ИСТОРИЯ

Оставление горцами аула при приближении русских войск.

Художник: Грузинский Петр Николаевич (1837 - 1892)

300 x 400 см. Холст, масло. 1872

Государственный Русский музей, Санкт-Петербург

Шамиль, пользуясь неудовольствием против нас назрановцев, старался поддержать их упрямство

Цезарский Александр. Описание боевой жизни 3-го Кавказского стрелкового батальона., 1881.

Для более удобного управления мирными горцами сделано было распоряжение, чтобы они, оставив свои разъединенные хутора, централизовались в отдельных больших селениях. Такая система поселений доставляла нам случай иметь лучший за туземцами надзор, а их лишала возможности вступать в сношения с Шамилем и его наибами; притом, она вполне отвечала нашим целям — предупреждения на больших дорогах краж, грабежей и разбоев.

Общества мирных горцев очень неохотно приняли такое распоряжение, — потому ли, что всякое переселение сопряжено с некоторым разорением и вообще убыточно, или потому, что прежний порядок им был более по душе — трудно определить. Сильнее всех противодействовало такому требованию назрановское общество, населявшее собою верховья рек Сунжи и Камбилеевки.

Шамиль, пользуясь неудовольствием на этот раз против нас назрановцев, старался поддержать их упрямство, подсылал к ним своих агентов с увещанием не поддаваться объявленному им приказанию и, в конце концов, обещал, в случае восстания, прислать им на подмогу свои войска.

Вступив с Шамилем 15-го мая в решительную сделку, главный аул общества — Назран, находящийся в тридцати верстах от Владикавказа, бок о бок с нашим укреплением того же имени, возмутился. Сперва мятеж выразился с их стороны в отдельных разбоях, потом в умерщвлении нескольких наших солдат вне укрепления, далее в нападении на оказию, проходившую из Владикавказа и имевшую слабое прикрытие и, наконец, 24-го мая, в открытом восстании и нападении на самое укрепление. Небольшой гарнизон заперся внутри его и ожидал прибытия к нему на помощь какой либо части войск.

В этот день во Владикавказе 1-я и 3-я роты стрелкового батальона находились на стрельбе. Тут застало их известие о назрановском возмущении. Захватив мимоходом в казармах торбочки с хлебом и не промыв даже штуцеров, роты бегом пустились по дороге к Назрану. Ночью они прибыли на место.

На другой день, в два часа пополудни, назрановцы возобновили с удвоенною силою вчерашнее нападение. Они двинулись на укрепление двумя массами: с нагорной стороны на батареи, и от Сунжи, откуда укрепление было вполне открыто. Тут попали они под выстрелы 1-й роты, расположенной на подъеме от реки в крепость, которая поражала их навыбор. Расстроенные, понеся большую потерю, мятежники отступили, бросились к селению и в свои хутора, наскоро захватили там свои семейства и спешили удалиться в горы, оставив на волю случая все свое имущество. Но побег не удался: они были настигнуты и возвращены. Спустя некоторое время, зачинщики мятежа были казнены, общество лишено прежде дарованных ему прав и привилегий, и жители расселены были так, как от них требовалось прежде.

Шамиль, стремясь поддержать, с одной стороны, назрановцев, с другой — возмутить против нас галашевцев и галгаевцев, одновременно с обещанием, данным мятежникам, задумал прорваться, между p.p. Ачхоем и Нетхоем, в малую Чечню и там, если бы удалось, угрожать Владикавказу, частью наказать, а частью возвратить под свое владычество отпавшие от него общества.

Для воспрепятствования его целям, генерал Евдокимов выдвинул на разные пункты пять колонн...