ИСТОРИЯ

«Портрет Ивана Логиновича Голенищева-Кутузова (1729— 1802) с факсисмиле его автографа»>

«Портрет Ивана Логиновича Голенищева-Кутузова (1729— 1802) с факсисмиле его автографа» Автор: неизвестен.

Источник: Иллюстрация из издания: Веселаго Ф. Ф. Очерк истории морского кадетского корпуса с приложением списка воспитанников за 100 лет. — СПб., 1852.— 366 с

Прекрасны были первые донесения Кутузова, о состоянии Корпуса, хотя в них, может быть, несколько и сильно говорилось о бывших недостатках.

Веселаго Ф. Ф. Очерк истории морского кадетского корпуса с приложением списка воспитанников за 100 лет. — СПб., 1852.— 366 с.

С назначением в Морской Корпус Ивана Логиновича Голенищева-Кутузова, все приняло другой вид; вместо прежней медленности и робких отдельных распоряжений, были приняты быстрые, решительные меры — следствия одного хорошо обдуманного плана. Милости Государыни сыпались на нового Начальника Корпуса, в 1763 году он произведен в капитаны 1-го ранга; в 1764, в генерал майоры и назначен: Директором Корпуса, Генерал-Интендантом Флота, членом Адмиралтейств-Коллегии, и — особенно лестная доверенность — определен наставником по Морской части, к Государю Наследнику. Лишнее будет говорить, что образование, ум и деятельность Кутузова соответствовали этим милостям. Действительно, Иван Логинович получил превосходное воспитание, знал совершенно языки Французский и Немецкий, и страстно любил Русскую литературу. В гостиной Кутузова можно было встретить почти все наши Русские и иностранные знаменитости: ученых, литераторов и художников.

Милость Императрицы, а также служебные и родственные связи, ввели Ивана Логиновича в высший Петербургский круг, и впоследствии он жил настоящим вельможею века Екатерины.

Но вся эта блестящая обстановка, в первые годы его Директорства, не отвлекала его от скромных занятий по воспитанию, которые он высоко ценил во всю жизнь, хотя впоследствии и не имел возможности посвящать им много времени.

Прекрасны были первые донесения Кутузова, о состоянии Корпуса, хотя в них, может быть, несколько и сильно говорилось о бывших недостатках. Так и видно в них человека, пылкого, умного, который попал в любимую Сферу деятельности, и которому счастье улыбается, со всех сторон.

Какая разница между утомительной, бесплодной борьбою Нагаева, и успешными действиями Кутузова? Но не будем же, здесь, судить по одним успехам, а обратим должное внимание и на средства: у Нагаева не было ничего, кроме собственных сил; — Кутузову все благоприятствовало.

В сентябре (25 числа) 1762 г. представил он Коллегии донесение о настоящем состоянии Корпуса, с своими «примечаниями», в которых предлагал многие изменения «не осмеливаясь подавать своего мнения учреждении нового расположения, но буде Государственная Адмиралтейств-Коллегия приняв оные за полезные соизволит повелеть мне (Кутузову) учинить оные расположении и представить к апробации: сие остается на благоусмотрение оной Коллегии. Не могу умолчать, что некоторые из моих примечаний, сколько может быть удаляются от учиненного о Кадетском Корпусе штата, но тем не меньше обратиться могут в пользу Корпуса, в таком случае Государственная Адмиралтейств-Коллегия не соизволит ли представить Ея Императорскому Величеству дабы получить Высочайшее повеление генерально о учинении нового всему расположения».

Так это и было сделано; все примечания Кутузова, с ничтожными изменениями, вошли в новый штат Морского Корпуса, который, по докладу Морской Российских флотов и Адмиралтейского правления Ком миссии, Высочайше утвержден 1764 года Июня 18.

Новый штат, был истинным благодеянием Государыни; потому что Корпус получил роскошное содержание, в сравнении с прежним. Для того же комплектного числа 360 воспитанников, на бумаге прибавлено к прежнему содержанию 20 000 руб., но на само м деле прибавка была около 60 000, потому что с этого времени, Корпус начал исправно получать присылаемые из Штатс-, или, тогда уже, Камер-Конторы 39,279 р., которых с 1757 года вовсе не давали. Кроме денег, была пожалована (ноября 22), по примеру Сухопутного Корпуса, деревня Кирх-шпиль Угуниеми, в Кексгольмском уезде, в расстоянии 210 верст от Петербурга. В имении, кроме стариков и малолетних, здоровых, в ревизию положенных было 393 души, и с них собирали в год, по тамошним правам, денег 485 р. 80¾ к., и хлеба 139 бочек. Еще назначен был в Кронштадте дом для житья гардемаринам с их офицерами, до отправления в кампанию, и по возвращении из кампании, до отъезда в Петербург. Для обучения тех гардемарин, которые пойдут на большей эскадре, велено построить Корпусу трехмачтовую яхту. И наконец, по неудобности и тесноте настоящего помещения Корпуса, предполагали на недоимку Штатс-Конторы исправить для него бывшие канатные сараи; но это последнее распоряжение не было приведено в исполнение. Из числа воспитанников, вместо 30 Артиллерийских кадет, положено было иметь 60, как число более соответствующее открывающимся в Морской Артиллерии вакансиям. Корпусным офицерам даны сухопутные чины. Ротного командира назвали капитаном; а офицеров, капитан-поручиками, поручиками и подпоручиками.

Испрашивая Корпусным офицерам жалованье наравне с Сухопутным Корпусом, Кутузов писал: «понеже Морской Корпус есть во всем равен Сухопутному, имея оный своим основанием, и Офицеры неся на берегу равную тягость Сухопутным кадетским, сверх того должны на море служить как морские. Смотрение и воспитание молодых людей совершенно может назваться тягостию, потому, что оное беспрестанно попечения и присмотру требует, и потому кадетской офицер ежедневно при своей должности быть обязан, и тако они против морских на берегу излишне трудятся, от которых зимою, кроме караулов и обыкновенных по команде исправлений не требуется; к тому же кадетские офицеры излишне в чистоте содержать себя должны, находясь всегда в экзерциции; но и при самой их должности, как то в дежурстве, в караулах, в парадах излишнего белья и мундиров требуется, так, что они почти всегда в мундирах быть принуждены, да и воспитываемым в Кадетском Корпусе молодым дворянам во всем, как и в чистоте одежды собою образ давать должны». Коллегия согласилась с его представлением и в новом штате офицерам Морского Корпуса назначено, жалованье «равное» с офицерами Сухопутного Корпуса, то есть, большее против Флотского. Прапорщики, сержанты и капралы остались по-прежнему из старших воспитанников; а каптенармусов, имевших на руках ротную амуницию, и Фурьеров, заведывавших одеждою и бельем, положено впредь назначать из солдатских унтер-офицеров; ефрейторы же вовсе уничтожены.

Прибавочное жалованье осталось: унтер—офицерам и гардемаринам — 6 р., и Артиллерийским кадетам — 4 рубли в год. Форма воспитанников оставлена того же цвета, только с измененным покроем, и кроме этого всем унтер-офицерам убавили по одному ряду позумента. Штаб и обер-офицеры не различались ничем между собою, и в их форме изменен только цвет шарфов, положенный вместо зеленого с серебром, черный с золотом. 

Обсуждение закрыто