Институт гражданства был использован не случайно, поскольку он является неотъемлемым атрибутом суверенитета страны. Гражданство – это политическая и правовая связь между отдельным человеком и государством, признание государством данного лица своим гражданином – субъектом права, это первый и основополагающий элемент правового статуса личности. 

Гражданство как право включало в себя ряд полномочий, в том числе:

• правомочие человека проживать на территории государства;
• обладать всем комплексом прав, свобод и обязанностей, предусмотренных основным Законом;
• пользоваться защитой прав и законных интересов со стороны государства как на его территории, так и вне ее;
• замещать любые государственные должности;
• свободно покидать и возвращаться на территорию своего государства в любое время.

До распада Союза мы все были гражданами единого государства и не задумывались о его важности, более того, лишение гражданства рассматривалось как тягчайшее наказание, которое могло иметь место в исключительном случае. В момент путча 20 августа 1991 г. Верховный Совет Эстонской Республики, избранный всеми постоянными жителями республики, который в то время был единственным легитимным органом власти на территории Эстонии, провозгласил восстановление независимости Эстонской Республики.

Это событие было радостно встречено всеми жителями республики. Опросы, проведенные немецким социологом Максом Клингерманом, а также Майнор-ЭМО (еще до восстановления независимости), показывали, что неэстонцы в республике, как и эстонцы, ориентировались в большей степени на  свободную Эстонию, чем на СССР, что более 55% из них поддерживали независимость Эстонии, а в Нарве и Силламяэ этот показатель бы еще выше.

Несмотря на это, 6 ноября 1991 года  Верховный Совет Эстонии потребовал, чтобы эстонское правительство применило закон о гражданстве 1938 г. с поправками от 16 июня 1940 г.  Эстонские СМИ, ученые, деятели культуры, политики и общественные деятели  дружно утверждали, что это необходимо для обеспечения гарантий независимости. Эстонский эмигрант Р. Таагепера (впоследствии профессор Тартуского университета) с умилением рассказывал историю о том, как ему было комфортно жить и работать в США, не имея гражданства этого государства, внушал советским бедолагам, что отсутствие гражданства не ведет к ограничению прав и т. д. Наивные и доверчивые советские граждане верили во все эти сказки.

По декрету Верховного Совета Эстонии от 26 февраля 1992 г., в Эстонии был восстановлен институт гражданства. По праву реституции был применен закон о гражданстве 1938 года, который допускал упрощенную процедуру получения гражданства (без экзаменов по языку и ценза срока проживания для этнических эстонцев). Однако даже этот закон был введен с существенными ограничениями. Согласно нормативному акту, автоматически гражданство получали лишь те люди, кто были гражданами Эстонии в июне 1940 г., и их прямые потомки. Лица, приехавшие в Эстонию после 1940 г., могли просить о натурализации и получить ее при наличии следующих условий:

·    два года проживания в стране, начиная с 30 марта 1990 г. - дня, когда Эстония заявила о намерении восстановить свою государственность;

·        знание эстонского языка (объем 1500 слов);

·        принятие присяги на лояльность Эстонской республике.

Право отказывать в гражданстве всем, кроме тех, кто жил в Эстонии до 1940 года, было аналогично с “правом” Польши изгнать из страны немцев, поселенных Гитлером в районе Познани.

Согласно международным нормам, каждое государство само определяет, кто является его гражданином и каковы условия предоставления гражданства. В этом отношении нормы формально были соблюдены. Однако возникает вопрос: имел ли моральное и юридическое право Верховный Совет лишить гражданства более полумиллиона своих избирателей, названных для камуфляжа «иностранцами». Маразм заключается в том, что  сам Верховный Совет Эстонии был избран всеми постоянными жителями республики. Народные депутаты, которые были избраны всеми жителями Эстонии независимо от их происхождения, фактически лишили политических и избирательных прав своих же избирателей. Проще говоря, депутаты политически «кастрировали» своих избирателей или, по образному выражению Сергея Середенко, «украли у инородцев гражданство Эстонской Республики». Для болшинства неэстонцев это было равносильно новому путчу или перевороту, поскольку их лишили Родины.

Депутаты, которые сегодня получают хорошие пенсии, тогда почему-то забыли, что речь идет о людях, которые родились или жили здесь уже второе или третье поколение, кто приехал в Эстонию не как иностранец, а как граждане единого союзного государства. Политическая и правовая безграмотность депутатов Верховного Совета состояла в том, что они поставили на один уровень гастарбайтеров в Германии или сезонных рабочих во Франции, Англии, Италии, Испании и т. д. с гражданами союзного государства, которые при развале  советской империи оказались не в своих этнических и языковых сообществах и безвинно пострадали. Оглядываясь на прошлое, в очередной раз убеждаюсь в том, что политический авантюризм допускают власти, а расплачиваться приходится людям. Так, будучи депутатом Тартуского городского собрания я был в одночасье лишен политических прав и гражданства.

С другой стороны, многие эстонцы, проживающие в Швеции, Австралии, Канады или США, которые никогда даже не были в Эстонии, но происходили от эстонцев - бывших граждан Эстонии, автоматически получили все политические права, в том числе право избирать и быть избранными. Одним правовым актом сотни тысяч людей, жившие в руспублике на законном основании, были превращены в апатридов.

Мнение и воля 1/3 части населения государства были полностью проигнорированы при принятии новой Конституции Эстонии на референдуме 28 июня 1992 г.  Оправдывая свои действия, многие эстонские политики стали жонглировать политическими и юридическими понятиями, заявляя, что «гражданство относится к области политических прав, а вовсе не к сфере прав человека». Это полный блеф, ибо, согласно Всеобщей декларации прав человека и личности "Каждый человек имеет право на гражданство, никто не может быть произвольно лишен своего гражданства или права изменить свое гражданство".

Не обошла стороной дискриминация и этнически смешанные семьи. Согласно международному праву мужчины и женщины имеют равные права в период состояния их в браке и при его расторжении. Однако в Эстонии женщины, вышедшие за эстонских мужей – граждан ЭР (более 20000 человек), получали гражданство по упрощенной натурализации, а мужчины-неэстонцы, имевшие неосторожность жениться на эстонках-гражданках ЭР, были лишены этого права.

Следствием всей этой политики стало то, что  в Эстонии образовалась некая разновидность этнической демократии, со всеми вытекающими отсюда проблемами в межнациональных отношениях. Многие из тех, кто участвовал в НФ и в других демократических движениях, не думали о такой демократии, где людей будут вновь сортировать, но уже не по классовому, религиозному или расовому, а по этно-языковому признаку. Невольно вспоминается известное изречение Отто фон Бисмарка о том, что революцию задумывают гении, осуществляют фанатики, а ее плодами пользуются негодяи. Сегодня ясно, что демократия тоже бывает разная. Единой демократии нет, и не было никогда. Чистая демократия - это идеал, к которой стремятся многие цивилизованные народы. Истории такие случаи известны. В Древней Греции и Риме демократия была рабовладельческой, в США до конца 1960-х годов, она была только для белых. Во многих странах ее нет и до сих пор, что дает повод для вмешательства в их внутренние дела под видом экспорта демократии.

В 1992 году министр иностранных дел Эстонии Тривими Веллисте на международных форумах пытался доказать, что лица, оставшиеся без гражданства в Эстонии, включая их детей, не являются апатридами, поскольку имеют право на гражданство России, как правопреемницы  СССР. Он сознательно смешивал два разных понятия  «право на гражданство» и наличие «фактического гражданства», что далеко не одно и то же.

Наряду с новым Законом о гражданстве, который был принят в 1993 году, Закон об иностранцах определили юридические основания для пребывания неграждан на территории ЭР. Бывший министр народонаселения Пеэтер Олеск упорно призывал неэстонцев к реэмиграции, за что получил прозвище "министра народовыселения". Вопреки данным опросов, которые показывали, что 93% неэстонцев не собираются  уезжать из Эстонии, национально озабоченные депутаты Рийгикогу надеялись, что их политика "Plats puhtaks" («очистить площадку») позволит изменить демографическую ситуацию в пользу коренного этноса.

Юридические оплошности с правами человека были допущены не только на уровне личности, но и в межгосударственных отношениях.  Договор, заключенный 12 января 1991 году в Москве между тремя руководителями Балтийских государств и главой Российской Федерации Борисом Ельциным, не имел юридической силы. По сути это был не договор, а протокол намерений, который предусматривал предоставление гражданства всем постоянным жителям этих стран. После восстановления независимости ЭР, этот договор, как потерявший юридическую силу, не был даже  акцептирован в Эстонии.

Бывшие советские республики, независимо от того, как они оказались в единой империи, должны были цивилизованно разойтись. Под цивилизованностью я понимаю такю процедуру развода, в которой не пострадали бы люди. Однако у наших политиков не хватило политической культуры сделать это, а международные структуры больше беспокоились о бескровном демонтаже Советского Союза, чем конкретно о правах человека.

Прошло уже более 20 лет. За это время многое изменилось. Эстония вошла в содружество европейских государств, а ее граждане стали гражданами Евросоюза. Однако в вопросах предоставления гражданства мало что изменилось. Фактически институт гражданства как был так и остался инструментом господства одной части общества над другой. Какой бы аспект жизни мы не взяли, будь-то система образования, вопросы трудоустройства, положение меньшинств и т. д. – все упирается в голосование, когда большинство может навязать меньшинству свое видение будущего. В стихотворении Е. Евтушенко "Подавляющее большинство" есть такие строки:

Удивляющее меньшинство,

Сколько раз тебя брали на вилы!

Подавляющее большинство,

Скольких гениев ты раздавило!

14 мая 1997 года Совет Европы, членом которого является Эстония, принял Европейскую Конвенцию о гражданстве. Ее целью было сокращение числа лиц, не имеющих гражданства, и исключение случаев дискриминации в вопросах, относящихся к гражданству. Однако Эстонская Республика не подписала и не ратифицировала эту конвенцию. Вместо кардинального и справедливого решения этой проблемы, предпринимаются попытки переложить ответственность с больной головы на здоровую, доказать всему миру, что неграждане в Эстонии – это люди, которые за все эти годы никак не могут определиться с гражданством.

Итак,  демократический централизм — излюбленное оружие большевиков — сработал еще раз. Большинство решило судьбу меньшинства. Однако не следует забывать, что демократия — это не произвол большинства. Национальные вопросы решаются не путем голосования большинства, а через достижение соглашения большинства с меньшинством. Альфа и омега национального вопроса – это вопрос о равноправии. Одно дело - добиться установления национальной государственности, другое – создать всем равные возможности для сохранения и развития своей национальности, языка и самоидентификации.

Не вызывает сомнения то, что человек, который не чувствует свою востребованность обществом и государством, который отчужден от общества, теряет интерес к созиданию. Лояльность определяется не знанием того или иного языка, а статусом человека. Положение лиц без гражданства есть позорное наследство периода независимости, от которого необходимо быстрее избавиться, но для этого нужна политическая воля.