ИСТОРИЯ

Призывая к миру и гарантируя России «полное освобождение её территорий», 28 президент США Вудро Вильсон санкционировал американское вторжение в Мурманск, Архангельск и на Дальний Восток.

100 лет назад, 8 января 1918 г., президент США Вудро Вильсон обратился к Конгрессу с речью. Она стала сенсацией ещё до произнесения: Вильсон уже выступал перед конгрессменами 4 дня назад, и никакого нового выступления вроде бы не планировалось. Пресса замерла в предвкушении: явно ожидалось что-то экстраординарное.

И президент не обманул ожиданий. Он говорил целый час, огласив свой меморандум из 14 пунктов, которые рисовали устройство мира после Первой мировой войны. То, что война ещё шла, никого не смущало: было очевидно, что Германию и Австро-Венгрию с их союзниками додавят не сегодня завтра.

Если читать речь Вудро Вильсона, не зная контекста и дальнейших действий заинтересованных сторон, то она покажется образцом миролюбия, смирения, открытости, разумности и справедливости. Надо полагать, что именно так — старательно закрыв глаза на все очень скоро последовавшие художества «миротворца» — читали её члены Нобелевского комитета, в 1919 г. присудившие 28 президенту США премию мира.

Америка решает. Как Вудро Вильсон строил «новый мировой порядок»

Подробнее

Потому что каждый из этих пунктов имеет двойное дно. И каждый — внешне такой честный, логичный и направленный к общей пользе — был кирпичиком в строящемся здании будущей планетарной гегемонии США. Державы, которая ещё вчера была глубокой провинцией, фабрикой про производству жира и гуталина, а сейчас претендовала на роль международного арбитра. Как показала жизнь — ещё и нечистого на руку.

Скажем, массу положительных эмоций вызывает, как правило, второй пункт. «Абсолютная свобода судоходства на морях вне территориальных вод как в мирное, так и в военное время, кроме случаев, когда некоторые моря будут частью или полностью закрыты в международном порядке для исполнения международных договоров». Казалось бы, что может быть благороднее?

А теперь, как говорится, следим за руками.

Великобритания перед началом Первой мировой была мастерской мира и владычицей морей. Империей, над которой реально не заходит солнце. Мировым кредитором. Обеспеченный золотом фунт стерлингов был резервной мировой валютой. За четыре года войны эти позиции практически обнуляются. Начав войну кредитором, Англия становится должником. Мировые финансовые потоки концентрируются уже не столько в лондонском Сити, сколько на нью-йоркской Уолл-стрит. Доллар заметно потеснил фунт стерлингов.

В принципе, всё это можно было бы отыграть назад, поскольку у Англии оставался главный козырь: самый крупный флот, обеспечивающий безопасность и бесперебойность морской мировой торговли.

Но провозглашённая Вильсоном «абсолютная свобода судоходства» лишает Англию этого козыря. Цель станет очевидной три года спустя. Вашингтонская конференция 1921 г. закрепит соотношение сил флотов между державами-победителями: США, Великобританией, Японией, Францией и Италией. Оно будет составлять соответственно 5-5-3-1,75-1,75. То есть военный флот США сравняется с английским и будет превосходить все остальные. Впоследствии это приведёт к «мультидержавному стандарту» американского флота: сейчас он превосходит морские силы всех государств земного шара.

Ситуация с Россией, которая удостоилась отдельного пункта в речи Вильсона, ещё веселее. Этот пункт, шестой в общем списке, один из самых пространных и самых доброжелательных. Он гарантирует «полное освобождение территории России». Он призывает все государства мира обеспечить России «беспрепятственную, ничем не затруднённую возможность самостоятельного определения направления политического развития». Он, наконец, обеспечивает России «радушный приём в общество свободных государств» и даже «всевозможную помощь, которая ей понадобится и которую она сама пожелает».

Как ни странно, здесь никакого двойного дна искать не нужно. Его попросту нет. По той причине, что этот пункт — от начала и до конца — не более, чем дымовая завеса. Или военная хитрость. Или, будем откровенны, обычная ложь. Советскую Россию и её большевистских лидеров президент США не понимал и боялся. До такой степени, что очень скоро пошли прахом все заверения в том, что Россия, дескать, вольна сама устанавливать «направление политического развития». В августе 1918 г. тот же самый Вильсон, который совсем недавно рассказывал о добром отношении к России, санкционирует американское вторжение на её территорию.

Документ, оправдывающий интервенцию, начинается шикарно: «Наше военное вмешательство в дела России скорее усугубит нынешнюю прискорбную смуту, нежели излечит её». Справедливо, спору нет. Но какой из этого делается вывод? «Поэтому военные действия в России можно предпринимать лишь с тем, чтобы поддержать те усилия в организации самоуправления, в которых сами русские согласятся принять нашу помощь».

Разницу между красными и белыми Вильсон лукаво не желает замечать. А последних дважды просить не надо: за иностранную помощь в борьбе с «кровавыми большевиками» они готовы если не на всё, то на очень многое. И вот, извольте: «С этой целью правительство США сотрудничает в настоящее время с правительствами Франции и Великобритании в районе Мурманска и Архангельска». В переводе с дипломатического языка на человеческий это значит, что американцы занимаются там тем же, что и остальные интервенты: жгут, насилуют, грабят, убивают, создают концлагеря и делят территории. Но этого кажется мало. И потому Вильсон принимает поистине «миротворческое» решение: «Правительство США обратилось к правительству Японии с предложением отправить в Россию военные части, которые сотрудничали и действовали бы заодно при оккупации Владивостока».

Между «освободить всю территорию России» и «оккупировать совместно с японцами Владивосток» разница, согласитесь, существенная. Но Нобелевский комитет предпочёл закрыть на неё глаза. Для мирового сообщества Вудро Вильсон — один из самых заметных миротворцев всех времён и народов. В общем, так оно, наверное, и есть, если принять во внимание специфику миротворческих действий США с 1918 года и по сей день: ввести свои войска и нести местным «свет мира и демократии» на штыках. В 1918 г. на Дальнем Востоке это выглядело так: «Захватив крестьян И. Гоневчука, С. Горшкова, П. Опарина и З. Мурашко, американцы живьём закопали их за связь с местными партизанами. А с женой партизана Е. Бойчука расправились следующим образом: искололи тело штыками и утопили в помойной яме. Крестьянина Бочкарева до неузнаваемости изуродовали штыками и ножами: нос, губы, уши были отрезаны, челюсть выбита, лицо и глаза исколоты штыками, все тело изрезано...»