Михаил Петров

Российское правопреемство и континуитет

Федеральный Закон Российской Федерации «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом» № 99-ФЗ от 24.05.1999 таков, каков он есть. Даже с учетом поправок от 9 июля 2010 года закон далек от совершенства, а в некоторых случаях допускает неоднозначное толкование.

Так в преамбуле указано, что Российская Федерация – есть правопреемник и правопродолжатель Российского государства, Российской республики, Российской Советской Федеративной Социалистической Республики (РСФСР) и Союза Советских Социалистических Республик (СССР), а институт российского гражданства соотнесен с принципом непрерывности (континуитета) российской государственности.

Однако согласно III статье Брест-Литовского мирного договора Советской России с Германией Австро-Венгрией, Болгарией и Турцией области, лежащие к западу от установленной договаривающимися сторонами линии и принадлежавшие раньше России, т.е. Эстляндия, Лифляндии и Северо-западный край (Литва) перестали находиться под ее верховной властью:

«Для означенных областей из их прежней принадлежности к России не будет вытекать никаких обязательств по отношению к России.

Россия отказывается от всякого вмешательства во внутренние дела этих областей».

Договор повлек за собой юридические действия народов, объявивших о государственной независимости. И это исторически значимые факты, с которыми приходится считаться вне зависимости от реакции на них Парижской мирной конференции. Таким образом, трудно вести разговор о российском правопреемстве в отношении Эстонии (Эстляндии) и о соотнесении с ним континуитета российского гражданства как института, игнорируя сепаратный Брестский мир.

Еще большее недоумение вызывает буквальное толкование Статьи 1 Федерального закона, последовательно дающей юридические определения понятиям «соотечественник» (родовое понятие), «соотечественник за рубежом» и «российский соотечественник». Статья 1 (часть 3) распространяет действие закона о российских соотечественниках на лиц и их потомков, относящихся к народам, исторически проживающим на территории Российской Федерации, а также на лиц, сделавших свободный выбор в пользу духовной, культурной и правовой связи с Российской Федерацией, чьи родственники по прямой восходящей линии ранее проживали на территории Российской Федерации в том числе:

«…: лица, состоявшие в гражданстве СССР, проживающие в государствах, входивших в состав СССР, получившие гражданство этих государств или ставшие лицами без гражданства;

выходцы (эмигранты) из Российского государства, Российской республики, РСФСР, СССР и Российской Федерации, имевшие соответствующую гражданскую принадлежность и ставшие гражданами иностранного государства или лицами без гражданства».

Если в первом случае, в законе дано прямое указание на необходимую для признания российским соотечественником территориальную связь родственников с Российской Федерацией, то во втором случае понятие «российский соотечественник» распространяется на эмигрантов, вступивших в права иностранного гражданства или оставшихся лицами без гражданства. Если толковать текст закона буквально, то на статус «российского соотечественника» могут претендовать только те из граждан бывшего СССР, которые из него же и эмигрировали. Все прочие бывшие граждане СССР, не имеющие в прошлом территориальной связи с Российской Федерацией, формально такой возможности лишены.

Неизбежно встает вопрос о правопреемных гражданах Эстонской Республики неэстонского происхождения. Часть из них является потомками лиц, эмигрировавших из Советской России и РСФСР в результате Гражданской войны. Другая часть является потомками лиц, исконно проживавших в Причудье и не имевших территориальной связи с Российской Федерацией. Отсутствие территориальной связи с Российской Федерацией по прямой восходящей родственной линии делает невозможным получение статуса «российского соотечественника» для значительного количества лиц без гражданства и лиц, натурализованных в гражданстве Эстонской Республики, поскольку они также не являются эмигрантами из СССР в юридическом смысле этого термина. (Эмиграция — переселение лица или семьи из одного государства в другое по экономическим, политическим или личным обстоятельствам на основании самостоятельного решения.)

Для того чтобы разрешить возникшую юридическую коллизию российский законодатель использовал термин «выходцы». Последний в силу того, что не имеет точного юридического содержания, позволяет толковать положения закона расширительно.

Цель и принципы правового регулирования

Согласно преамбуле, федеральный закон устанавливает принципы, цели и основные направления государственной политики Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом, основы деятельности органов государственной власти Российской Федерации и органов власти субъектов Российской Федерации по реализации политики в отношении соотечественников.

Целью правового регулирования федеральный закон называет защиту основных прав и свобод человека и гражданина способствование политической и социальной стабильности, укрепление сотрудничества между народами и государствами. Преамбула ясно говорит о том, что целью государственной политики в отношении соотечественников является правозащитная деятельность. Так Статья 5 в части 2 устанавливает принципы и цели государственной политики Российской Федерации в отношении соотечественников, которые основываются на принципах партнерства и сотрудничества, а также на признании:

«неотчуждаемости и принадлежности каждому от рождения основных прав и свобод человека и гражданина;

необходимости обеспечения гражданских, политических, социальных, экономических, культурных и иных прав и свобод соотечественников, а также их законных интересов в государствах проживания в соответствии с общепризнанными принципами и нормами международного права».

Таким образом, лица, признаваемые федеральным законом российскими соотечественниками, становятся объектами правоприменительной и правозащитной деятельности органов государственной власти Российской Федерации и органов власти субъектов Российской Федерации.

Отказ понять и принять сочетание целей и принципов их достижения органами власти Российской Федерации приводит к тому, что соотечественники на местах начинают рассматривать себя не в качестве объекта правоприменительной деятельности, с точки зрения федерального закона, а в качестве самостоятельного субъекта регулируемых общественных отношений. Это приводит к странной коллизии, в которой хвост отчаянно пытается вертеть собакой.

Бриллиантовый дым

Иждивенческие настроения среди российских соотечественников появились сразу же после вступления федерального закона в действие. Ждали визовых льгот, ждали преференций в бизнесе, ждали всего сразу и манны небесной тоже.

Тогда еще начинающий литератор Владимир Илляшевич предложил обложить десятиной эстонских предпринимателей, работающих с Россией, а доход распределять в пользу российских соотечественников – фактически речь шла о том, чтобы узаконить рэкет. Основатель Таллиннского союза граждан России Петр Рожок выдвинул идею о наделении российских соотечественников правом решать, кого из эстонских предпринимателей допустить к работе с Россией, а кого нет. Масла в огонь подлил во время своего визита в Таллинн тогдашний председатель Комитета по международным делам Государственной думы Российской Федерации Дмитрий Рогозин. Из того, что он эмоционально наобещал вновь испеченным соотечественникам, не сбылось ничего.

Идея взыскания долгов с России вообще оказалась крайне живучей. До сих пор соотечественники из числа «выходцев» продолжают свято верить в то, что Россия им что-то там крупно задолжала и проценты по долгу растут из года в год. Складывается такое впечатление, что откажись Россия сегодня поддерживать российских соотечественников в Эстонии, то завтра общественная жизнь полностью прекратится. Иждивенчество убило всякую инициативу в смысле самофинансирования и волонтерства.

Вот типичный пример: предприниматель Станислав Гробер из Тарту. В свободное время Гробер ухаживает за воинскими захоронениями в округе. На свое увлечение он постоянно требует денег от России и обижается, когда ему ничего не выделяют. 25 сентября 2011 года он опубликовал очередную жалобу – открытое письмо президенту РФ Дмитрию Медведеву и премьер-министру Владимиру Путину:

«В последние годы чиновники МИДа РФ в ЭР последовательно разрушают все, что связанно с Победой в Великой Отечественной Войне. Прежде всего, они довели до абсурда уход за Воинскими захоронениями и заменили его на показуху, которая ведет к разрушению самих памятников, исчезновению границ захоронений и, как следствие, к исчезновению самих захоронений. Кроме того, они напрочь забыли о Воинах Эстонского Стрелкового Корпуса и раздробили организации Ветеранов Великой Отечественной Войны. В Таллине это было сделано руками председателя СОРСЭ г.С.Г.Сергеевым( фигурант в уголовном деле по сутенерству ) и работником Посольства РФ в ЭР г. С.И.Пименовым. Далее, на ежегодном торжественном возложении венков в День освобождения Таллина 22 сентября, Ветераны Великой Отечественной Войны возлагали венки на Могилу Неизвестного Солдата на два часа позже представителей Посольства РФ в ЭР. Если уже сегодня работники МИДа РФ в ЭР брезгуют Ветеранами Великой Отечественной Войны, то чего нам ожидать от РФ завтра?»

В коротком письме Гробера, по мнению ответственных соотечественников, спрессована масса информации различного достоинства от мелкой и наглой лжи до серьезной клеветы включительно. Тем не менее, ответ на вопрос Гробера известен: ожидать ему следует именного того, что побудило его активно выступать против определенной Статьей 14 (части 2-4) федерального закона государственной политики в отношении российских соотечественников:

«2. Защита основных прав и свобод человека и гражданина применительно к соотечественникам является неотъемлемой частью внешнеполитической деятельности Российской Федерации.

3. Сотрудничество Российской Федерации с иностранными государствами реализуется с учетом соблюдения тем или иным государством общепризнанных принципов и норм международного права в области основных прав и свобод человека и гражданина.

4. Дискриминация граждан Российской Федерации, проживающих за рубежом, может быть основанием для пересмотра политики Российской Федерации в отношении иностранного государства, в котором такая дискриминация имеет мест».

Наделение предпринимателя Гробера средствами для ухода за воинскими захоронениями не является защитой его основных прав и свобод или борьбой против его дискриминации. Предприниматель вправе сам заниматься благотворительностью в тех объемах, которые позволяют ему доходы и его личное физическое состояние. Для того чтобы освоить выделенные им же самим средства он может привлечь членов своей семьи или найти волонтеров. Логика подсказывает, что для этого ему не требуется ни разрешение, ни одобрение властей Российской Федерации, ни персональная строка в российском бюджете.

Координационный совет

Статья 26 федерального закона «Представительство интересов соотечественников в органах государственной власти Российской Федерации и органах государственной власти субъектов Российской Федерации» устанавливает право соотечественников на создание координационных советов:

«4. Для координации деятельности общественных объединений соотечественников из числа их руководителей избираются координационные советы».

Закон не устанавливает предельного количества координационных советов, потребных соотечественникам на территории каждого отдельного государства. Закон не запрещает создавать координационные советы там, где это необходимо. Нет в законе и указания на то, кто именно должен избирать координационные советы. Понятно, что российское государство в лице своего дипломатического представительства само решает, какие из этих советов оно акцептирует, с кем оно работает, а с кем нет.

Закон не обязывает координационные советы иметь обязательный статус юридического лица. Это, как минимум, означает, что координационный совет российских соотечественников при российском посольстве является вполне самодостаточной структурой, отвечающей потребностям представительства местных соотечественников в российских органах власти.

Лидер организации российских граждан Владимир Лебедев требует, чтобы заседания нынешнего координационного совета проходили под надзором журналистов с последующей публикацией материалов прессе. Он наивно полагает, что присутствие представителей прессы и отчеты о заседаниях помогут быстро развалить действующий координационный совет.

В свою очередь координационный совет сам решает с кем в прессе иметь дело, а с кем нет. Предание огласке предпочтений или отказ от таковых исключительное право совета. Недавняя история с преданием огласке отказа от сотрудничества с Информационным порталом русской общины навредила и координационному совету и порталу, однако, не совсем в равной мере. Публичное заявление об отказе с сотрудничества с порталом повредило имиджу совета, представляющего консолидированное мнение соотечественников, но истерическая кампания, которую раздул вокруг этого заявления сам портал, повредила ему в смысле доверия пользователей (читателей) гораздо больше.

Права человека

Защита основных прав российских соотечественников наиболее сложное место в законе, поскольку российский законодатель использовал расхожий эвфемизм. Не существует официального перечня «основных прав» человека, а тем более прав российских соотечественников, особенно в связи с их неравным юридическим статусом. Основные права человека – это эвфемизм, обозначающий некую выборку из 29 статей Всеобщей декларации о правах человека, сделанную тем, кого не устраивает исчерпывающий перечень прав без деления на основные и неосновные. Эвфемизм игнорирует тридцатую статью декларации, которая запрещает использовать любую из 29 статей декларации во вред кому бы то ни было. В политической риторике права человека неотделимы от его свобод.

С философской точки зрения связка «права – свободы» не является однозначной. Родовое понятие свободы является неделимым. Его невозможно поделить на различные «свободы» – свободу слова, свободу совести, свободу передвижения, свободу чесать за ухом, и так далее, подкрепленные соответствующими «правами». Свобода не зависит от права. Свободой невозможно наделить так же, как наделяют правами. Свобода либо есть, либо ее нет. Свободу невозможно отнять, от нее можно только отказаться добровольно или под давлением. (Вообще тема соотношения прав и свобод требует отдельного рассмотрения.)

Довольно странно, когда российский законодатель решает защищать основные права граждан, натурализованных в эстонском гражданстве на том лишь основании, что их родственники по восходящей линии некогда проживали в России или эмигрировали из СССР. Тем более странно, когда объектом такой защиты становятся права так называемых правопреемных эстонских граждан русского происхождения, даже с оговорками на недопустимость нарушения общепризнанных норм международного права. В обоих случаях активная защита будет представлять собой недопустимое вмешательство во внутреннюю политику суверенного государства.

Однако повторимся: федеральный закон таков, каков он есть. Именно по этой причине соотечественное движение формально имеет отчетливый крен в сторону правозащитной деятельности

* * *

Возможно, что когда-нибудь завладевшая сознанием русской общины идея российской соотечественности как неувядаемого духовного родства, передающегося из поколения в поколение, способна будет породить массовое народное движение, свободное от иждивенчества и формализма, свободное от фанатизма и экстремизма, опирающееся на собственные силы и собственные ресурсы, способное к накоплению и творческому осмыслению опыта, а также способное к этническому самовоспроизвоству.

Автор: Михаил ПЕТРОВ

Обсуждение закрыто