Повторяющаяся из года в год и потому успевшая стать рутинной процедура выдвижения российского фильма на американский «Оскар» на этот раз закончилась бучей. Скандал вспыхнул в тот момент, когда выяснилось, что в Голливуде в номинации «Лучший иностранный фильм» отечественный кинематограф будет представлять «Цитадель» Никиты Михалкова. Лента, вызвавшая в прессе шквал критики, обошла на финишной прямой «Фауста» Александра Сокурова и «Елену» Андрея Звягинцева.

Против этого крайне резко выступил глава отборочной комиссии Владимир Меньшов, которому возразил Карен Шахназаров. И пошло-поехало... В свару был втянут даже Андрей Кончаловский, хотя еще три года тому назад он сложил полномочия члена комиссии по выдвижению российских фильмов на премию «Оскар».

— Теперь вы знаете, Андрей Сергеевич, какая штука посильнее «Фауста». Пусть и не Гете, но Сокурова.

— Да-да, вынужден без конца высказываться на эту тему. Всему виной небрежность иных журналистов, тиражирующих клише вместо новостей. Давно не состою в комитете по «Оскарам», на сей счет есть мое официальное заявление, но ваши коллеги упорно продолжают гнуть свое. Сначала я не участвовал в выборе кандидата от России, поскольку был занят производством собственного фильма и не мог отвлекаться на просмотр чужих картин. Но дело не только в этом. Уже набирала ход история с расколом в Союзе кинематографистов, и я подспудно почувствовал неудобство из-за возникшей ситуации. Состав комитета, его легитимность оказались под вопросом. По моему убеждению, туда должны были войти представители и созданной более двадцати лет назад «Ники», и возникшего сравнительно недавно «Золотого орла».

— Вы состоите в обеих институциях?

— Особенно не задумывался над этим, пока с удивлением не обнаружил, что у нас две премии, два киносоюза и они существуют назло друг другу. Это очень по-русски — дружить не с кем-то, а против кого-то.

— Вам ли объяснять, чьими стараниями воспарил «Орел»?

— Разумеется, я знал о роли Никиты в создании второй академии, но поначалу не подозревал, что все затевается в пику «Нике». Грустно! Как и уход из союза, может, не слишком многочисленной, однако продолжающей активно работать в профессии группы кинематографистов. Это не повысило престиж нашего излишне поляризованного цеха.

— Теперь вот скандал с выдвижением на «Оскар»... Когда вместо картины Гай-Германики «Все умрут, а я останусь» в Голливуд отправили «Палату № 6» Шахназарова, недовольных тоже было в избытке. Прошлогодний «Край» Учителя никого особенно не возбудил. Думаю, и в этот раз вряд ли последовала бы столь бурная реакция, если бы не Михалков. Ваша фамилия для многих словно красная тряпка...

— Российская национальная черта: деление окружающих по принципу «кто не с нами, тот против нас». Это не имеет отношения к творческим дебатам, которые можно лишь приветствовать. Помню, когда комитет проголосовал за «Дом дураков», многие кричали, что Кончаловский пролез незаслуженно и в Голливуд надо делегировать «Кукушку». Мой фильм получил тогда спецприз жюри в Венеции, и я считал, что «Дом» лучше картины Рогожкина. Конечно, это субъективный взгляд автора, от вкусовщины никуда не деться, но в случае с «Цитаделью» речь о другом. Поскольку людей, по тем или иным причинам недолюбливающих моего брата, хватает, они готовы отрицать все, что исходит от Никиты. Порой неосознанно, на эмоциональном уровне. Есть и доля злорадства, когда на клич «Бей его!» рефлекторно отзываются многие. Как вы понимаете, я не из их числа, тем не менее мои сомнения в правомерности выхода из оскаровского комитета после выступления Меньшова окончательно развеялись.

— Солидаризируетесь с позицией Владимира Валентиновича?

— Безусловно. Российская кинематографическая общественность не может сегодня реально влиять на выбор номинанта. Круг судей слишком узок, ограничивается десятком фамилий, это недопустимо мало. Американцы ведь не ставят рамок, не лимитируют количество вовлеченных в процесс обсуждения, значит, надо расширять список. Кроме полпредов от уже упомянутых двух союзов и академий необходимо забронировать в комитете места для делегатов от главных гильдий. У актеров одни приоритеты и мотивы, у продюсеров — другие, у режиссеров — третьи, у критиков — четвертые. Все должны иметь возможность высказаться, это и есть плюрализм. Нет такой профессии — кинематографист, в рамках общего ремесла люди порой преследуют противоположные цели и решают разные задачи. Скажем, продюсер ищет деньги, а режиссер их тратит. Антагонизм неизбежен, это нормально. Конфликт должен быть здоровым, сегодня же видим лишь свары двух киносоюзов, которые слабы и зависимы.

— Голосование по «Оскару» не напоминает вам, Андрей Сергеевич, футбольные договорняки, когда счет матча известен заранее, а команды имитируют на поле бурный процесс?

— Сложно избавиться от ощущения, будто все решено до голосования. По понятиям! Но так было всегда. И не только в нашем кинематографе. Похожим образом и пап в Риме выбирают. Другой вопрос, что участников обсуждения должно быть больше. Это придаст процедуре демократичности.

— А кого вы рекомендовали бы в 2011 году от России, если бы имели на то право голоса?

— «Фауста» не смотрел, поэтому, скорее всего, «Елену». У «Цитадели» есть как бесспорные признаки режиссерского мастерства, так и крупные недостатки. Картина не является самостоятельным произведением, она часть трилогии, и выставлять ее на «Оскар», на мой взгляд, неверно. Давайте будем честны: мало кто в Голливуде помнит «Утомленных солнцем» образца 1994 года, «Предстояние» там не видели, значит, людям нужно подробно объяснять, откуда и к кому возвращается Котов, прочие детали.

— Голосовавший за «Цитадель» кинокритик Разлогов объяснил выбор приверженностью большому стилю: великую Россию должно представлять масштабное полотно с батальными съемками и многомиллионным бюджетом. Мол, чем мы хуже Голливуда?

— Смешно слушать! Не похоже на Кирилла, он мог бы предложить более интеллигентную версию. Соревноваться с американцами на поляне коммерческого кино наивно и бессмысленно. Нам их не переплюнуть. Да и выражение «большой стиль», на мой вкус, отдает гламурностью, оно не имеет отношения к искусству. Эпический масштаб «Дороги» Феллини или «Земли» Довженко определяется не суммой бюджета и не количеством статистов, занятых в массовке. Кого хотим удивить «Ночным дозором» и прочим action movie? Иллюзия, будто в Америке это лучше поймут и быстрее примут. Не надо пытаться уловить чужие настроения и угодить им. Лучше идти собственным путем. Посмотрите, какие иностранные картины в последние годы получали «Оскары». Никто из победителей не старался сделать кино а-ля Голливуд. Это глупо. Да и среди американских работ некоммерческий «Повелитель бурь» Бигелоу, завоевав шесть «Оскаров», взял верх над «Аватаром» Кэмерона. Обладавший весьма скромным бюджетом «Миллионер из трущоб» тоже произвел фурор, хотя сначала английские продюсеры грустно ходили по Лондону, сомневаясь, вернут ли вложенное. Мы работали в соседних павильонах, и я помню их депрессивное состояние. Потом же вдруг восемь «Оскаров» и четыре «Золотых глобуса»! Не в масштабности проекта дело.

— Тем не менее с «Щелкунчиком» вы замахнулись на девяносто миллионов долларов, Андрей Сергеевич.

— Не располагая при этом деньгами на рекламу... Картина вышла на американский рынок с шестью копиями. У фильмов, не снятых компаниями-мейджорами, почти нет шансов попасть в широкий прокат. Для промоушна нужен отдельный солидный бюджет. Вы говорите: девяносто миллионов. Это не грант и не помощь из государственной казны, а кредит, взятый мною в банке.

— Как планируете отдавать?

— Это мое дело. Надеюсь, решу проблему. Да, признаю: я проиграл, ошибся. Картина снята на английском языке, расчет строился на международном успехе, на том, что раскруткой фильма на Западе займется кто-то из мейджоров. Не случилось. Я вышел в чистое поле один, голый и беззащитный. Меня сразу раздавили... В американской прессе появились разгромные, уничтожающие рецензии. Повод отыскался удивительный: почему, мол, у Кончаловского крысы в касках, как у фашистов? И это при условии, что первый просмотр в Америке устраивался для журналистов, вручающих «Золотой глобус». Меня все поздравляли, говорили, что премия гарантирована. Появился австралиец, готовый заказать сорок копий «Щелкунчика», но все закончилось в первый же уик-энд после зубодробительных статей. Более того, мне и дома не дали развернуться. Когда в российском представительстве Disney посмотрели фильм, то запрыгали до потолка. А через неделю все сдулось. Последовал звонок из головного офиса, мол, у американцев иные планы на Рождество. На выходе была картина с бюджетом двести миллионов долларов, чужую премьеру никто поддерживать не стал... Зачем с кем-то делиться? Война за зрителя идет повсеместно, Россия — лакомый кусок, поскольку ежегодно дает Голливуду около полумиллиарда долларов. К сожалению, наше государство не понимает: без отечественного проката не будет национального кинематографа. Его доля составляет лишь пятнадцать процентов, остальное приходится на продукцию США. Очень тревожные цифры. Идет тотальная голливудизация...

— Стоит ли тогда ломать копья из-за «Оскара»? Не о том говорим?

— Безусловно, судьба нашего кино зависит не от международных наград и даже не от фонда, дающего казенные деньги на производство отдельных картин, а от политической воли руководства страны. Русский режиссер должен иметь возможность дойти до русского зрителя. А о модернизации уместно говорить, лишь когда семена падают в плодородную почву. Но это отдельная и большая тема. Что же касается «Оскара», так сложилось: картина, делегируемая на премию американской киноакадемии, фактически на год становится визитной карточкой национального кинематографа. Хотя предсказать успех того или иного фильма порой трудно. Лет десять назад победила «Ничья земля», жанрово перекликающаяся с моим «Домом дураков». Трагикомедия о войне. Босниец Танович оказался триумфатором, я остался без награды... Можно, конечно, утешаться компанией «неудачников». Едва ли не лучшая картина Ридли Скотта «Гангстер» четыре года назад не получила призов. Ее попросту проигнорировали. Как и выдающийся фильм «Потустороннее» Клинта Иствуда. Мы с Юлей, с женой, вышли после просмотра в слезах. Несправедливости много... Даже попадание в длинный список «Оскара» — еще не полдела. Чтобы оказаться в шорт-листе, надо сильно постараться. И потратиться. Хотя бы на обеды и ужины для членов отборочной комиссии. Иначе у них попросту не дойдут руки до твоей картины. Претендентов много, а человеческие ресурсы конечны. Хочешь, чтобы тебя заметили, заинтересуй! Кстати, продвижением первой части «Утомленных солнцем» занимался не один Никита, а и его французские партнеры. Деньги вкладывали мейджоры...

Сказанное, повторяю, относится не только к «Оскару». Студия Warner Bros., зная, что очередному «Гарри Поттеру» ничего не светит на «Золотом глобусе», отправила шестьдесят журналистов из Лос-Анджелеса в Лондон на премьеру. Везла первым классом, поселила в лучшем отеле, три дня поила и кормила. А как иначе? Законы рынка! И, поверьте, это были не самые сильные кинокритики на свете. Мне довелось с ними общаться, знаю, что говорю: в комиссию по «Золотому глобусу» входят весьма странные личности. Помню, однажды ко мне приехал какой-то финн, стал навязывать ужасный сценарий...

— Вернемся к тому, с чего начинали разговор, Андрей Сергеевич. Страсти сейчас покипят и все затихнет? Наше болото опять затянется ряской?

— Надеюсь, заинтересованные стороны смогут договориться. Нынешний скандал наверняка долетит до американских ушей, и никто в Москве не захочет через год позориться снова.

— Меньшов предлагает Михалкову отказаться от выдвижения, отыграть ситуацию назад.

— Не знаю, возможно ли это юридически. Не берусь судить. И советовать тоже. Никита — настоящий боец, у него есть четкие принципы и собственные представления о том, что и как делать. Он общественная фигура, большой режиссер и наверняка рассчитал свои силы. Зачем мне лезть? Мы братья, но в данной ситуации это ровным счетом ничего не значит. Каждый из нас волен поступать, как хочет, и отвечать за это. Мнение о ситуации с «Оскаром» и «Цитаделью» я высказываю лишь по той причине, что говорил все Никите в лицо, он знает мою позицию. Брат старается не распространяться обо мне вслух, считая это семейным делом. У меня иной взгляд, если речь о профессиональной среде. Но не более того. Не надо искусственно сталкивать нас с Никитой. Если так уж хочется сравнить с кем-нибудь, лучше с Бертолуччи, мы с ним почти ровесники...

— Вы готовы вернуться в оскаровский комитет на перечисленных условиях?

— Конечно. Пора объединяться. Хотя бы на столь эфемерной почве, как выдвижение на заокеанскую премию. Начинать, повторяю, надо с расширения круга допущенных к обряду, позвать секретарей обоих союзов, руководителей гильдий, лауреатов и номинантов на «Оскар», российских членов американской киноакадемии. Таких наберется пятеро или шестеро... Однако, боюсь, мира не будет. Слишком все разобщены. Раньше нас объединял общий враг в лице государства, а сегодня у каждого свои интересы, и точек соприкосновения все меньше...