Денег не хватает всегда. Но сегодня их не хватает даже на самое необходимое. Слишком быстро растут цены. И до обидного медленно растут доходы семей, живущих на зарплату. Самодеятельные экономисты объясняют наши неприятности кризисом или инфляцией. Что говорить, кризис – не Божья благодать. Но как-то странно получается: кризис во всей Европе, а взлет цен в таких размерах только у нас (хотя и без того мы самые бедные в зоне евро).

Правда, некоторые знатоки утверждают: скоро мы со многими евространами сравняемся. Не потому, что станет лучше «у нас», а поскольку «у них» дела пойдут хуже. Соображение, конечно, приятное, но сочувствуя им попробуем все-таки разобраться, что с нами происходит?

Нашей инфляции особая стать

При серьезном, научно обоснованном взгляде на эстонскую экономику легко понять, что здесь развивается не классическая «монетарная инфляция» а процесс, называемый «инфляцией издержек». Что это такое и с чем ее едят?

«Инфляция издержек» происходит, когда рост цен обусловлен не столько избыточной денежной массой, сколько тем, что – вопреки законам рынка – в стране вдруг взлетает стоимость базовых ресурсов, резко повышая себестоимость товаров и услуг.

«В результате ценового взрыва у бизнес-сообщества возникают две стратегии поведения:»

кто может – повышает цены, чтобы перекрыть растущие издержки, а кто понимает, что повышение цен, соответственно, сократит объем продаж – спокойненько закрывается (не дожидаясь банкротства).

В одном умном учебнике по этому поводу сказано: «Увеличение издержек приводит к прекращению предложения почти всех товаров и услуг сопровождающемуся ростом безработицы или как минимум снижением расходов на зарплату, что – в свою очередь – снижает покупательную способность на внутреннем рынке и в результате требует еще большего сокращения рабочих мест, а дальше цикл повторяется снова и снова».

Инфляция издержек происходит, когда на ценообразование основополагающих ресурсов начинают влиять не монетарные, а волюнтаристские факторы регулирования экономики со стороны государства (в области налогово-бюджетной и социальной политики), а также слабое государственное регулирование ценообразования у монополистов.

Слово сказано

И это слово: государство. Именно наше государство в течение двух лет подняло цену топливно-энергетических ресурсов за счет увеличения акцизов на такую высоту, что в соотношении этих цен к уровню зарплат мы далеко впереди Европы всей. Опять же государство ввело налог с оборота на услуги отопления и тем самым в нашей северной стране обеспечило увеличение расходов по этой и без того существенной строке на 20% почти для всех товаропроизводителей.

Рост цен на тепло и электроэнергию резко изменил также структуру семейного потребления. Для тех, кто живет на зарплату, это означает сокращение расходов по другим направлениям.

«А если учесть, что в силу тех же причин рванули цены на продукты, то почти половина семей в стране не способна оплачивать что-либо кроме жилья и питания.»

Здесь можно было бы привести подробные сравнительные таблицы, показывающие изменение потребления за последние лет пять-семь. Но и без статистических цифр каждому – кто хоть иногда покупает продукты, а тем более платит по счетам за коммунальные услуги – все понятно.

Если учесть, что почти 20% семей, по утверждению статистики, находятся в зоне бедности, а еще примерно столько же способны оплачивать только жизнеобеспечивающие потребности, станет понятно: основной массе предпринимателей на местном рынке искать нечего. А из-за кризиса в Евросоюзе экспортный потенциал страны тоже падает. В результате (по данным Эстонской торгово-промышленной палаты) только за 2010 год 310 средних предприятий стали малыми с числом работников менее 10. А всего на конец 2011 года 87% всех предприятий страны относятся к разряду «малых».

Потеряв работу, многие зарабатывают на жизнь оказанием «неучтенных» услуг, то есть действуют в теневой экономике, а «налогоплатящая зона» сокращается, как шагреневая кожа.

Есть ли другой вариант?

Каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. Легко сказать: государство должно снизить налоговую нагрузку на базовые ресурсы. Но именно акцизы и налог с оборота дают казне почти 50% поступлений. 30% идет от социального налога, но эти деньги адресные: для Пенсионного фонда и Больничной кассы. А все остальное поступает от прямых налогов: подоходного, на азартные игры и т.п.

Подоходный налог с физических лиц дает бюджету около 4%. Слезы.

«Никакой ступенчатый налог не перекроит снижение НСО хотя бы до прежнего – 18-процентного размера. То есть простые решения проблему не ликвидируют.»

Есть старый советский анекдот, что главным диссидентом в Москве был сантехник дядя Вася, который, чистя забившиеся унитазы, всегда говорил: «Всю систему менять надо!» В нашем случае это означает принципиально иную налоговую систему по принципу «богатым делиться надо», включающую не только ступенчатое обложение всех доходов (в т.ч. дивидендов) подоходным и соцналогами, но также обложение банковских процентов, крупного наследства и крупных приобретений.

Должны выстроиться иные отношения с естественными монополиями (прежде всего – поставщиками коммунальных услуг). Государство должно стать не только дешевле, но и нравственнее. Когда минимальную месячную зарплату с 1.01.2012 года повысили на 18 евро, а зарплату депутатов на 246 евро, то разговоры о государстве чиновников трудно считать необоснованными.

Кто это сделает? Конечно, не правительство. Оно заложник принятой в стране неолиберальной модели жизнеустройства и отражает интересы элит, сформировавших партии, представленные в Рийгикогу (в результате нашего голосования). Потому ответ на вопрос, кто виноват в том, что мы не живем в социальном государстве, прост: мы и виноваты. А точнее, виноваты образованные люди, по какому-то недоразумению называющие себя интеллигенцией, но непонимающие, что в действующей системе социально-экономических координат нынешнее правительство находит действительно лучшие и простые решения, исходящие из поиска наименьшего зла.

Автор является научным руководителем клуба «Кардис» (www.kardis.ee).