1803 год. 12 ноября (31 октября ст.ст.) император Александр I назначает Николая Карамзина российским историографом

«“Я лишился милого ангела, который составлял все счастие моей жизни. Судите, каково мне, любезнейший брат. Вы не знали ее; не могли знать и моей чрезмерной любви к ней; не могли видеть последних минут ее бесценной жизни, в которые она, забывая свои мучения, думала только о несчастном своем муже.... Все для меня исчезло, любезный брат, и в предмете остается одна могила. Стану заниматься трудами, сколько могу: Лизанька того хотела. Простите, милый брат, я уверен в вашем сожалении”. Несчастия не окончились.

31 октября 1803 года - указ Александра I о назначении Карамзина историографом с жалованием в год по две тысячи рублей ассигнациями.

Отказ от дальних странствий, от предлагаемой дерптской профессуры. Отказ от прозы, поэзии, журналистики. До конца дней - историк! Это было похоже на прыжок в пропасть, будто в ответ на некий, ему одному слышный зов.

37 лет “по-тогдашнему” - много больше, чем теперь: это уже поздняя зрелость; еще немного - и старость. Пушкин позже оценит подвиг Карамзина, начатый “уже в тех летах, когда для обыкновенных людей круг образования и познаний давно окончен и хлопоты по службе заменяют усилия к просвещению”. Решиться на такую перемену всего - цели, занятий, быта; так решиться! Разумеется, у поступка имелся свой пролог (о котором уже кое-что говорилось). Карамзин-историк начинался в Париже 1790 года, в минуты роковые; и в “Письмах русского путешественника”, когда об этих минутах пришлось писать. Еще не предвидя свой удел, он поместил в “Письмах” важнейшее пророчество, обращенное как бы к другим:

“Больно, но должно по справедливости сказать, что у нас до сего времени нет хорошей Российской истории, то есть писанной с философским умом, с критикою, с благородным красноречием. Тацит, Юм, Робертсон, Гиббон-вот образцы! Говорят, что наша История сама по себе менее других занимательна: не думаю; нужен только ум, вкус, талант. Можно выбрать, одушевить, раскрасить; и читатель удивится, как из Нестора, Никона и проч. могло выйти нечто привлекательное, сильное, достойное внимания не только русских, но и чужестранцев. Родословная князей, их ссоры, междоусобие, набеги половцев не очень любопытны: соглашаюсь; но зачем наполнять ими целые томы? Что неважно, то сократить, как сделал Юм в „Английской истории"; но все черты, которые означают свойство народа Русского, характер древних наших героев, отменных людей, происшествия, действительно любопытные, описать живо, разительно. У нас был свой Карл Великий: Владимир, свой Людовик XI: царь Иоанн, свой Кромвель: Годунов, и еще такой государь, которому нигде не было подобных: Петр Великий. Время их правления составляет важнейшие эпохи в нашей истории и даже в истории человечества; его-то надобно представить в живописи, а прочее можно обрисовать, но так, как делал свои рисунки Рафаэль или Микеланджело”.

История в лицах

---

Из записных книжек П.А. Вяземского:

Когда Карамзин был назначен историографом, он отправился к кому-то с визитом и сказал слуге: «Если меня не примут, то запиши меня». Когда слуга возвратился и сказал, что хозяина дома нет, Карамзин спросил его: «А записал ли ты меня?» - «Записал», - «Что же ты записал?» - «Карамзин, граф истории»

Цитируется по: Вяземский П.А. Записные книжки (1813-1848). М.: Издательство Академии Наук СССР, 1963

Мир в это время

---

В 1803 году был выпущен «Акт о медитации», Наполеон Бонапарт даровал Швейцарии Конституцию

«Аристократическо-федералистическая партия, получив поддержку от Бонапарта, 28 октября 1801 г. захватила власть в свои руки, но удержала ее недолго. Постоянные волнения в Швейцарии, ослаблявшие обе партии, благоприятствовали замыслам Бонапарта, давая ему возможность вмешиваться, в качестве посредника, в швейцарские дела. Он позволил унитариям снова произвести переворот (17 апреля 1802 г.) и затем вывел из Швейцарии французские войска. Обстоятельство это послужило сигналом к общему восстанию федералистов. Гельветическое правительство вынуждено было бежать из Берна в Лозанну и обратилось с просьбой о посредничестве к первому консулу. Последний приказал восставшим положить оружие и предложил прислать в Париж представителей обеих партий, чтобы вместе с ними выработать проект новой конституции. Для подкрепления своих требований он приказал Нею, с армией в 12 тыс. человек, снова вступить в Швейцарию. 19 февраля 1803 г. новая федеральная конституция, получившая название Акта посредничества, торжественно была вручена Бонапартом швейцарским комиссарам. Конституция эта, выработанная путем уступок обеих партий, принесла успокоение стране. Швейцария образовала союзное государство из 19 кантонов. Кантоны должны были оказывать содействие друг другу в случае внешней или внутренней опасности, не имели права воевать друг с другом, а также заключать договоры между собой или с другими государствами. Во внутренних делах кантоны пользовались самоуправлением. Кроме 13 старых кантонов, в состав Союза вошли Граубюнден, Ааргау, Тургау, Санкт-Галлен, Ваадт и Тессин. Валлис, Женева и Невшатель в состав Союза не вошли. Каждый кантон с населением свыше 100000 имел на сейме два голоса, остальные - по одному. Во главе Союза стоял ландамман, избиравшийся ежегодно по очереди кантонами Фрейбург, Берн, Золотурн, Базель, Цюрих и Люцерн. 27 сентября 1803 г., во Фрейбурге, Швейцария заключила с Францией оборонительный и наступательный союзный договор, по которому она обязалась доставлять Франции армию в 16000 человек. Обязательство это легло на Швейцарию тяжелым бременем, но в общем Швейцария страдала от воинственных предприятий Наполеона менее, чем все другие вассальные государства».

Цитируется по: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Спб: Издательское общество Ф. А. Брокгауз — И. А. Ефрон, 1890-1907

Обсуждение закрыто