Леонид Хейфец  на­род­ный ар­тист Рос­сии, про­фес­сор РАТИ-ГИТИСа. Фото с сайта vod.azimut-r.ru

Что происходит с образованием в творческих вузах страны? Тревогу по этому поводу забили известные деятели культуры, подписавшие открытое письмо президенту.

На мой взгляд, они абсолютно правы в том, что ситуация в этой сфере доведена до грани, за которой пропасть. Недавно мне пришлось быть участником круглого стола, за которым собрались весьма компетентные солидные люди, преподаватели нашего старейшего вуза — РАТИ-ГИТИСа. Они долго и серьезно обсуждали, чем вызвано такое положение дел, почему одно за другим принимаются решения, неизменно ведущие к ухудшению.

Теоретизировали, строили гипотезы... Для меня же совершенно очевидно, что никаких заговоров нет. Никто специально, сознательно не пытается вставлять палки в колеса. Все проще, а потому, возможно, драматичнее. Для меня ключевое слово в этой истории — некомпетентность. Тотальная, вопиющая некомпетентность тех, кто принимает решения. Я ничего не хочу обобщать и говорю только о той области деятельности, которой отдал десятилетия своей жизни. И тут могу поручиться за каждое слово.

Ну, например, надо абсолютно ничего не понимать ни в психологии, ни в психике артиста, чтобы результаты приемных экзаменов основывались на результатах ЕГЭ. Если бы так было всегда, наше театральное искусство недосчиталось бы множества славных имен. Я совсем не уверен, что эту планку преодолели бы Смоктуновский, Евстигнеев или Папанов. Артисты — люди тонкой, подвижной нервной организации и именно этим ценны, именно исходя из этого их отбирают на конкурсах. Именно такие натуры, а не отличников ищут по всей стране. Надо ничего не понимать в том, что такое профессиональные навыки музыкантов или танцовщиков, чтобы забирать их в армию, выбрасывая псу под хвост нарабатывавшееся с малых лет. Они ведь начинают свой творческий путь в 3—4 года.

Я помню, с какой завистью смотрели на нас западные коллеги, как охали и восхищались, когда мы рассказывали, как и чему учат в наших театральных институтах. Такого режиссерского образования ведь почти нигде не существовало. Да и имена сами за себя говорят — Товстоногов, Гончаров, Эфрос, Фоменко... Студент должен был поставить сначала преддипломный спектакль, потом дипломный, и к тому же его распределяли в один из театров страны. То есть давали работу и зарплату. Когда я поехал в Ригу, мне положили оклад 100 рублей, и после стипендии 23 рубля я почувствовал себя Крезом. А сейчас выпускников выбрасывают на наш нецивилизованный рынок, и многие из них гибнут. Государством они никак не защищены.

ГИТИС для театрального искусства — как нефть и газ для экономики. Не дай бог закончатся запасы или цена на них окончательно упадет. Кто знает, может быть, будем не только гордиться, но и подрабатывать, черпая из этих неисчерпаемых недр. Марка ГИТИСа до сих пор чрезвычайно высоко ценится и в Европе, и в Америке. (Аббревиатура РАТИ не прижилась.) И что же, после внедрения так называемой Болонской системы он потеряет право выдавать дипломы магистров, а преподаватели будут влачить совсем жалкое существование, когда система финансирования заработает согласно новому закону о бюджетных учреждениях. В свое время я два месяца преподавал в парижской школе Шайо и получил столько, сколько здесь получаю за несколько лет. Хотя нам не привыкать, мы генетически приучены нищенствовать.

Мне мало что нравилось при советской власти, но в наших театральных школах годами складывались и отшлифовывались традиции, которые нужно только наследовать.

 

Обсуждение закрыто

ТОП-5 материалов раздела за месяц

ТОП-10 материалов сайта за месяц

Вход на сайт