Это будет, если пользоваться милитаристской терминологией, последний бой за право наших детей и внуков получать образование на родном языке. Последний - в случае, если эта конференция провалится, и ее участники не выступят против эстонизации русской школы.

Сейчас мы стоим на пороге, за которым само понятие «русская школа» может вообще исчезнуть или трансформироваться в нонсенс в виде «русская школа с эстонским языком обучения».

Будем честными: мы с вами, дорогие читатели, сами помогли властям подвести нас к этой опасной черте. Тем, что радовались каким-то уступкам и отсрочкам, которые нам, как с барского плеча, кидали из дворца на Тоомпеа или из дома царского генерала Стейнбока, где заседает правительство. Наконец тем, что очень многие из нас из чисто практических, но недальновидных соображений отдавали детей в эстонские школы.

 

Уступки, которым мы так радовались, всего лишь откладывали окончательное решение, ни на йоту не меняя идеологию закона о школе. Ее еще в начале девяностых весьма точно сформулировал профессор Ханон Барабанер: реформа и все школьное законодательство направлены на вымывание из Эстонии русскоязычной интеллигенции.

Сегодня мы с вами являемся свидетелями первых плодов этого вымывания. Средний уровень знаний и оценок у русских школьников ниже, чем у их эстонских сверстников. Почему? Да потому, что углубленное преподавание эстонского в школе ведется за счет сокращения часов, отведенных под другие предметы. Какое уж после этого повышение конкурентоспособности русских школьников?

О негативных последствиях смены языка обучения и обучения на неродном языке вам может рассказать любой независимый психолог.

Предвижу, как поборники реформы образования, ведущей к уничтожению русской школы, возопят в защиту государственного языка, который должны знать все. Это требование никто не отрицает. Пусть школьники овладевают языком. Но не за счет других дисциплин. В противном случае приличествующие аттестату зрелости знания математики, физики, химии, других предметов станут национальной привилегией титульного этноса. А нам останется то, что на колониальных диалектах английского называется three R,s - riding, riting, rithmetics. То есть - элементарное умение читать, писать и считать. Людям второго сорта больше знаний и не надо.