Статья третья: Принципы работы Фонда
Превентивная критика
Что собой будет представлять Фонд, и как он будет работать? Какова будет его структура? Как будут организованы финансовые потоки? Список этих вопросов можно продолжать долго. Предложений же, по сути, нет. Зато превентивной критики – сколько угодно.
В конце 2009 года журнал «Балтийский мир» провел на своих страницах экспертный клуб, посвященный как раз Фонду. Вопрос ставился так: «Как защищать соотечественников?»
Популярный латвийский правозащитник, директор Центра правовой помощи соотечественникам «Москва-россияне» Михаил Иоффе дал развернутую картину правовой регламентации помощи соотечественникам и дал определение конституционно-правового механизма реализации и защиты прав и свобод российских соотечественников. Описал способы реализации и защиты правового статуса российских соотечественников. А вот по поводу самого Фонда высказался коротко: «Права и обязанности создаваемого Фонда должны определяться исходя из возможностей финансирования, чтобы не превратить его функционирование в декларативное существование».
Юрист эстонского Центра правовой информации по правам человека Елена Каржецкая, судя по всему, вообще не считает нужным наличие отделений Фонда «на местах». «Насколько мне известно, одним из способов получения поддержки является система выдаваемых через посольства РФ грантов. Система эта сложна для использования ввиду нечеткости регуляций использования денежных средств. Однако, при должном внимании к ней и доработке, будет работать и имеет право на существование».
Еще более неприязненно относится к грантовой системе ее коллега Мстислав Русаков: «Форма заявки на грант и отчетность по деятельности должны быть максимально упрощены, так как работа над заявкой и отчетом – это потраченное время, украденное от защиты прав российских соотечественников. Деятельность по гранту должна быть не слишком определенной. Трудно спрогнозировать, какие моменты станут болевыми в следующем году, а отсюда и сложно предугадать, в какой именно помощи российские соотечественники будут нуждаться в большей степени. Например, до апреля 2007 года проблема полицейского произвола в Эстонии вообще не стояла».
Вообще не нашел слов по поводу принципов деятельности Фонда патриарх правозащитного движения в Прибалтике Владимир Бузаев. Коротко перечислив сделанное за 17 лет, он подытожил: «Вот все вышеизложенное и мог бы финансировать потенциальный Фонд. Не всегда же к дядюшке Соросу или к Фонду Визенталя обращаться».
Отчего так? Есть одно соображение. Как-то я очень удивился, узнав, что, оказывается, существует ответ на вопрос о том, чего хочет телезритель. «Того же, что есть, только больше». Логика этого универсального рецепта понятна: телезритель не в состоянии захотеть новой передачи, так как для этого ее нужно сначала придумать. А придумывать новые передачи – работа телевизионщиков. Очень показательна здесь позиция Елены Каржецкой – грантовая система плоха, но ничего лучшего еще не придумали. Ей вторит, по сути, и Бузаев – давайте, что есть, только больше.
Очевидно, что придумывать новый Фонд – не работа для правозащитников. И не для профессиональных соотечественников. И не для МИД. А для кого? Для профессионалов третьего сектора, разумеется. Для тех, у кого в названии есть что-то вроде «социальных технологий», «глобализации» и т.п. Потому как ехать дальше на грантовой кляче многим уже не хочется. Но денег на такое проектирование в Указе не предусмотрено.
Структура Фонда
Структура Фонда также нуждается в серьезном осмыслении. В отношении структуры Указ задает лишь исходную точку – «размещение Фонда в г. Москве». Отмечены «исполнительные органы», «управляющий совет Фонда» и «правление Фонда во главе с исполнительным директором». А также «попечительский совет Фонда». Все.
Региональная конференция российских соотечественников, прошедшая 27-28 августа в Риге, приняла обращение к главе МИД РФ Сергею Лаврову, в котором среди прочего говорится и о «необходимости создания в столице Латвии городе Риге Балтийского филиала (отделения) Фонда поддержки и защиты прав соотечественников за рубежом, деятельность которого охватывала бы три страны – Латвию, Литву и Эстонию». То есть, с точки зрения собравшихся в Риге соотечественников, вопрос о структуре Фонда уже решен. Чье это мнение? Точно – не эстонских правозащитников, так как никто из них на эту конференцию с правозащитной тематикой зван не был.
Но суть предложения – один филиал на регион. У правозащитника Игоря Куколева, выступавшего в мае на республиканской конференции в Эстонии, другой подход: «Считаю, что КС обязан помочь созданию и функционированию юридических центров по правам человека в Нарве, Йыхви и Тарту. В Ида-Вирумаа проживает большинство неэстонцев, и при этом они численно представляют большинство. Но в этом регионе нет ни одной правозащитной организации. Правозащитные организации, защищая права и свободы, кроме этого, были бы центрами по объединению и воспитанию интеллектуальной молодой элиты неэстонцев».
Слишком масштабно? Но, по сути, ту же точку зрения поддерживает и Мстислав Русаков, говорящий о том, что для решения проблем соотечественников «нужна не горстка энтузиастов-бессребреников, а целая армия правозащитников».
Но зачем эта армия в Австрии? Время перейти к местной специфике.
Местная специфика
Непосредственное отношение к принципам работы Фонда имеют и участившиеся предложения учитывать «местную специфику». Так, в п. 11 резолюции прошедшей в Сиднее и Канберре 15-16 июня пятой конференции российских соотечественников, проживающих в странах АТР, внесена рекомендация «более внимательно учитывать специфику страны и диверсифицировать подходы при подготовке к открытию подобных структур (речь шла о представительствах Россотрудничества и Фонда «Русский мир» - С.С.) в странах региона».
В уже упоминавшемся обращении региональной конференции в Риге содержится мнение о «целесообразности особого подхода к поддержке и защите прав соотечественников, проживающих в странах Балтии».
Прошедший 10-11 сентября в Российском центре науки и культуры в Киеве международный круглый стол «О статусе русского языка в Украине, Белоруссии, Молдавии» принял Рекомендации к Всемирной конференции соотечественников по статусу русского языка в зарубежных странах. В п. 4 Рекомендаций сказано: «Обратиться в МИД РФ с просьбой принять меры по совершенствованию действующей системы поддержки соотечественников, проживающих за рубежом. С учетом неоднородности, исторических, социальных различий между объединениями соотечественников в разных странах, строить работу с ними с учетом существующей специфики».
Учет «местной специфики» - штука тонкая. Учитывать объективную специфику – необходимо. Субъективную… Ну, на то она и субъективная. Вопрос, как провести границу между ними. И что, собственно, имеется в виду под предложениями учитывать «местную специфику»? Дать больше денег, чем соседям?
Попробуем разобраться в этом. К объективной специфике можно смело отнести местное (национальное) материальное и процессуальное законодательство. Следующим фактором можно определить те международные соглашения, к которым присоединилась та или иная страна. Например, в Бразилии нет смысла апеллировать к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Оба фактора – концентрированное отражение политики местных властей, в том числе в отношении российских соотечественников.
Еще один предположительно объективный фактор – результаты мониторинга положения российских соотечественников в разных странах. Тут важно, насколько объективными будут сами критерии мониторинга, и насколько качественно он будет проводиться. Можно принять за основу американскую модель террористической опасности, основанную на цветовых кодах. Черный цвет – Прибалтика, белый – та же Австрия.
Объективный фактор – количество российских соотечественников в стране проживания. Вопрос, как определять это количество, если процедуры «волеизъявлений» массово так и не запущены. Видимо, по старинке, как количество «русскоязычного населения».
К объективным факторам следует отнести также пропорциональную представленность соотечественников в национальном парламенте и местных органах власти.
Там же, где кончаются цифры и начинаются культурные коды, объективность может покинуть нас.