дело здесь, скорее всего, в некой "традиции", когда лишь немногие женщины достигают руководящих постов.

Среди специалистов среднего звена снова наблюдается недостаточная представленность русских второго поколения. Особенно бросается в глаза в два раза меньшая представленность на этих позициях молодых русских женщин в сравнении с эстонками того же возраста.

Разница в зарплатах

Одним из важных показателей в оценке положения русских на рынке труда является зарплата. Исследования показывают, что с примерно одинакового уровня зарплат эстонцев и русских в начала 90-х годов постепенно образовалась 10-15-процентная разница не в пользу русских (Leping, Toomet 2008). В этом нет ничего особенно уникального. Так, проведенные в Западной Европе исследования показывают, что после прибытия мигрантов на новую родину разница между их зарплатами и зарплатами коренного населения может достигать 40% (Adsera, Chiswick 2007). Ситуация в Эстонии не столь драматична, но о равенстве зарплат эстонцев и русских второго поколения говорить нельзя.

Наиболее общая тенденция такова, что русские второго поколения получают меньше, чем эстонцы того же возраста. Если у мужчин эта разница не слишком большая (молодые русские мужчины зарабатывают около 90% от зарплат эстонцев), то зарплата нетто у молодых русских женщин в среднем составляет лишь три пятых от среднего показателя.

На разницу в зарплатах влияют также уровень образования, гражданство и знание эстонского языка. Разницу в зарплатах уменьшает, но не нивелирует полностью наличие высшего образования.

***

С полным текстом Доклада о развитии человеческого потенциала 2009 на эстонском языке можно ознакомиться ЗДЕСЬ.

 

Обсуждение закрыто