Константина любили, уважали; но безмолвствовали пред священною властию отца: сын ослушный казался преступником, и все, исполняя волю Великого Князя, присягнули избранному наследнику. Константин оскорбился, негодовал и, как говорят Летописцы, со гневом воздвиг брови свои на Георгия. Добрые сыны отечества с горестию угадывали следствия.

Всеволод Георгиевич, Княжив 37 лет, спокойно и тихо преставился на пятьдесят осьмом году жизни [15 апреля 1212 г.], оплакиваемый не только супругою, детьми, Боярами, но и всем народом: ибо сей Государь, называемый в летописях Великим, княжил счастливо, благоразумно от самой юности и строго наблюдал правосудие. Не бедные, не слабые трепетали его, а Вельможи корыстолюбивые. Не обинуяся лица сильных, по словам Летописца, и не туне нося меч, ему Богом данный, он казнил злых, миловал добрых. Воспитанный в Греции, Всеволод мог научиться там хитрости, а не человеколюбию: иногда мстил жестоко, но хотел всегда казаться справедливым, уважая древние обыкновения; требовал покорности от Князей, но без вины не отнимал у них престолов и желал властвовать без насилия; повелевая Новогородцами, льстил их любви к свободе; мужественный в битвах и в каждой - победитель, не любил кровопролития бесполезного. Одним словом, он был рожден царствовать (хвала, не всегда заслуживаемая царями!) и хотя не мог назваться самодержавным Государем России, однако ж, подобно Андрею Боголюбскому, напомнил ей счастливые дни единовластия. Новейшие Летописцы, славя добродетели сего Князя, говорят, что он довершил месть, начатую Михаилом: казнил всех убийц Андреевых, которые еще были живы; а главных злодеев, Кучковичей, велел зашить в короб и бросить в воду. Сие известие согласно отчасти с древним преданием: близ города Владимира есть озеро, называемое Пловучим; рассказывают, что в нем утоплены Кучковичи, и суеверие прибавляет, что тела их доныне плавают там в коробе!

Доказав свою набожность, по тогдашнему обычаю, сооружением храмов, Всеволод оставил и другие памятники своего княжения: кроме города Остера, им возобновленного, он построил крепости в Владимире, Переяславле Залесском и Суздале».

«Заморский поход, предпринятый около 1212 г. и состоявший из детей, хотя и не принадлежал к числу самых замечательных событий истории Крестовых походов, но тем не менее является чем-то чрезвычайным. Что учреждения, внушаемые духом религии и предназначенные к распространению нашего богопочитания или к увеличению его блеска, не всегда находили предохранительные меры против порчи, свойственной всякому человеческому делу, это составляет истину, подтверждаемую многочисленными примерами; но чтобы фанатизм или дух злобы мог иметь достаточно силы для того, чтобы погасить в детях естественное сознание своей слабости и лишить их своей подпоры, чтобы внушить им известную последовательность идей, настойчивость в решимости, согласие, требуемое для всякого предприятия, соединенными силами нескольких лиц, этому можно поверить с трудом, хотя воспоминание о подобном факте сохранилось у многих историков. Кому известен вкус Средних веков к чудесному и кто читал одно неполное изложение Крестовых походов новейшими историками, тот прежде всего почувствует наклонность отнести поход детей к баснословным приключениям; а потому необходимо собрать вместе все свидетельства, заслуживающие доверия, чтобы внушить веру в подобный факт.<…>

Относительно времени современные историки помещают этот Крестовый поход под 1212 г. и не позже 1213 г. Если некоторые отодвигают его на десять лет назад или ставят вперед на двенадцать лет, то это очевидная ошибка. Относительно места, где зародилось и было исполнено подобное предприятие, крестоносцы, как кажется, принадлежали к двум народностям и составили два отряда, следовавшие по двум противоположным направлениям. Одни, отправясь из Германии, перешли Саксонию, Альпы и прибыли к берегам Адриатики; Франция доставила другой отряд, который, собравшись в окрестностях Парижа, проник через Бургундию и прибыл в Марсель, где предназначалось сесть на корабли. Для возбуждения этого юношества и чтобы привести его в движение, были употребляемы всякого рода обаяние, обольщение и рассказы о чудесах. По словам Винцента из Бове, в то время рассказывали, что Горный Старец, воспитывавший Арсакидов с самого нежного их возраста, держал у себя в плену двух клериков и возвратил им свободу с тем условием, чтобы они доставили ему мальчиков из Франции. Потому думали, что эти дети, обманутые лживыми видениями и обольщенные обещаниями тех двух клериков, возложили на себя знамение креста. Возбудителем Крестового похода детей в Германии был некто Николай, родом из Алеманнии. Он уверил массу детей при помощи ложного откровения, что засуха в этот год будет так велика, что пучины моря обратятся в сушу, и толпа детей явилась в Геную с намерением отправиться в Иерусалим прямо по высохшему дну Средиземного моря».