ИСТОРИЯ

Чин фельдмаршала Александру Суворову принесло подавление выступления польских патриотов.

Делёж на троих

Российско-польские отношения на протяжении веков переживали самые разные периоды. Если в начале XVII века ослабленная внутренними распрями Россия едва не превратилась в польскую провинцию, то во второй половине века XVIII уже Россия диктовала свои условия ослабленной Польше.

Внутренние распри шляхты привели к тому, что независимой внешней политики Речь Посполитая проводить уже не могла. Различные партии знати ориентировались на Россию и Пруссию, надеясь на их помощь в возведении на трон своего ставленника.

Между тем соседи, видя, что стабильности в Польше нет и не предвидится, решили, что настало удобное время для территориальных приобретений.

В 1772 году, после очередной польской междоусобицы, Россия, Пруссия и Австрия заключили соглашение о разделе Польши. России достались территории площадью 92 тыс. кв. км с населением 1 млн 300 тыс. человек, Пруссии — 36 тыс. кв. км и 580 тыс. жителей, Австрии — 83 тыс. кв. км и 2 млн 600 тыс. человек.

Польский король Станислав Понятовский под давлением воинственного русско-прусско-австрийского союза вынужден был принять эти условия.

Территориальные потери не только не объединили польское общество, но, напротив, усилили распри. Новый конфликт пророссийских сил и «патриотов», опиравшихся на поддержку Пруссии, закончился военным вмешательством России, которая, придя к соглашению с Пруссией, провела второй раздел Польши, ещё более сократив земли, находящиеся под властью польской короны.

В крупных польских городах, в том числе в Варшаве, разместились русские военные гарнизоны, что делало польскую независимость весьма условной.

Освобождение Польши доверили герою Америки

Польское дворянство, не желавшее мириться с зависимостью от России, которую оно ещё недавно рассматривало исключительно как объект для территориальных приобретений, готовило вооружённое выступление.

Предводителем восстания был выбран Тадеуш Костюшко, профессиональный военный, прославившийся в войне за независимость США, где он успешно сражался на стороне колонистов, дослужившись до звания бригадного генерала.

Успел отличиться Костюшко и в антирусской кампании 1792 года, которая, однако, также завершилась поражением. После этого Костюшко уехал во Францию, где вёл переговоры с революционным правительством о военной помощи польским патриотам.

Выбор Костюшко в качестве предводителя восстания был не случаен — поляки рассчитывали, что авторитет и связи во Франции помогут склонить Париж к оказанию помощи восставшим.

Восстание началось с того, что польский генерал кавалерии Антоний Мадалинский 12 марта 1794 года отказался распускать свою бригаду, чего требовал пророссийский сейм, собранный в Гродно.

Вместо этого он со всеми силами атаковал русский полк, рассеяв его и в качестве трофея захватив казну подразделения. После этого Мадалинский двинулся на Краков, где появился и Костюшко. Был провозглашён Акт восстания, а Тадеуш Костюшко был объявлен диктатором республики.

Варшавская заутреня

Долго готовившиеся к восстанию поляки в начале апреля нанесли серию поражений русским войскам, что вызвало мятежи даже в тех городах, где обстановка до того момента оставалась спокойной.

Особенно удачным для поляков и катастрофичным для русских стал мятеж в Варшаве, вспыхнувший 17 апреля. Расквартированные в городе русские полки совершенно не ожидали нападения и были застигнуты врасплох во время утреннего богослужения на Пасхальной неделе.

Всего в этот день в Варшаве было убито более 2200 русских солдат и офицеров, большинство из которых в момент нападения даже не были вооружены. Остальным с огромным трудом удалось вырваться из города. Это побоище вошло в историю как «Варшавская заутреня». Резня в Варшаве предопределила особую ожесточённость последующих сражений, в которых поначалу поляки под командованием Костюшко брали верх.

Однако Франция на помощь не спешила, зато в конфликт на стороне России намеревались вмешаться Пруссия и Австрия, не готовые терять недавние территориальные приобретения.

А Екатерина II, озабоченная размахом польских волнений, решила доверить подавление «польской весны» самому успешному полководцу России Александру Суворову, который со своим корпусом был вызван с границы с Турцией.

Пока приближался Суворов, русские части в Польше предпочитали применять выжидательную тактику. Затем части русского генерала Денисова, объединившись с прусскими войсками, нанесли поражение повстанцам под Щекоциным. Костюшко с войсками отошел к Варшаве, а мятежный Краков пал.

Трофей генерала Ферзена

Перелом наступил в начале сентября 1794 года, когда на главном театре военных действий появился энергичный Суворов с 10-тысячным корпусом. Уже 4 сентября он взял город Кобрин, а спустя четыре дня Суворовым были разгромлены повстанческие войска Кароля Сераковского под Брест-Литовском.

Костюшко, понимавший, что объединение корпуса Суворова с другими русскими силами может окончательно погубить восстание, принял решение дать генеральное сражение.

29 сентября 11-тысячный отряд Костюшко, костяк которого составляли битые Суворовым части дивизии Кароля Сераковского, встретил под Мацеевицами корпус генерала Ферзена.

Замысел был прост — Суворов шёл на соединение с Ферзеном, и Костюшко решил разгромить противников по отдельности, не давая им соединиться.

Но получилось иначе — пока Костюшко ждал подхода подкреплений, корпус Ферзена ударил первым. Яростная схватка завершилась поражением поляков. Легенда гласит, что в этом сражении раненый Тадеуш Костюшко, падая с коня, прокричал «Погибла Польша!». Сам Костюшко позднее это отрицал.

Но, так или иначе, лидер повстанцев оказался в плену, а его части в панике отошли к Варшаве и закрепились в городе и на подступах к нему.

Поскольку большинство поляков требовало продолжения войны, сменивший Костюшко Томаш Вавржецкий стянул для обороны Варшавы лучшие силы повстанцев.

Взятие Праги

22 октября к предместью Варшавы — Праге — подступили объединённые русские силы во главе с Суворовым. В распоряжении русского полководца было 25 тысяч солдат и около 90 орудий.

Прага и сама Варшава были хорошо укреплены, однако повстанцам не хватало войск для обороны, к тому же их внутренняя организация оставляла желать лучшего.

Суворов сознательно не брал на штурм Праги солдат тех полков, которые пострадали при «Варшавской заутрене». Но мстительные настроения царили и в других подразделениях русской армии.

23 октября по приказу Суворова артиллерия стала обстреливать польские позиции. В 5 часов утра 24 октября четыре штурмовые колонны русской армии устремились на штурм оборонительного вала.

Штыковая атака русских была неистовой. Даже видавшие виды офицеры Суворова потом писали, что ад Праги был сравним только с адом штурма Измаила.

Сражение длилось около четырёх часов и закончилось практически полным уничтожением польского гарнизона.

Позже английские и французские газеты обвинят Суворова в том, что он учинил резню мирного населения Праги. На самом деле Суворов старался избежать крайностей, гарантировав безопасность тем жителям, которые доберутся до русского лагеря. Что касается жертв среди мирного населения, то они, безусловно, были. Причиной тому не только специфика уличных боёв, но и ожесточение русских солдат, желавших отомстить за «Варшавскую заутреню».

При этом Суворов умудрился вызвать недовольство Петербурга тем, что отпустил на свободу около 6 тысяч плененных в Праге повстанцев.

Что русскому здорово?

Победа Суворова была полной — повстанцы потеряли убитыми около 15 тысяч человек, более 10 тысяч попало в плен. Четыре польских генерала погибли, три попали в плен, а вместе с ними ещё более 400 офицеров. В качестве трофеев русским одних пушек досталось более сотни. При этом потери самих сил Суворова составили около 600 человек убитыми и около 1000 ранеными.

Не обошлось и без бурного празднования успеха, которому способствовали захваченные в Праге запасы вина, а также медицинского спирта.

Наличие последнего породило исторический анекдот. Как утверждали в воспоминаниях некоторые русские офицеры, по окончании штурма в одной из аптек солдаты добыли бутыль со спиртом, которую и стали распивать, громко выражая одобрение: «Славное винцо!». В «банкете» решил принять участие и ветеринар, лечивший лошадей, возивших пушки. Незадачливый собутыльник полагал, что имеет дело с обычной водкой, и залпом осушил чарку. Спирт оказался бедняге не под силу — он потерял сознание и вскоре скончался. Нелепо погибший был по национальности немцем. Другие участники застолья, природные русаки, от употребления спирта ничего, кроме удовольствия, не испытали.

Когда о ЧП доложили Суворову, тот усмехнулся: «Что русскому здорово, то немцу смерть!». Так в русском языке стало одним крылатым изречением больше.

Закрытие Польши

После взятия Праги Варшава не рискнула противостоять Суворову и 28 октября капитулировала. Русские войска прошли по польской столице парадным маршем, а днём спустя магистрат Варшавы преподнёс Суворову ключи от города и золотую с бриллиантами табакерку с надписью «Варшава — своему избавителю».

Екатерина II пожаловала Александру Васильевичу Суворову титул фельдмаршала. Кроме того, он получил имение с 7 тысячами душ, а также награды от королей Пруссии и Австрии.

Польское восстание потерпело поражение. В 1795 году Россия, Пруссия и Австрия провели третий раздел Польши, после которого это государство исчезло с карты мира более чем на столетие.

Лидер восстания Тадеуш Костюшко, привезённый в Россию, был заключён в Петропавловскую крепость, однако на чрезвычайно мягких условиях — он жил в домике коменданта на правах гостя и обладал свободой передвижения в пределах крепости.

После смерти Екатерины II Костюшко принёс верноподданническую присягу Павлу I, когда последний пообещал освободить всех участников польского восстания.

Костюшко получил от императора в подарок карету, 12 тысяч рублей, шубу и столовое серебро, после чего уехал во Францию, поселившись под Парижем. Авторитет Тадеуша Костюшко в Польше пытались использовать Наполеон, а затем Александр I, но польского патриота их предложения не устраивали.

Костюшко мечтал повернуть время вспять и вернуть Польше прежнее могущество, территорию в границах до 1772 года.

Пожалуй, именно это — нереальные планы и непомерные амбиции — роднит современную польскую элиту с их предшественниками времён Тадеуша Костюшко.

Но об этом как-нибудь в другой раз.

Обсуждение закрыто