В современной России расцветает всё, о чём писал Бальзак в «Человеческой комедии»: двуличие, вероломство,  ложь, лицемерие и притворство. Весь этот ассортимент из угнетения, предательства и подкупа может быть выражен одним словом – ипокрит.

Я буду говорить сегодня только о том, что знаю сам. Досконально. О театре. Потому что в нём, как в капле воды, видно всё, что происходит в обществе. И весь механизм работы театра разобран мною до винтика и до микрона изучен. Я занимаюсь им 24 часа в сутки.

Говорим культура – подразумеваем деньги

Мы много говорим о том, что надо поддерживать культуру. Обращаемся с этим, как водится, к власти. Если говорить о культуре серьёзно, то государство сегодня выделяет на неё бешеные деньги. Бешеные. За последние пять лет на культуру истрачено столько, сколько, наверное, не тратилось за всё время советской власти. Конкретно? Реконструкция Большого театра. В настоящее время идёт создание новой сцены Мариинского театра, уже построен Концертный зал той же Мариинки на проспекте Декабристов в Петербурге. Реконструированы – и как! – в Петербурге: Александринский театр, Музкомедия, построены новые здания для Молодёжного театра, театра «Буфф», восстановлен для БДТ Каменноостровский театр, начинается капитальный ремонт самого БДТ, отреставрирован академический Театр комедии им. Н.П. Акимова, свои дополнительные строительные планы по второй, третьей сцене с учебным филиалом у Александринского театра.

В Москве построены театры Джигарханяна, Фоменко, Калягина, проведена реконструкция МХТ, премьер-министр открыл обновлённый Театр Наций. Я встречаюсь с театральными деятелями из разных регионов России – Астрахани, Саратова, Омска, Перми, Дальнего Востока – та же благополучная для культуры картина. Почему же в депутатских дебатах о культуре, круглых столах деятелей искусств не приводятся эти примеры? Справедливость ведь рано или поздно торжествует. И бывший Ленинградский областной драматический театр за последние десятилетия стал Театром Европы, федеральным театром, гордостью России, где у актёров не такая маленькая зарплата, как в городских театрах. Это что – плохое отношение к культуре? Давайте быть объективными.

А вот второй вопрос. Как выделенные деньги используются?

Мне сегодня понятно одно. Когда мы говорим о взаимоотношениях власти и культуры – мы говорим только о деньгах. Если в нашем обществе деятели культуры могут вечером набрасываться на власть со страшными обвинениями, а на другой – распивать с этой властью чаи – это двуличие. Это поиск выгоды. Это лицемерие. Это ложь. Это всё то, что описывал Бальзак в своей «Человеческой комедии».

Заразительные театральные революции

Культуру создают люди, образующие общество. ЛЮДИ. При чём здесь власть? Во всём мире деятели культуры и искусства на два-три года вперёд знают свои планы, а у нас государственные театры, живущие на полном государственном обеспечении, не могут составить план на месяц вперёд! «Мы не можем вмешиваться в репертуарную политику!» – говорят чиновники от культуры. Какая же это репертуарная политика, простите? Это было, когда заставляли ставить «про Ильича». А план на полгода, сезон вперёд – это то, что работодатель (департамент ли, комитет по культуре) обязан требовать, потому что это просто график работы.

Есть слово работодатель. И государственные учреждения культуры, в частности театры, должны подчиняться работодателям. А сейчас работодатель не требует, и вот тогда и возникает волна маленьких заразительных театральных революций. Они уже грозят стать систематическими.

Тем временем почти ничего не изменилось в театре с советских времён. Безграничное желание жить за государственный счёт. Бескрайняя жажда огромных субсидий под разные, порой мифические, проекты. И крайнее неуважение к тем, кто составляет суть театра – к режиссёру, артисту. Директор, главбух театра, художник, гримёры и костюмеры без артиста – ноль. На сцену-то выходит Его Величество Артист. А во многих театрах его заработная плата или одинакова или намного ниже бухгалтера.

Я очень поддерживаю Валерия Фокина, Юрия Петровича Любимова, Марка Захарова в том, что сейчас невозможно существование театра на тех советских условиях, которые сохранились и до сих пор нас преследуют.

При этом и переход на контрактную систему – очень щекотливый и очень сложный вопрос. И просто так – с бухты-барахты – не справиться. Это говорю я – чей театр с первого дня существует только на контрактной основе и который – не антреприза дутая, а русский репертуарный театр, в афише которого 26 названий! Каждый день, как и в государственных театрах, здесь поднимается занавес. Это репертуарный театр с контрактной труппой. Кстати, и сегодня в государственных театрах, например, в московском «Современнике» по контакту работают и Маковецкий (театр им. Вахтангова), и Евгения Симонова (театр им. Маяковского) и Филиппенко (свободный художник). И так уже почти во всех питерских театрах. Но репертуарный-то театр при этом сохраняется.

Заставить работать контрактную систему

Что нужно для того, чтобы контрактная система в театре реально заработала? Во-первых, должна быть социальная и материальная защищённость каждого театрального артиста. Потому что артист – это особый организм, его рабочий инструмент – это он сам. Он пропускает роль через сердце, подрывает здоровье. И то, что сегодня в государственных театрах артисты получают так называемые денежные средства – зарплату бюджетников, – это унизительно и для человека, и для государства. Зарплату должен платить сам театр из своей выручки, без всяких разрядов. По таланту и занятости. При сохранении государственных субсидий на содержание театра и выпуск спектаклей.

При переходе на контрактную систему нужно превратить сегодняшнюю зарплату артистов в коэффициент социальной защиты. Артистам, которые по всем немыслимым срокам служения в советском и российском театре пожизненно считаются штатными, выплачивается зарплата из госбюджета. Но! Никаких добавок, надбавок, грантов, постыдного увеличения на 13–15% за счёт государства.

Учреждения, которые оказывают населению платные услуги, сами должны устанавливать и выплачивать достойную зарплату своим работникам. Каждый артист должен знать стоимость своего выхода на сцену и на репетицию. А гримёры-костюмеры должны знать стоимость своего рабочего часа. Её размер оговаривается в контракте, решение принимает руководитель театра – худрук-директор. Разделение этих должностей неверно. В театре должно быть единоначалие. Художественный лидер. Чёткая вертикаль. Только тогда будет порядок. Если режиссёр не разбирается в вопросах экономики – он вряд ли сможет управлять таким организмом, как театр.

Но, если по каким-либо причинам главный режиссёр, худрук делегирует организационные вопросы, директор должен ему подчиняться, сохраняя тем самым единоначалие. А по-другому просто не может быть. Говорю об этом уже несколько лет подряд!

Премьер-министр страны на недавнем совещании с руководителями театров в московском Ленкоме сказал: «Художественный руководитель театра – это первое лицо».

Бесконтрольность чревата

Конечно, бесконтрольность чревата. Печально, что сейчас люди разных взглядов объединяются не столько за художественное руководство своего коллектива, сколько против методов, которыми некоторые лица пытаются достигнуть своих целей. И жаргон обличителей выбранной жертвы напоминает обличения Пастернака: «Свинья не сделает того, что сделал имярек». Методы не изменились. Вот что страшно. Поэтому – чтобы избежать сейчас разрушения института русского репертуарного театра, должен быть чёткий закон, регламент, исключающий сведение счетов до минимума.

И права Генриетта Яновская, когда говорит, что в Законе о театре должна быть обязательная строка о запрете перепрофилирования зданий театров.

У себя не украдёшь

Я говорю сейчас о системе. Голодные артисты начинают есть режиссёра, худрука… Неслучайно в 1956 году Товстоногов сказал труппе БДТ своё знаменитое: «Я не съедобен». А сегодня съедобным оказался Арцибашев, и активные артисты театра Станиславского сделали съедобным Галибина. И творческие аспекты тут не всегда главные – с одинаковым аппетитом в Ленинграде ели и Голикова, и Фоменко, и Воробьёва. Артис-ты! А у Карбаускаса конфликт с… директором. Мы обсуждаем тенденцию.

Поэтому должен быть чёткий закон о театре и сильные профессиональные союзы, которые будут отстаивать и артиста, и работодателя. У театра должен быть хозяин. Потому что украсть у себя нельзя.

Культура не может быть полностью самоокупаемой. Но культура, театр – не иждивенцы. Это факт. Во многих больших государственных театрах сейчас есть… коммерческие спектакли, цены на которые весьма высоки. При этом театр на полной госдотации. Но значит, в театре есть такие механизмы, которые при грамотном ведении дела, приносят отличные плоды? Позволяют самим содержать работников, платить им достойную зарплату. Вот только настоящих иждивенцев и раздутых штатов в таких театрах быть не должно – по десять замдиректоров по мётлам и ксероксам.

Деньги разъединяют. Факт. Культура объединяет. На нашем «Фигаро» – Российской Национальной актёрской премии имени Андрея Миронова, первая церемония которой состоялась 8 марта 2011 года в помещении нашего театра, носящего имя Миронова, в одном зале, на одной сцене были вместе и А.Н. Сокуров, и В.В. Бортко, Д.Д. Месхиев, А.Е. Учитель, Татьяна Москвина, Алексей Бартошевич, Валентин Гафт, Даниил Гранин, Юрий Яковлев с Николаем Караченцовым, Мария Миронова-младшая, Светлана Крючкова, и мог бы быть А.Ю. Герман, у которого снимался Андрей Миронов (если бы Герман не уехал лечиться в Германию).

Это было торжество таланта. Торжество культуры. Культуры общения и уважения друг к другу.

 

«Аргументы Недели»