Статья пятая: Конфликты и решения

Комментируя Указ о создании Фонда, Президент РФ Дмитрий Медведев выразил уверенность в том, что «с начала следующего года Фонд приступит к постоянной, системной и, хотелось бы выразить надежду, эффективной работе по защите интересов наших соотечественников».

Поговорим о системности.

 

Ее, как и задачу «консолидации зарубежной общины», можно рассматривать в двух аспектах – в организационном и деятельностном. Можно консолидировать много организаций в одну, а можно консолидировать усилия в совместной деятельности. Применительно к Фонду, видимо, следует иметь в виду оба аспекта. Соответственно, решение задачи «системности» состоит в создании как организационной структуры (системы) Фонда, так и в создании системы поиска решений и самих решений конфликтов.

21 июля совместным приказом МИД РФ и Россотрудничества № 12970/074-пр был утвержден Устав Фонда. Уставу можно поставить крепкую «тройку» - по трехбалльной шкале. Поскольку дело новое, и «пятерок» еще просто не ставят. К тому же надо учитывать сроки, в которые он был подготовлен.

Что в Уставе про «системность»? Организационно из Устава следует, что никаких отделений Фонда «на местах» (пока?) не предусмотрено, зато предусмотрены разного рода отношения с «общественными объединениями соотечественников», «правозащитными организациями», «международными правительственными и неправительственными организациями» и «центрами правовой защиты при страновых координационных советах объединений соотечественников». Соответственно, актуальны упоминавшиеся ранее задачи «инвентаризации» и «регистрации» партнеров Фонда. Из них же и предстоит, видимо, сотворить «систему». С «учетом местной специфики», разумеется.

Что же до «системы» как работающего механизма по разрешению конфликтов, то Устав тут немногословен, и это понятно. Хотя, безусловно, стоит привести п. 2.2.7. Устава, говорящий о том, что одной из основных задач Фонда является «подготовка предложений о возможной реакции Российской Федерации в отношении случаев нарушения прав соотечественников». Это крайне славная новость: по сути, соотечественники в лице Фонда получили «два в одном» - и деньги, и силу государственного принуждения РФ.

 

Конфликты и решения

Ранее мы говорили о том, что при проектировании принципов работы Фонда предпочтителен ценностный, или конфликтный подход. И обозначили, что в первом приближении следует ориентироваться на ценности Русского мира. Однако прописанные в Уставе очерки организационной системы, предлагая ответы, ставят и новые вопросы.

Один из них – это вопрос о прохождении «конфликтного сигнала» от точки конфликта до Фонда. Я не принадлежу к числу тех, кто поспешил объявить решение о создании Фонда «своевременным» - Фонд появился, на мой взгляд, поздно. А это значит, что в Прибалтике, в частности, предстоит решать конфликты в том числе двадцатилетней давности. Потому что они никуда не делись. Более того, за многие из них брались товарищи «на местах», но так и не решили. Эти нерешенные конфликты совершенно радикальным образом влияют на качество жизни российских соотечественников, но уже воспринимаются как норма этой некачественной жизни, так как давно уже обрели форму законов. Вопрос: кто будет актуализировать эти конфликты?

Первой из целей Фонда в Уставе стоит «оказание соотечественникам, проживающим за рубежом, всесторонней правовой и иной необходимой поддержки в случаях нарушения их прав, свобод и законных интересов в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права в области прав человека». Повторим вопрос: как «случаи нарушения» доходят до Фонда? «Системность» должна обеспечивать практически моментальное прохождение сигнала. Срок обращения в эстонский административный суд, например – 30 дней. За это время конфликт должен быть описан, передан в Фонд, Фонд должен принять решение об обращении в суд, должен быть нанят адвокат и написана жалоба. Это – простейшая цепочка, в которой на описание конфликта и передачу его в Фонд отводится максимум неделя. И это – в идеале, при котором потерпевший начинает искать поддержки Фонда уже на следующий день после нарушения его прав. Идеал же на то и идеал, что редко встречается в реальности. В моей практике нередки были случаи, когда жалобу приходилось писать за ночь – иначе истекал срок давности. То есть в эстонских реалиях («местная специфика») представленная (простейшая!) схема прохождения сигнала уже является критической. Значит, надо сокращать цепочку. То есть убирать из нее Фонд. Но это явно неразумно. Значит, надо отказываться от самой схемы (в Эстонии). И выстраивать другую.

Еще один вопрос, связанный с самим появлением «на рынке» Фонда: чей конфликт? В работе норвежского криминолога Нильса Кристи «Пределы наказания» автор убедительно показал, что в уголовных процессах государство по сути присваивает себе конфликт потерпевшего, поскольку обвинение выдвигается от имени государства. Как альтернатива, в некоторых странах существует институт частного обвинения (до 2002 года такой был и в Эстонии). Правозащитные процессы, проводимые pro bono, по сути часто грешат тем же самым – присвоением конфликта, так как правозащитник выступает не как наемный работник потерпевшего, а как мажоритарный партнер. И имеет все основания расстраиваться и даже сердиться, если потерпевший вдруг отказывается от иска – вся работа правозащитника идет насмарку. А теперь добавим в эту схему Фонд, который платит. Платит правозащитнику вместо потерпевшего. Чей конфликт?

Вопрос этот выглядит дурацким только на первый взгляд. Потому что от того, чей конфликт, зависит и то, кто будет принимать решение по этому конфликту. Например, наши соотечественники в Нагонии жалуются на то, что процедура признания российских дипломов занимает неоправданно много времени – до девяти месяцев. Они считают такое положение вещей несправедливым и издевательским. Решение «на месте» - обратиться в суд с требованием прекратить волокиту. А у Фонда может быть другое решение – заключить с Нагонией межгосударственное соглашение о взаимном признании дипломов. С тем, чтобы вообще исключить процедуру признания. И Фонд готов «подготовить предложение о возможной реакции…» для Министерства образования РФ. Предложение «с места» нацелено на решение частного конфликта, предложение Фонда – на решение проблемы в целом, по существу. И при этом это два разных решения.

Все сказанное выше подводит к мысли о том, что частные конфликты – лишь основа для мониторинга Фонда. Действительно, Устав не предусматривает (новых) дверей, в которые потерпевший может постучать и заявить о своем конфликте. Все двери остаются привычными – те же правозащитные организации и пр. Сигналы о конфликтах Фонд собирается получать от перечисленных выше партнеров. С одной стороны, это хорошо, так как напрасными оказываются опасения экспертов насчет того, что «Фонд захлебнется в просьбах о помощи». (При этом п. 2.3.4. Устава при этом предусматривает возможность «оперативной реакции на случаи нарушения прав соотечественников»). С другой стороны – явно плохо, так как «отдельный человек» может и разочароваться. А ведь мы хотим, чтобы никто не ушел обиженным…

Все сказанное относится к «свежим» конфликтам. Критерий «свежести» может быть привязан к судебному сроку давности. А как решать застарелые конфликты? Например, кражу в ноябре 1991 года (юбилей на носу!) гражданства Эстонской Республики почти у полумиллиона российских соотечественников? Россия никогда не выступала с требованием к Эстонии вернуть это гражданство тем, у кого оно было украдено. Поднимать этот вопрос сейчас – отчасти потерять лицо. Но ведь кража от этого не перестает быть таковой!

Понятно, что такие крупные и застарелые конфликты прежде всего нуждаются в решимости их решать. Часто это – политическое решение. Здесь прежде всего важна правильная постановка вопроса, четкое понимание и описание сути конфликта. Потому что можно говорить о краже гражданства (я говорю) и об обязанности его вернуть, а можно говорить о необходимости сокращения числа неграждан. Конфликт – один и тот же, но описание его сути, как видим, различно. Что накладывает большую ответственность на «мониторящих». Ибо заразу надо вырывать с корнем.

Также понятно, что такие крупные и застарелые конфликты не решаются одним судебным процессом. Каждый подобного рода конфликт нуждается в системе мер для его решения. Более того, требуется и анализ неудачных мер по его разрешению – с тем, чтобы не повторять уже раз сделанные ошибки. А вот кто сложит эту систему мер? Явно не товарищи «на местах», так как они уже сделали все, что захотели и смогли. Не получилось. Фонд? Скорее всего, нет, во всяком случае, на первых порах. Ответ на этот вопрос может содержаться в п. 2.3.8. Устава, в котором говорится о том, что Фонд осуществляет «проведение и финансирование научных и исследовательских работ в области компетенции Фонда», а значит, может заказывать и разработку крупных решений. Подход несколько непривычный, но, как говорят англосаксы, если делать то же, что и всегда, то и результат будет тот же, что и всегда.

Но Президент РФ высказал надежду на то, что работа по защите интересов соотечественников будет эффективной…

ruvek.ru

Обсуждение закрыто