1703 год. 27 мая (16 мая ст.ст.) Петр I основал город Санкт-Петербург

«Для многих из нас Санкт-Петербург начинается с 16 мая 1703 года — даты, хорошо известной из школьных учебников. Задолго до Петра I территория будущего Санкт-Петербурга была просто усыпана русскими деревнями и селами. Там, где сейчас начинается Литейный проспект, находилась деревня Фроловщина; а у истоков Фонтанки, возле Летнего сада, — деревня Кандуя. На месте Смольного располагалось село Спасское, на берегу Охты — двенадцать деревень Села и деревни, деревни и села — Чучелово, Минино, Дорогуша, Бродкино, всех и не перечислишь... Были, конечно, в этих районах и финские поселения, но по составу населения в основном это был русский край Издавна эти земли населяли племена ижора, водь и корелы, по имени этих народов и занимаемые ими местности называли Ижорской, Водской и Корельской землями Все вместе они составляли так называемую «Водскую Пятину», которая входила в Новгородскую губернию.

Начиная войну со Швецией Петр I прежде всего хотел возвратить России земли «отцов и дедов», отторгнутые во время смут в Московском государстве и уступленные шведам по Столбовскому миру в 1617 году. Поэтому, когда действия отряда Ф М. Апраксина, посланного в 1702 году против шведов, сопровождались страшными опустошениями деревень на берегах Невы, царю Петру было это «не зело приятно». Более всего царь был недоволен еще и потому, что в инструкции воспрещалось опустошать Ижорские земли. Ф.М. Апраксин, ожидавший высочайшей похвалы, вынужден был оправдываться: на разорение деревень пришлось, мол, пойти, чтобы утеснить неприятеля в подвозе съестных припасов. Но царь все равно остался недоволен, ибо была «развоевана страна», которую Петр I считал русскою.

Когда осенью 1702 года русские взяли штурмом шведскую крепость Нотебург — древний новгородский город Орешек, Петр I был в восторге, что добыли «ключ к морю», и писал по поводу этой победы: «Правда, что зело жесток был сей орех, однакож, слава Богу, счастливо разгрызен». Царь собственноручно прибил крепостной ключ над воротами и объявил, что отныне город будет называться «Шлиссельбург» («Ключ-город) — ключ к Неве. Государь пожаловал А.Д. Меншикова шлиссельбургским, корельским и ингермаландским губернатором, однако эти земли надо было еще завоевать, чтобы титул не был пустым звуком. Нева находилась тогда в руках шведов, но название оказалось пророческим: постепенно путь к морю был добыт, и река на всем протяжении стала принадлежать России.

Правда, природа в этих местах была скудна и негостеприимна: почва бесплодная, повсюду топи да болота, кругом дремучий лес, поселения встречались редко. Но в сопровождении приближенных Петр I отправился осматривать невские берега, чтобы выбрать место для будущей столицы. Он остановил свой выбор на острове Иени-Саари (Заячьем), который располагался в том месте Большой Невы, где она разделяется на Неву и Невку. Весной, когда расцветает и скудная природа севера, березовые рощи Заячьего острова тоже оделись в ярко-зеленый наряд и огласились ликующим пением птиц, а среди молодой травы запестрели первые цветы. Петр I назвал этот остров Люст-Эйланд (Веселый), и на нем заложили Петропавловскую крепость, с которой утвердился Санкт-Петербург.

Хотя считается, что русский царь назвал возводимый город «в свою честь», однако на самом деле все было не совсем так. Город был назван не в честь царя Петра, а в честь Святого Петра — «ангела Петрова». С.П. Заварихин, автор книги о городе времен Петра I, вообще считает, что 16 мая — день основания крепости — еще не день основания города, так как крепость и город — это не одно и то же. До сих пор нет никаких документов, что вместе с крепостью подразумевалось и возведение города, тем более столичного. Зато известно, что идею построить в устье Невы город первым высказал адмирал Ф. Головин. Правда, и он имел в виду возведение небольшого городка для разделения Финляндии и Ливонии (Латвии и Эстонии), а также для хранения военных запасов. Так что о городе речь вообще сначала не шла, так как срочно нужно было строить порт и крепость, а роль города при крепости играл Ниеншац — Шлотбург.

Правда, рассказывают и так: когда происходила закладка крепости, Петр I вырезал два дерна и положил их крестообразно, сказав при этом: «Здесь быть городу». Потом стал копать ров, который должен был окружать крепость. Народное предание добавляет, что в это время в небе появился орел и стал парить над царем. В ров опустили каменный ящик, духовенство окропило его святой водой, а государь поставил в него золотой ковчег с частицей мощей Святого апостола Андрея (Потом покрыл ящик каменной доской, на которой было написано, когда произошло основание Санкт-Петербурга. Между тем кто-то из царской свиты поймал орла, и царь увидел в этом доброе предзнаменование.

Сначала над возведением крепости работали пленные шведы, солдаты и местные жители, потом сюда стали присылать работников со всех концов России. Работа была очень тяжелой: надо было рубить лес, засыпать болота, очищать землю от хвороста и кустарников, строить дома, прорывать каналы. Работали в любую погоду, нередко под выстрелами неприятеля. Дело велось с таким усердием, что уже к 22 июня 1703 года гвардия и дивизия князя Н.И. Репнина перешли в новозаложенную крепость. 28 июня, накануне дня Святых Петра и Павла, крепость считалась в известном смысле законченной, и с этого времени на письмах Петра Великого появляется пометка: «Изъ Санктпетербурха» или «Изъ Сан-Петербурха», а раньше он надписывал «Изъ Шлотбурха» (или «Шлютербурга»).

Однако в новой крепости, которая должна была служить опорным пунктом для русских войск и охранять устье Невы, дел было еще много. Для снабжения гарнизона водой вдоль всего острова (с востока на запад) был прорыт канал, ныне не существующий. По его сторонам стояли 4 ряда деревянных домиков, в которых жили солдаты; строились дома для коменданта и плац-майора, цейхгауз, арсенал и провиантские склады. Первые укрепления крепости состояли из земляного вала и бастионов, названных именами тех особ, которые надзирали за их возведением. К северу от крепости, со стороны Финляндии, был построен кронверк — вспомогательное укрепление, сооруженное для охраны крепости в наиболее опасном месте, где враг мог ближе всего к ней подойти. На противоположной стороне был выстроен равелин, на Государевом бастионе водрузили флаг, который в торжественные дни заменяли штандартом — желтым знаменем с русским орлом Чтобы царь мог наблюдать за работами, для него неподалеку от крепости выстроили небольшой домик, который издали можно было принять за кирпичный, так как он был в голландском вкусе выкрашен по дереву красной краской с белыми полосами. Внутреннее устройство «домика Петра» было очень простым. Состоял он из двух комнат, разделенных тесными сенями и кухней. Все его украшение заключалось в холстинных выбеленных обоях да в разрисованных букетами дверях, рамах и ставнях. В одной из комнат, когда-то служившей царю спальней, теперь устроена часовня, в ней находится икона Спасителя, которая сопутствовала царю Петру во многих сражениях, в том числе и в битве под Полтавой В «домике Петра» до настоящего времени сохраняются некоторые вещи того времени: ялик с остатками паруса, сделанный самим Петром I; скамейка, которая при жизни царя стояла у ворот домика; деревянный стул с кожаной подушкой...

Первоначально город застраивался без всякого плана, деревянные дома строились как попало, были низкими и без дворов, с входом прямо с улицы. Если по улице проезжал экипаж, то из-за зыбкости почвы стекла и посуда в таких домах звенели. При Петре I улицы не имели названий, дома были без номеров, так что приезжим было трудно отыскать своих знакомых. Пожар 1710 года истребил большой рынок, так как в узкие проходы между домами проникнуть было невозможно, разбушевавшееся пламя быстро превратило рынок в один большой костер, и всего лишь за час от него ничего не осталось. Пожар также показал, что улицы следует располагать правильно, а дома строить на расстоянии друг от друга.

Санкт-Петербург застраивался медленно, так как до окончания Северной войны никто не мог быть уверен в окончательном обладании этой местностью. И мало было желающих ехать в новый город — в «пустыни, обильные» только болотами и слезами. В 1705 году в Петербурге числилось всего 3000 жителей, не считая, конечно, солдат. Для заселения своего «парадиза» Петру I приходилось даже прибегать к принудительным мерам. С первых лет основания города целым рядом указов изнутри России высылались на житье в Санкт-Петербург «люди всякого звания, ремесел и художеств; не убогих, малосемейных или маломочных, а таких, которые бы имели у себя торги, промыслы или заводы какие свободные». Все переселенцы должны были строить себе в городе дома и жить в них безвыездно. Однако тяжелые условия жизни заставляли многих спасаться бегством, и нередко нарочные гонцы ловили первых петербургских жителей.

Постепенно вслед за Петербургской стороной мало-помалу начал застраиваться и Васильевский остров. Петр I приказал всем духовным и светским владельцам деревень и дворянам строить здесь себе дома, причем их надо было возвести за три года, чтобы не лишиться имения. Землю и лес под постройки раздавали бесплатно, но дома следовало строить каменные. Некоторым «именитым» людям по царскому указу приходилось строить два, а то и три дома, но ведь сразу во всех жить не будешь! Вот и получалось, что здания стояли снаружи полностью оштукатуренные и окрашенные, а внутри оставались пустыми — без всякой отделки. Лишь бедные люди могли строить для себя деревянные дома, но только в переулках и на окраинных улицах».

История в лицах

О зачатии и здании царствующаго града Санкт-Петербурга:

14-го царское величество изволил осматривать на взморье устья Невы реки и островов и усмотрел удобной остров к строению города (Оной остров тогда был пуст и обросши был лесом, а именовался Люистранд, то есть веселый остров.). Когда сшел на средину того острова, почувствовал шум в воздухе, усмотрел орла парящаго, и шум от парения крыл его был слышан; взяв у салдата багинет и вырезав два дерна, положил дерн на дерн крестообразно и, зделав крест из дерева и водружая в реченные дерны, изволил говорить: “Во имя Иисус Христово на сем месте будет церковь во имя верховных апостолов Петра и Павла” (Ныне на оном месте каменная соборная церковь верховных апостолов Петра и Павла.). По довольном осмотрении онаго острова изволил перейтить по плотам, стоящим в протоке, которой ныне меж городом и кронверхом имеет течение (Во оном протоке стояли в плотах леса, заготовленные в отпуск в Стокголм.). По прошествии протока и сшествии на остров (Которой ныне именуется Санктпетербурской.) изволил шествовать по берегу вверх Невы реки и, взяв топор, ссек куст ракитовой (На оном месте ныне церковь Живоначалныя Троицы.), и, мало отшед, ссек второй куст (Ныне на оном месте первой дворец.), и, сев в шлюбку, изволил шествовать вверх Невою рекою х Канецкой крепости.

15-го изволил послать неколико рот салдат, повелел берега онаго острова очистить и, леса вырубя, скласть в кучи. При оной высечке усмотрено гнездо орлово того острова на дереве.

16-го, то есть в день Пятидесятницы, по Божественной литоргии, с ликом святительским и генералитетом и статскими чины от Канец изволил шествовать на судах рекою Невою и по прибытии на остров Люистранд и по освящении воды и по прочтении молитвы на основание града и по окроплении святою водою, взяв заступ, и первые начал копать ров. Тогда орел с великим шумом парения крыл от высоты опустился и парил над оным островом.

Царское величество, отошед мало, вырезал три дерна и изволил принесть ко означенному месту. В то время зачатаго рва выкопано было земли около двух аршин глубины и в нем был поставлен четвероугольной ящик, высеченной из камня, и по окроплении того ящика святою водою изволил поставить в тот ящик ковчег золотой, в нем мощи святаго апостола Андрея Первозваннаго, и покрыть каменною накрышкою, на которой вырезано было: “По воплощении Иисус Христове 1703 майя 16 основан царствующий град Санктпетербург великим государем царем и великим князем Петром Алексиевичем, самодержцем Всероссийским”. И изволил на накрышку онаго ящика полагать реченные три дерна з глаголом: “Во имя Отца, и Сына, и Святаго Духа, аминь. Основан царствующий град Санктпетербург”.

Тогда его царское величество от лика святительскаго и генералитета и от всех ту бывших поздравляем был царствующим градом Санктпетербургом; царское величество всех поздравляющих изволил благодарить, при том была многая пушечная пальба Орел видим был над оным островом парящий. Царское величество, отшед к протоку, которой течение имеет меж Санктпетербургом и кронверхом, по отслужении литии и окроплении того места святою водою, изволил обложить другой роскат. Тогда была вторишная пушечная пальба, и между теми двумя роскатами изволил размерить, где быть воротами, велел пробить в землю две дыры и, вырубив две березы тонкие, но длинныя, и вершины тех берез свертев, а концы поставлял в пробитые дыры в землю на подобие ворот. И когда первую березу в землю утвердил, а другую поставлял, тогда орел, опустясь от высоты, сел на оных воротах; ефрейтором Одинцовым оной орел с ворот снят.

Царское величество о сем добром предзнаменовании веема был обрадован; у орла перевязав ноги платком и надев на руку перчатку, изволил посадить у себя на руку и повелел петь литию. По литии и окроплении ворот святою водою была третичная ис пушек пальба, и изволил вытти в оные ворота, держа орла на руке, и, сшед на яхту, шествовал в дом свой царской канецкой. Лик святительской и генералитет и статские чины были пожалованы столом; веселие продолжалось до 2 часов пополуночи, при чем была многая пушечная пальба.

Оной орел был во дворце; по построении на Котлине острову крепости святаго Александра оной орел от его царскаго величества в оной Александровой крепости отдан на гобвахту с наречением орлу коменданскаго звания (Жители острова, которой ныне именуется Санктпетербурской, и близ онаго по островам жившие сказывали, будто оной орел был ручной, а житье ево было на острову, на котором ныне город Санктпетербург; выгружались по берегам реки Невы маштовые и брусовые королевские леса, и караульными салдаты тех лесов оной орел приучен был к рукам.).

Подобное древле благочестивому царю Константину в сонном видении явил Бог о построении в Востоке града. Великий и равноапостольный царь Константин разсматривал места к зданию града и во время шествия от Халкидона водою к Византии увидел орла, летящаго и несущаго верф и протчие орудия каменоделателей, которые орел положил у стены града Византии. Великий царь Константин на том месте построил град и наименовал во имя свое Константинград.

Мир в это время

---

В 1703 году между Англией и Португалией был заключен Метуэнский договор

Портрет дипломата сэра Пол Метуэн. А.Карпентер. Середина XVIII века

«Метуэна договор 1703 года - между Англией и Португалией; подписан 27. XII в Лиссабоне первым министром Португалии маркизом Алегрете и чрезвычайным посланником Англии лордом Метуэном, по имени которого договор и был назван.

Метуэнский договор явился дополнением к Лиссабонскому договору 1703 года. По Метуэнскому договору Англия получила право ввозить беспошлинно в Португалию все свои промышленные изделия и, главное, текстильные товары (ст. 1), импорт которых всем государствам, в т. ч. и Англии, ранее запрещался португальским правительством. В обмен на это Португалия получила право ввозить в Англию свои вина со скидкой пошлины на 1/3 по сравнению с пошлиной, взимавшейся с французских вин (ст. 2). Предоставленные Англии по Метуэнскому договору преимущества позволили англичанам в короткий срок овладеть почти всей торговлей Португалии (уже к 1775 торговля Англии с Лиссабоном в 2,5 раза превышала торговлю с этим портом всех других стран, вместе взятых) и вместе с тем подавить развитие местной промышленности, что обусловило экономическую, а затем и политическую зависимость Португалии от Англии. По словам португальского историка Лимы, "за несколько бочек вина Португалия... переложила из своего кармана в карман негоциантов Лондона и Ливерпуля свыше 2 млрд. фр." В 1836 году Метуэнский договор формально был отменён, однако упроченная почти полуторавековым его существованием зависимость Португалии от Англии сохранилась и в дальнейшем».

Цитируется по: Дипломатический словарь. Под ред. А. Я. Вышинского и С. А. Лозовского. М.: Огиз. Государственное издательство политической литературы, 1948

Обсуждение закрыто