сокращенный перевод с эстонского

 

СУДЕБНОЕ РЕШЕНИЕ

именем Эстонской Республики

Суд                                                               Харьюский уездный суд, дом на Тарту мнт.

Состав суда                                                Меели Каур

Место и время вынесения решения      2. ноября 2012 года, Таллин

№ гражданского дела                               2-12-32921

Гражданское дело                                  Иск Сергея Середенко против Некоммерческого объединения Эстония без коррупции окомпенсации неимущественного ущерба в размере 290 евро 

Цена гражданского дела                         290 евро

Участники процесса и их                    Истец Сергей Середенко

представители                                        Договорный представитель истца МстиславРусаков

                                                                     Ответчик Некоммерческое объединение Эстониябез коррупции

                                                                     Законный представитель ответчика Яанус Техвер

Дата судебного заседания                       22. октября 2012

Лица, участвовавшие в судебном         Истец Сергей Середенко

заседании                                                  Договорный представитель истца МстиславРусаков

 

РЕЗОЛЮЦИЯ                                          

 

Оставить иск Сергея Середенко против Некоммерческого объединения Эстония без коррупции в требовании компенсации неимущественного ущерба в размере 290 евро без удовлетворения.

 

Исковое заявление и содержащиеся в нем обстоятельства

 

1. Сергей Середенко (истец) 23.08.2012 подал в уездный суд иск против против Некоммерческого объединения Эстония без коррупции (ответчик) с требованием компенсации неимущественного ущерба в размере 290 евро.

 

Согласно исковому заявлению04.08.2011 на сайте ответчика было опубликовано объявление, в котором сообщалось, что ответчик подыскивает в свой коллектив руководителя проекта, в задачи которого входят запуск и претворение в жизнь связанных с коррупционной тематикой проектов, участие в выработке и представлении позиции объединения, а также иные задачи, связанные с развитием организации.

 

Истец представил свое CV для участия в конкурсе. 24.08.2011 истец получил от исполнительного руководителя ответчика Ассо Прии электронное письмо, в котором сообщалось, что истец был сильным кандидатом и отвечал основным установленным критериям, но, к сожалению, окончательный выбор на этот раз выпал в пользу другого кандидата. 24.08.2011 истец послал электронное письмо, в котором просил предоставить ему CV и мотивационное письмо победителя конкурса с тем, чтобы сравнить их и решить, идет ли речь о дискриминации или нет. У истца возникли подозрения на этот счет. Представитель ответчика отказал ему и сообщил, что эти данные нельзя обнародовать и что выбор кандидата определится после проведения дальнейших этапов конкурса. Таким образом, заявления в первом и во втором электронных письмах находятся в противоречии между собой.

 

Истец считает, что при приеме на работу он был дискриминирован по признаку национальности и/или возраста. Истец представил ответчику требование представить письменное объяснение по поводу его предполагаемой дискриминации. Ответчик ответил 06.11.2011, что при проведении конкурса он исходил из принципа равного обращения. Но, хоть конкурсные критерии и не являются дискриминационными, при выборе работника были использованы дополнительные критерии, которые являются дискриминационными. И, хотя истец был оценен как сильный кандидат, на собеседование его не пригласили. Ответчик не объяснил, чем данные и навыки победителя конкурса лучше, чем у истца. Оказавшийся выбранным Кяэрт Кальювеэ является молодым эстонцем, который получил степень бакалавра только в 2010 году. Таким образом его образование и полезный рабочий опыт очевидно хуже, чем у истца.

 

Ответчик не уведомил истца о том, что его не выбрали из-за его слабого знания английского языка. Истец при определении своей степени владения английским языком был скромен и самокритичен. Истец приложил к мотивационному письму список конференций, где было указано участие в международных англоязычных конференциях. Истец выступал с докладами, которые писал по-английски, учился в Brenderup Folkehoiskole и Туркуском Университете. В подтверждающих образование документах уровень знания истцом английского языка оценен как отличный. Таким образом, оценка знания языка, данная в CV, является субъективной, и ответчик доверился голословным заявлениям об отличном владении английским языком (так в тексте – пер.). Ответчик выбрал кандидата согласно национальности и возрасту, и такой подход является дискриминационным. Ответчик выбирал работников на основании их навыков саморекламы, чего некоммерческое объединение, действующее в публичных интересах, позволять себе не должно.

 

Первым требованием было высшее образование (желательно публичная администрация, государственные науки, правоведение или журналистика). У истца есть высшее юридическое образование и опыт работы. А Кяэрт Кальювеэ признал в своем мотивационном письме, что его образование прямо не отвечает ни одному из требований. Таким образом истец был более сильным кандидатом, чем Кяэрт Кальювеэ. Вторым условием были хорошие аналитические способности. Истец является одним из известнейших аналитиков в Эстонии, в то время как аналитические способности Кяэрта Кальювеэ можно было определить только на основании составленного им мотивационного письма. Таким образом истец является более сильным кандидатом, чем Кяэрт Кальювеэ. Третьим условием была способность работать самостоятельно. Истец долгое время работал на руководящих должностях, а у Кяэрта Кальювеэ есть лишь 2,5 года опыта работы руководителя отдела в кафе. Четвертым условием были очень хорошие навыки общения и самовыражения. Истец, начиная с 1999 года работал юристом – таки образом у него есть очень хорошие навыки общения и самовыражения. Навыки общения и самовыражения у Кяэрта Кальювеэ можно только предполагать. У истца есть не только теоретические знания об антикоррупционной деятельности, но истец в качестве юриста сам принимал участие в борьбе с коррупцией, что и было указано в мотивационном письме. Кяэрт Кальювеэ не представил ни одного документа, который подтверждал бы его знание английского языка. Объективно истец является более сильным кандидатом, чем Кяэрта Кальювеэ.

 

Мотивационное письмо должно было содержать краткую оценку о коррупционной ситуации в Эстонии. Об этом истец и написал. В объявлении о найме на работу не было требования написать о целях и принципах деятельности организации, а также о деятельности ответчика в области борьбы с коррупцией. Ни одним доказательством не доказано, что на туре собеседования из пяти кандидатов один был русской национальности и один с более поздним годом рождения (так в тексте – пер.), чем истец. Не было доказано, что тур собеседования был вообще проведен.

 

Истец находит, что разумной денежной суммой в качестве компенсации неимущественного ущерба является 290 евро. Истец опирается на то, что одним из показателей уровня благосостояния общества является минимальный размер оплаты труда, который равняется 290 евро.

 

Возражения ответчика

 

2. Ответчик возражает против иска. Прежде всего ответчик находит, что срок подачи иска, согласно ст. 25 Закона о равном обращении (ЗоРО), истек. Во-вторых, ответчик находит, что уполномоченный по гендерному равноправию и равному обращению в мнении № 23 от 11.08.2012 всесторонне и верно оценил обстоятельства, являющиеся существом спора, установив, что ответчик в процессе трудового найма руководителя проекта не нарушал принцип равного обращения.

 

Опубликованы 02.08.2011 на сайте объединения и на портале CV online конкурсные критерии для вакансии руководителя проекта составлены так, что не дискриминируют никого в понимании п. 1 ч. 1 и п. 1 ч. 2 ст. 2 ЗоРО, то есть не устанавливают ни для кого дискриминационных ограничений при приеме на работу. Указанные выше принципы также не были нарушены при отборе кандидатов. Ответчик при отборе кандидатов исходил из ранее опубликованных требований. В числе прочего конкурсные условия четко устанавливают, что от кандидатов ждут отличного знания эстонского и английского языков – как устного, так и письменного. Так как ответчик является представительской организацией международного антикоррупционного движения Transparency International, то значительная часть общения и информационного обмена происходит на английском языке. Это включает в себя и участие в международных проектах, написание исследовательских рапортов на английском языке и перевод исследовательских рапортов с эстонского языка на английский.

 

В связи с малочисленностью коллектива ответчик ожидал от кандидата умения работать самостоятельно, то есть способности без постоянного надзора и потребности в проверке проделанной работы исполнять возложенные на него обязанности. Если знание языка со стороны кандидата не соответствует установленным условиям, то нет возможности исполнить и условие умения работать самостоятельно, так как результат работы (письма, документы, анализы, исследования и пр.) будет нуждаться в постоянном надзоре и языковом редактировании. Следовательно, отличное знание языка является одним из важнейших и обязательных, а не желательных («пойдет на пользу») условий.

 

Истец в CV указал, что говорит и понимает по-английски «хорошо», а письменным английским владеет «средне». Не было причин предполагать, что знания языка со стороны кандидата должно в действительности быть лучше, чем кандидат сам указал в своей автобиографии. Так как поступивших заявлений было значительно больше, то требовалось провести предварительный отбор, для прохождения которого определяющее значение имели обязательные критерии «Подходящий кандидат обладает»), и решение о приглашении или не приглашении на собеседование принималось с упором на эти критерии. Кандидатов, не отвечавших условиям, в т.ч. истца, информировали об отказе путем послания стандартизированного электронного письма. Персонально связывались лишь с теми кандидатами, которые прошли в тур собеседования, но в пользу которых окончательный выбор не пал (так в тексте – пер.).

 

У прошедшего отбор работника устное и письменное владение английским языком было отмечено соответствующим уровню «отлично». В туре собеседования конкурсная комиссия проверила знание языка каждым из кандидатов, проведя собеседование частично на английском языке. В отношении избранного работника комиссия установила, что его владения языком соответствует указанному в CV уровню «отлично» , что позволило предполагать, что владение письменным английским  также находится на указанном и требуемом уровне.

 

Ответчик не считает, что оценка владения английским языком вCV является субъективной. CV при приеме на работу является одним из главных информационных каналов, и на его основании выносится решение о том, соответствует лицо установленным условиям или нет. Указанные соискателем в CV  данные являются объективными, и для сомнений в них, в том числе переоценки, причин не было. Также истец не представил ни одного документа, подтверждающего образование, которые позволили бы предполагать, что на самом деле квалификация кандидата выше, чем это указано в CV.

 

Конкурсная комиссия пришла к выводу, что кандидат в полной мере не отвечает установленным объективным критериям (прежде всего в части знания языка), в связи с чем в отношении него дополнительной оценки в виде тура собеседования не проводилось. Целью тура собеседования была оценка умения кандидатов общаться и подавать себя, а также их общей пригодности – способен ли кандидат ясно и убедительно обосновать, почему он баллотировался и каково его видение себя в качестве члена организации. Конкурсная комиссия нашла, что у лица, взятого на работу, указанный в CV «отличный» уровень английского и эстонского языков соответствует действительности, и другие условия тура собеседования он из всех кандидатов выполнил убедительнее.

 

Не обоснованы утверждения истца об «очевидной дискриминации», так как его полезный опыт работы дольше, чем у взятого на работу кандидата. Извещение о конкурсе не содержало обязательного условия, по которому следовало бы учитывать предыдущий трудовой опыт кандидатов. В связи с этим продолжительность трудового стажа и его основательность в ходе конкурса не оценивались. Ответчик обосновывает это тем, что в случае ответчика речь идет об организации, действующей в специфической области, в связи с чем предыдущий (полезный) трудовой опыт не был определяющим критерием при выяснении будущей успешности работника. В связи с этим предварительный опыт работы от кандидатов не требовался.

 

При выборе кандидата внимание на возраст или национальность не обращалось, и никого по указанным основаниям не дискриминировали, а исходили исключительно из ранее опубликованных условий конкурса.

 

Обоснования уездного суда

 

3. Суд находит, что иск следует оставить без удовлетворения.

 

5. В данном деле истец предъявил требование компенсации неимущественного ущерба на основании ч. 2 ст. 24 ЗоРО в связи с дискриминацией. Согласно ст. 23 споры о дискриминации разрешает суд или комиссия по трудовым спорам. В порядке примирительного производства дискриминационные споры разрешает канцлер юстиции. Согласно ч. 1 ст. 24 ЗоРО, если права лица были нарушены вследствие дискриминации, то оно может требовать от нарушившего права лица прекращения дискриминации на основаниях и в порядке, установленных законом, а также компенсации ущерба, нанесенного ему нарушением. Согласно ч. 2 ст. 24 ЗоРО лицо, чьи права были нарушены вследствие дискриминации, может требовать, чтобы в дополнение к указанному в части 1 настоящей статьи ему была выплачена разумная денежная сумма в компенсацию неимущественного ущерба, причиненного нарушением.

 

6. В ответ на требование ответчик выдвинул возражение об истечении срока давности. В соответствии со ст. 143 закона об общей части гражданского кодекса (ЗоОЧГК) суд учитывает истечение срока давности требования только по ходатайству обязанного лица. Согласно ст. 25 ЗоРО требование, установленное в ст. 24 настоящего закона, истекает в течение одного года, считая со дня, когда пострадавшее лицо узнало или должно было узнать о причинении вреда.

 

Суд соглашается с позицией истца, что временем, когда истец узнал о причинении ущерба, следует считать 24.08.2011, когда истцу ответчиком было послано электронное письмо о том, что выбор пал в пользу другого кандидата. Иск уездному суду представлен 23.08.2012, тем самым срок давности иска согласно ст. 25 ЗоРО не истек.

 

7. Согласно ч. 1 ст. 3 ЗоРО принцип равного обращения означает, что не присутствует дискриминация по указанным в ч. 1 ст. 1 настоящего закона признакам. Согласно ч. 1 ст. 1 ЗоРО целью закона является обеспечение защиты лиц от дискриминации на основании национальности (этнической принадлежности), расы, цвета кожи, вероисповедания или убеждений, возраста, инвалидности или сексуальной ориентации. Запрет на дискриминацию исходит из ст. 12 конституции, согласно которой никого нельзя дискриминировать из-за его национальной, расовой принадлежности, цвета кожи, пола, языка, происхождения, вероисповедания, политических или иных убеждений, а также имущественного и социального положения или по другим обстоятельствам.

 

Истец находит, что, хотя условия конкурса и не являются дискриминирующими, при выборе работника были использованы дополнительные требования, которые были прямо дискриминирующими. Согласно ч. 2 ст. 3 ЗоРО дискриминация является прямой, когда на основании признаков, указанных в части 1 ст. 1 настоящего закона, с одним лицом обращаются хуже, чем обращались, обращаются или могли обращаться с другим лицом в похожей ситуации.

 

8. Прежде всего суд должен установить, были ли нарушены права истца вследствие дискриминации, и является ли требование компенсации неимущественного ущерба, понесенного вследствие этого нарушения, обоснованным. Истец утверждает, что его дискриминировали на основании национальности и возраста. Победителем конкурса стал молодой эстонец. В данном деле свое мнение высказал уполномоченный по гендерному равноправию  равному обращению. Мнение № 23 суд оценивает в качестве документального доказательства и суд не связан содержащейся в нем правовой оценкой.

 

9. Ответчик искал руководителя проекта, у которого есть («подходящий кандидат обладает»): высшее образование (желательно публичная администрация, государственные науки, правоведение или журналистика), хорошие аналитические способности, способность работать самостоятельно, хорошие навыки общения и самовыражения, отличное знание письменного и устного эстонского и английского языков. Дополнительными условиями («пойдет на пользу»): предыдущий опыт работы или добровольной деятельности в некоммерческом секторе, предыдущие знания об антикоррупционной деятельности и знание русского языка.

 

10. Истец сравнил данные выбранного руководителя проекта со своими и нашел, что он отвечал всем условиям, а его образование и опыт работы были лучше, чем у выбранного руководителя проекта. Из этого он сделал вывод о том, что с ним в связи с его возрастом и национальностью обратились хуже.

 

Подозрение в дискриминации затрагивает выборный процесс. Суд находит, что ответчик при выборе руководителя проекта не нарушил принцип равного обращения. Требования, предъявляемые к кандидатам, были ясными, а процесс выбора – прозрачным. Ответчик объяснил, что участникам, которые не были отобраны к туру собеседования, был направлен соответствующий вежливый ответ, в т.ч. истцу.

 

Обоснованным является позиция ответчика, что истец выбыл из отбора из-за своего знания английского языка, так как оно оказалось недостаточным. В условиях конкурса содержалось требование о том, что у кандидата должен быть отличный уровень владения английским языком – устным и письменным. Это требование исходит из должностной инструкции руководителя проекта, согласно которой руководитель проекта должен обеспечить исполнение отчетности, подыскивать из зарубежных фондов возможности финансирования, а также участвовать во внешних сношениях с партнерами и секретариатом Trasparency International. Суд считает обоснованными утверждения ответчика о том, что отличное знание английского языка является важным для такой должности.

 

11. Истец свое знание английского языка оценил так: речь «хорошо», понимание «хорошо» и письмо «средне». Из этого видно, что истец не соответствовал условиям конкурса.

 

Суд не согласен с утверждением истца, согласно которому он был при определении своего знания языка консервативным и скромным, и поэтому ответчик должен был все-таки счесть его соответствующим условиям. У ответчика не было оснований считать, что данные, указанные в биографии, были неверными. Прямо его отличное знание английского языка не доказывают ни свидетельство об окончании средней школы, ни дипломы о высшем образовании, ни свидетельство об окончании курсов.

 

12. По оценке суда указание в биографии знания языка является прежде всего знанием самого лица о том, на каком уровне он языком владеет, и риск несоответствия его действительности нельзя перекладывать на работодателя. У избранного руководителя проекта в биографии уровень владения английским языком обозначен как отличный – как устного, так и письменного,- и он отвечал всем другим условиям конкурса. Ответчик заверил, что в туре собеседования уровень владения английским языком со стороны избранного кандидата оказался соответствующим указанному. Таким образом, в процессе отбора истец не был дискриминирован по признакам национальности и возраста.

 

13. Исходя из ч. 10 ст. 442 ГПК суд отмечает, что дает разрешение на обжалование решения. Согласно ч. 2¹ ст. 637 ГПК апелляционные жалобы, представленные по указанным в ч. 1 ст. 405 настоящего кодекса делам принимаются в производство исключительно в случаях, когда в решении уездного суда дано разрешение на обжалование или при вынесении уездным судом решения были очевидно неверно использованы нормы материального права или явно нарушены процессуальные нормы или явно неверно оценены доказательства и это могло существенно повлиять на решение.

 

Перевод с эстонского Сергея Середенко

Обсуждение закрыто