Михаил Петров. Фото: Александр Хмыров

Известный в Эстонии литератор Михаил Петров закончил работу над книгой об антифашизме. По его словам основная работа закончена, дело за корректурой. Год назад его же книга о псевдорусском экстремизме в Эстонии вызвала шквал негативных эмоций у героев повествования, а в российской прессе автора даже называли пронацистом.

Тема — антифашизма сама по себе необычайно актуальная, а особенно для стран Балтии. Автор подчеркивает, что в книге об антифашизме нет ничего, к чему был бы ограничен доступ и свою задачу он видит в том, чтобы пробудить интерес читателя к тому, что уже есть в открытом доступе. Мы решили выяснить, что не так с антифашизмом в Эстонии и, набравшись смелости, задали автору несколько вопросов.

— Почему такая странная тема, антифашизм? Понятие устоявшееся, в принципе на любом образовательном уровне понятно, о чем идет речь.

— Согласен, в принципе всё понятно, но когда доходит дело до конкретики, то оказывается, что ничего не понятно. Объединенная Европа не любит употребления компрометирующих исторических терминов в отношении современных «измов». Именно по этой причине любые попытки скомпрометировать Эстонию в Европе с помощью ярлыков «фашизм» и «неонацизм» обречены на провал. В лучшем случае президента или премьер-министра слегка пожурят в кулуарах за проявления радикального национализма.

Если в отношении фашизма и неонацизма существует серьезная проблема идентификации, то с антифашизмом всё гораздо проще. Антифашизм сам определяет себя и потом уже через себя определяет своих идеологических противников. Такая, знаете ли, извращенная катафактика — все, что не есть антифашизм — это фашизм, нацизм и неонацизм, включая и национализм и ксенофобию и много чего ещё. Везде, где появляются «антифашисты» — я ставлю этот термин в кавычки — немедленно обнаруживается фашизм. Так, например, летом 2012 года в Казахстане объявился «антифашистский комитет», который немедленно обнаружил в стране «казахстанских нацистов». Закономерность прослеживается и на примере других регионов.

Для неразборчивого в средствах политика весьма соблазнительно навесить на своего идеологического противника оскорбительный ярлык «фашист», который ничего не объясняя по существу, объясняет всё.

Таким образом, главная функция «антифашизма» есть «распознавание» в радикальном национализме проявлений «фашизма» и «неонацизма» для достижения не афишируемых руководителями движения политических целей и связанной с ними практической для себя выгоды. Все вместе образует новое для нас явление — коммерческий антифашизм.

— Это упрек современной Европе?

Политический маятник в Европе качнуло вправо, отсюда такой интерес к всему тому, что можно противопоставить естественной левизне, в первую очередь, европейским социалистам. Это интерес, основанный, в первую очередь, на экономике и подтвержденный политикой.

Посмотрите на Грецию. Страна уже созрела для того, чтобы к власти пришел греческий аналог чилийского Пиночета. Осталось совсем немного. Либерализм в политике временно отменят, крикунов утихомирят, экономику замкнут на самообеспечение, экономические кризисы запретят,  сформируют новый рынок труда без эмигрантов, поднимут уровень жизни греков в обмен на некоторое урезание их гражданских свобод. Какое-то время Грецией будет править хунта черных или серых полковников, но экономике это без сомнения пойдет только на пользу. Сначала, конечно, подтянут ремешки на портах, но ради «Великой Греции» можно немного и потерпеть.

— Вы словно радуетесь черному сценарию…

— Отнюдь. Черные полковники – это как погода за окном: если давление в экономике падает слишком низко, жди цунами или урагана. Полковники есть везде, они как хинин при лихорадке — пилюля горькая, но вас ей все равно накормят. Хотя и принудительно, но как потом окажется для вашего же блага. Иное дело, что доводить экономику и политику до вмешательства «доктора» Пиночета совсем не обязательно.

— Хорошо, пусть будет так. Вернемся к вашей книге об антифашизме. На конференции движения «мир без нацизма» прозвучало сожаление о том, что не все страны были подвергнуты денацификации. Как это понимать?

— В основу денацификации Германии и Австрии были положены решения Потсдамской конференции держав антигитлеровской коалиции. Денацификация или по-другому люстрация была основана на законодательных ограничениях в отношении бывших нацистов и связанных с ними лиц в целях очищения послевоенной немецкой и австрийской политики, экономики, прессы, образования, юриспруденции от влияния нацистской идеологии.  Был издан специальный закон, согласно которому все члены НСДАП, СС и СА подлежали обязательной постановке на учет. В одной только оккупационной зоне США было рассмотрено почти сто тысяч дел по денацификации.

Италия не была подвергнута люстрации или, если хотите, дефашизации за ненадобностью. Между тем логика подсказывает, что если прародителем нацизма был фашизм, то Италию следовало бы зачистить в первую очередь. Не было люстрации в Японии, которая была демилитаризована, не было люстрации в Испании после смерти Франсиско Франко, не было массовой люстрации в Болгарии, Румынии и Венгрии, поддержавших нацистскую Германию. Поскольку Эстония в составе СССР в Нюрнберге была представлена на стороне победителей, то официально люстрация в стране не проводилась. Были наказаны только те, кто запятнал себя службой в Вермахте и Ваффен СС.

В 1949 году внезапно спохватились и вместе с «кулаками» выслали из Эстонии семьи осужденных. Официально для того, чтобы лишить социальной и продовольственной поддержки «зеленый легион». Реально причина высылки носила отчасти доктринальную, а отчасти бюрократическую нагрузку: партия некогда сказала грозному ведомству  безопасности «Надо!», функционеры на местах ответили «Есть!»  То, что в Эстонию уже начали возвращаться те, за чьи грехи в Сибирь высылали родственников, никого не интересовало — мелкая нестыковка на фоне большой статистики.

Время для люстрации безвозвратно ушло, но кому-то в окружении главного коммерческого антифашиста всея мира очень хочется устроить охоту на ведьм в восточной Европе…

— Простите, вы сказали в окружении…

— С трудом верится в то, что большой «антифашистский папа» сам пишет тексты своих выступлений.

— Однажды вы заявили о том, что эстонские антифашисты проглядели в Эстонии что-то очень важное. Что?

— Охотно поясню. Местные «антифашисты» по недостатку образования и узости кругозора проглядели в радикальном национализме, то главное, что изначально присутствовало в нем, но всегда пряталось за формулировку «борьба за свободу Эстонии», то без чего миф о советской оккупации издох бы еще позавчера.

Послевоенная Эстония не была подвергнута тотальной денацификации. Собственно в этом и не было необходимости, потому что значительная часть эстонцев воевала в Красной армии, а те, кто служил в Waffen SS, никогда не были идейными нацистами, а тем более фашистами. В основном это были молодые люди, оказавшиеся не в том месте и не в то время. Именно с их активностью связана «освободительная борьба». Фактическое содержание «борьбы за свободу» под руководством нацистских наставников — агрессивный антисемитизм под вывеской антибольшевизма — так и осталось не осужденным.

Именно это обстоятельство  десятилетиями поддерживало в тайном сознании эстонской интеллигенции миф о справедливом, т.е. освободительном характере войны против России (СССР), потому что освобождались не от русских, а от «большевиков». Посмотрите эстонские плакаты времен войны, которые сейчас переиздают в календарях и даже на рубашках игральных карт — большевик из России непременно жид пархатый с клювом вместо носа.

Идеологический штамп до сих пор не потерял актуальности. Загляните на Марьямяги: устроители мемориала постеснялись указать 287 полицейский батальон, зачистивший от евреев концлагерь в Клоога, зато воздали честь 36 полицейскому батальону отметившемуся истреблением евреев в белорусских Новогрудках, 286 и 288 батальонам, принимавшим участие в геноциде евреев сразу в четырех польских городах.

Не упомню, чтобы в истерике по поводу мемориала на Марьямяги бились израильские, польские и американские дипломаты. Даже белорусы и те позорно смолчали.

— Антисемитизм под вывеской антибольшевизма – это, конечно, спорно, но чем конкретно провинились антифашисты?

Вред, который приносит профанация антифашизма, помимо жонглирования оскорбительными ярлыками и манипулирования токсичной терминологией очевиден. Помните притчу про пастушонка, который пугал деревню волками? Антифашизм превратился в священную корову современной левацкой «демократии». Термин «нацизм» подменили термином «фашизм» и вуаля! — оба взаимозаменяемых в коммерческом обороте термина фактически перестали означать что-либо конкретное.

— Но вы же не станете оспаривать необходимость борьбы с проявлениями фашизма и нацизма в современном обществе?

— Оспаривать не стану. Когда современный антифашизм пришел в Эстонию, мне казалось, что достаточно отделить дрозофил от рубленых бифштексов и просветить неофитов фашизма и нацизма, как все немедленно встанет на свои места. Время показало, что я сильно ошибался.

Антифашизм в Эстонии как тот клоп — мал да вонюч. Мал в смысле численности — полтора, от силы два десятка реальных активистов, вонюч в смысле количества антиэстонских демаршей преимущественно в российской прессе.

Опять же, если доказывать эстонцу, что его освященное реликтом перманентное борение за свободу — это нацизм, то он, пожалуй, согласится, чтобы сделать вам приятное. Однако не следует вымогать у эстонца то, что выходит за пределы естественного течения общественно-исторических процессов: не буди лихо, пока оно тихо.

История не знает ни одной полной и окончательной победы над идеологией. Даже среди забытых ересей и культов формально нет побежденных. Они токсичны спустя тысячелетия и легко могут быть возрождены в любой момент истории и в любой точке земного шара.

— Как быть? Предлагаете сдаться на милость победителя? Лапки вверх поднять?

— Отвечу вопросом на вопрос: вас, в принципе, не удивляет, что дети детсадовского возраста в Эстонии знают про Гитлера и Сталина и различают их в лицо? Не удивляет? А ведь это токсичная информация, от которой их следовало бы до поры оградить. Противостоять токсичной идеологии можно, если терпеливо, год за годом воспитывать к ней иммунитет сначала у родителей, потому детей, потом у внуков, потом у правнуков, и так далее.

Я стремился к тому, чтобы в книге была только доступная, находящаяся в открытом доступе информация с условным грифом доступа «18+». Все чего я прошу у читателя: прежде чем судить, сам разберись с тем, чем одно - известное и «очевидное» принципиально отличается от другого, не менее известного и не менее «очевидного». Все есть в открытом доступе!

Антуан де Ривароль, а он знал толк в политике, говаривал, что на идею нельзя нападать с оружием, идею можно победить только другой идеей. С идеями у антифашистов напряженка — на складе нет, потому что на базу не завезли.

Если серьезно, то болезнь нужно лечить соответственно диагнозу, а не подгонять диагноз под одно только слабительное, которого на складе завались. Для начала пусть антифашисты научатся называть вещи своими именами, пусть разберутся в том, что такое фашизм и против чего они «анти».

Беседу вели Н.Воскобойникова и Л.Зрянченко.

Обсуждение закрыто