1610 год. 22 октября (12 октября ст.ст.) к Сигизмунду является российское посольство с просьбой о том, чтобы престол занял его сын, Владислав

«7 Октября Послы увидели Смоленск и стан Королевский, куда их не впустили: указали им место на пустом берегу Днепра, где они расположились в шатрах терпеть ненастье, холод и голод... Те, которые предлагали Царство Владиславу, требовали пищи от Сигизмунда, жалуясь на бедность, следствие долговременных опустошений и мятежей в России; а Вельможи Литовские отвечали: "Король здесь на войне, и сам терпит нужду!" Представленные Сигизмунду (12 Октября), Голицын, Мезецкий и Дьяки, - один за другим, как обыкновенно - торжественными речами изъяснили вину своего Посольства и, сказав, что Шуйский добровольно оставил Царство, именем России били челом о Владиславе.

Вместо Короля гордо ответствовал Канцлер Сапега: "Всевечный Бог богов назначил степени для Монархов и подданных. Кто дерзает возноситься выше звания, того он казнит и низвергает: казнил Годунова и низвергнул Шуйского, Венценосцев, рожденных слугами!.. Вы узнаете волю Королевскую". И чрез несколько дней объявили им сию волю!

Как ни важны были статьи договора, устраненные Жолкевским; хотя Патриарх и Бояре в наказе, данном Послам, велели им неотступно "требовать и молить слезно, чтобы Королевич - находившийся тогда в Литве - принял Греческую Веру от Филарета и Смоленского Епископа, ехал в Москву уже Православный и тем отвратил соблазн, нетерпимый и в Польше, где Государи должны быть всегда одной Веры с народом": но Царствование Владислава зависело единственно от согласия Королевского на статьи, утвержденные Гетманом: ибо Россияне целовали крест первому без всякой оговорки, довольствуясь надеждою склонить его к своему Закону уже в Царском сане. Главным делом для Послов было возвратиться в Москву с Владиславом, дать отца сиротам, жизнь, душу составу Государственному, полумертвому без Государя... И что же? Вельможи Королевские объявили им в самом начале переговоров, что Владислав малолетний не может устроить Царства смятенного; что Сигизмунд должен прежде утишить оное и занять Смоленск, будто бы преклонный к Лжедимитрию. Послы отвечали: "Королевич молод, но Бог устроит Державу разумом его и счастием, нашим радением и вашими советами, Вельможи Думные. Смоленск не имеет нужды в воинах иноземных: оказав столько верности во времена самые бедственные, столько доблести в защите против вас, изменит ли чести ныне, чтобы служить бродяге? Ручаемся вам душами за Боярина Шеина и граждан: они искренне, вместе с Россиею, присягнут Владиславу". Для чего же и не Сигизмунду? возразили Паны: Государи суть земные Боги, и воля их священна. Вы оскорбляете Короля своим недоверием) дерзая разделять отца с сыном: Смоленск должен присягнуть им обоим. Филарет и Голицын изумились. "Мы избрали Владислава, а не Сигизмунда, - сказали они, - и вы, избрав Шведского принца в Короли, не целовали креста родителю его, Иоанну". Сравнение нелепое, воскликнули Паны: Иоанн не спасал нашей Республики, как Сигизмунд спасает Россию: ибо, взяв Смоленск, древнюю собственность Литвы, пойдет с войском к Калуге, чтобы истребить Лжедимитрия и тем успокоить Москву, где еще не все жители усердствуют Королевичу, - где много людей зломысленных и мятежных. "Нет надобности Сигизмунду, - говорили Послы, - и для Великого Монарха унизительно идти самому против злодея Калужского: пусть велит только Жолкевскому соединиться с Россиянами, чтобы общими силами истребить его, как уставлено в договоре! Поход Королевский внутрь Государства разоренного еще умножил бы зло. Ты, Лев Сапега, бывал в России; знал ее богатство, многолюдство, цветущие города и селения: ныне осталась единственно тень их, пепелища, обгорелые стены; жители изгибли, отведены пленниками в Литву, разбежались в иные земли... А кто виною? ваши грабители еще более, нежели самозванцы: да удалятся же навеки, и Россия будет, что была, - по крайней мере в течение времени. Гнусный Лжедимитрий и без вашего содействия исчезнет. Упорнейшие из клевретов Тушинских и целые города, обольщенные именем Димитрия, возвратились под сень отечества, как скоро услышали о новом Царе законном. Вы говорите о Московских мятежниках: их не знаем, видев собственными глазами, что все, от мала до велика, и там и в других городах целовали крест Владиславу с живейшею радостию. Нет, Синклит и народ немедленно казнили бы первого, кто дерзнул бы изменить святому обету верности. Одним словом, исполните только договор, утвержденный клятвою Гетмана от имени Короля и Республики. Дело было кончено, к обоюдному удовольствию: не вымышляйте нового, чтобы нашедши не потерять и не каяться. В случае вероломства, какие откроются бедствия! Вы знаете, что Государство Московское обширно: еще не все разрушено, не все пало; есть Новгород Великий, многолюдная земля Поморская и Низовая; есть Царство Казанское, Астраханское и Сибирское! Не снесут обмана и восстанут... Господь да спасет и вас и нас от следствий ужасных!"

История в лицах

---

Наияснейшего и великого государа Жигимонта третего, Божью милостью короля польского и великого князя литовского, руского, пруского, жомоитского, мазовецкого, киевского, волынского, подольского, подляского, лифлянского, естонского и иных, и дедичного короля шведского, кготского, вандалского, кнежати финлянского и иных, воевода киевский, гетман коруны Полское, староста рогатынскии, каменации и калускии, я Станислав Станиславович Жолкевский з Жолкви ведомо сыню сею моею прыговорною и утверженною записью, што по всесилного, в Троицы славимого Бога милости и воли, а по благославенью и по совету светеишого Ермогена патрыархи Московского и всея Руси, и митрополитов, и архиепископов, и архимандритов, и игуменов и всего освященного собора, и по приговору всих бояр, и окольничих, и дворан, и дьяков думных, и столников, и дворан, и стряпчих, и жылцов, и дворан из городов, и голов стрелецких, и всяких приказных людей, и детей боярских, и гостей, и торговых людей, и стрелцов, и Козаков, и пушкарей, и всих чынов служылых и жылецких людей великого Московского государства, бояре князь Федор Иванович Мстиславской, да князь Василей Васильевич Голицын, да Федор Ивановичь Шереметев, да околничый князь Данило Ивановичь Межецкий, да думные дьяки Василей Телепнев, да Томило Луговской, зъеждчалисе со мною и говорыли и советовали о обранью господара на Владимерское и Московское и на вси великия государства Росийские, и прыговорыли и дали мне гетману свою утверженную прыговорную запись за своими руками и печатми; и светый жывотворащыи крест Господень целовали они и вси бояре, и околничые, и дворане, и дьяки думные, и столники, и дворане, и страпчые, и жылцы, и дворане из городов, и головы стрелецкие, и всякие приказные люди, и дети боярские, и гости и торговые люди, и стрельцы, и козаки, и пушкары, и всех чынов Служылые и жылецкие люди Московского государства на том: што светеишому Гермогену патрыарху Московскому и всея Руссии, и митрополитам, и архиепископам, и епископам, и архимандритам, и игуменам и всему освященному собору, и нам бояром, и околничым, и дворанам, и дьяком думным, и столником, и дворанам, и страпчим, и жылцом, и головам стрелецким, и дворанам из городов, и приказным людем, и детем боярским, и гостем, и торговым людем, и стрельцам, и козаком, и пушкарем, и всих чынов служылым и жылецким людем Московского государства послати бити чолом к великому государю наияснейшему Жыкгимонту королю, и к сыну его королевское милости к королевичу наияснейшому Владиславу Жыкгимонтовичу, штоб наияснейший государь Жикгимонт король пожаловал их, дал на Владимерское и Московское и на все великий государства сына своего наияснейшого Владислава королевича; о чом святейшыи Гермоген патрыарх Московский и всея Руси, и митрополиты, и архиепископы, и епископы, и архимандриты, и игумены, и весь освященный собор Бога молят, и господара Владислава королевича на Российское государство хотят с радостью.

Обсуждение закрыто