«Эскадра Спиридова, оставившая Кронштадт в июле 1769 года, несмотря на настоятельные повеления императрицы об ускорении плавания, только 9 сентября могла выйти из Копенгагена, где задержана была приемкой вещей и разных припасов с сопровождавшего эскадру отряда контр-адмирала Андерсона, ожиданием судов, ушедших во время плавания к своим портам для исправления полученных на пути повреждений и, наконец, заменой одного ненадежного для дальнейшего плавания корабля новым, прибывшим из Архангельска. При выходе из Копенгагена эскадра Спиридова состояла из 7 кораблей, 1 фрегата, 1 бомбардирского, 4 пинок и 2 пакетботов. Неизбежные исправления, поджидание отставших на пути судов и огромное число больных задержали Спиридова довольно долго и в Англии, так что на сборное место в Порт-Магон на острове Минорке в конце декабря 1769 г. явилось только 4 корабля и 4 мелких судна; все же остальные суда чинились по разным портам, а один пинк погиб еще у Скагена и был заменен нанятыми в Англии двумя транспортами. Корабль «Ростислав», на котором погружена была артиллерия бомбардирского корабля, присоединился к эскадре уже у берегов Морей 26 мая и до того времени бомбардирский корабль по необходимости оставался в бездействии. Из Порт-Магона отряд из 3 судов отправился в Ливорно, в распоряжение находившегося там графа А. Орлова; а остальные 5 судов в половине февраля 1770 г. подошли к Морее, где в порте Витула высадили десант, к которому присоединились восставшие местные жители Майноты. Эти войска разделились на два отряда, из которых один (восточный), разбив турок, взял город Мизитру, но потом, благодаря нестойкости наших недисциплинированных союзников, был разбит и совершенно уничтожен у города Триполицы. Другой же (западный) отряд овладел всей Аркадией и с помощью подошедшей эскадры 10 апреля 1770 г. взял крепость Наварин. Здесь, под начальством графа Орлова, собралось наших 5 кораблей и 7 судов других рангов, 2 греческих судна, поднявших русские флаги, и 2 наемных транспорта. Для прочного утверждения в Наварине Орлову необходимо было отнять у турок соседнюю приморскую крепость Модон; но во время осады ее при первом натиске неприятеля действовавшие с нами греки разбежались, и русские, бросив всю находившуюся на берегу артиллерию, с большой потерей убитыми и ранеными, принуждены были не только снять осаду Модона, но даже оставить и самый Наварин. Поражения под Модоном и Триполицей убедили Орлова в ошибочности расчета на успешное содействие местных жителей. При появлении русских войск они хотя присоединились к ним в значительных массах и с полной готовностью шли против ненавистного им неприятеля, но во время боя при первой опасности обращались в бегство, оставляя в жертву туркам малочисленные отряды русских. В случае же успеха их невозможно было удержать от варварских истязаний побежденных неприятелей. При таких ненадежных союзниках и малочисленности русского десанта серьезный успех на берегах и тем более внутри страны был невозможен. Оставалось употребить в дело морские силы, которые к этому времени увеличились прибытием эскадры Эльфинстона, состоявшей из 3 кораблей, 2 фрегатов и 3 других судов ».

История в лицах

Екатерина II, из письма графу Орлову:

…Моя мысль есть, чтоб вы старались получить порт на острове или на твердой земле и, поколику возможно, удержать оный. Сказав вам сие, признаюсь, что имею два вида: один тот, чтоб вас, пока ваша куча незнатно умножится, с малым числом не подвергнуть опасности, второй, что хотя б и ничего иного не сделали, то бы тем самым мы много для переду предуспели, если б доставили России в руки порт в тамошнем море, который стараться будем при мире удержать. Под видом же коммерции он всегда будет иметь сообщение с нужными народами во время мира, и тем, конечно, сила наша не умалится в тамошнем краю. Если же дела ваши так обратятся, что вы в состоянии будете замыслить и более сего, то тогда и сей порт вам всегда служить может, не быв ни в каком случае вреден. На сие же едва не удобнее ли остров, нежели твердая земля, и то еще остров не самый большой; но, однако, порт на твердой земле будет же иметь и свои особые выгоды.

Мир в это время

---

В 1770 году состоялось бракосочетание Марии-Антуанетты и дофина Людовика, будущего короля Людовика XVI 

Мария-Антуанетта играет на арфе. Ж.-Б. Готье-Даготи. 1774 год

«Мария-Антуанетта (1755-93) — королева французская, младшая дочь императора Франца I и Марии-Терезии, 16 мая 1770 года была выдана замуж за дофина Людовика (позже короля Людовика XVI), против его желания; лишь постепенно ей удалось возбудить к себе любовь супруга. Образ жизни молодой неопытной королевы, часто нарушавшей церемониал версальского двора и с самого начала, в качестве "австриячки", имевшей против себя общественное мнение, давал повод к многократным клеветам. Особенно история с ожерельем королевы чрезвычайно повредила репутации Марии-Антуанетты и дала повод к самым злостным, охотно принимавшимся на веру сплетням. Ревностно поддерживая распущенную, жадную и фанатически враждебную реформам придворную партию, Мария-Антуанетта в сильной степени содействовала падению Тюрго и Мальзерба; она открыто вмешивалась в политику, поддерживая интересы Австрии по поводу событий в Голландии и Баварии. С самого начала революции королева сделалась ожесточенным врагом конституционно-демократического режима. При нападении черни на Версаль (5-6 октября 1789 года) жизни ее угрожала серьезная опасность. Когда она переселилась с королем в Тюильри, она старалась побудить его к решительной деятельности и завязала сношения с Мирабо и другими, для спасения монархии; но в решительный момент все планы разбились о ненависть и недоверие Марии-Антуанетты к вождю конституционной партии. Несчастная попытка бегства 20 июня 1791 года сильно ухудшила положение Марии-Антуанетты и ее мужа. Она старалась ускорить австрийско-прусское вторжение, в видах спасения трона и королевской семьи; но на самом деле оно привело к противоположному результату. Когда 10 августа 1792 года тюильрийский дворец был взят, она сохранила спокойствие и достоинство. Вместе с королем она была заключена в Тампле. В декабре ее отделили от мужа; лишь в день казни Людовика XVI ей разрешили видеться с ним. 3 июля ее, несмотря на сильное сопротивление, отделили от сына (Людовика XVII), а 1 августа она из Тампля была переведена в тюрьму Консьержери, где не нашла ничего, кроме плохой походной кровати, соломенного кресла и небольшого стола. 13 октября она была вызвана перед революционный трибунал, обвинивший ее не только в измене и подстрекательстве к гражданской войне, но и в самых низких преступлениях против нравственности. Назначенные ей защитники Тронсон-Дюкудрэ и Шово-Лагард горячо говорили в ее пользу. Тем не менее, она была приговорена к смерти, выслушала приговор без заметного волнения и 16 октября умерла под гильотиной. В 1815 году ее останки перенесены в Сен-Дени. Мария-Антуанетта славилась красотой; лучшие портреты ее принадлежат Vigier Lebrun'y и Rossline; известна картина П. Делароша, изображающая ее перед судьями »

Цитируется по: Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Спб: Издательское общество Ф. А. Брокгауз — И. А. Ефрон. 1890-1907 гг.