На протяжении всех семи лет своего существования премия «Большая книга» отличалась редкой для отечественной литературной институции способностью избегать скандалов. Выбор финалистов (и тем более лауреатов) из раза в раз оказывался если не бесспорным, то вполне приемлемым и — удивительным образом — ни для кого не обидным. В этом году скандала тоже, в общем, не случилось: главный приз, составляющий 3 миллиона рублей, достался живому классику — 93-летнему Даниилу Гранину, бросить камень в которого — значит публично признать себя человеком без сердца и совести. Однако почтенные (а потому заведомо лежащие вне поля критического обстрела) гранинские седины послужили, по сути дела, прикрытием для нежелания жюри премировать очевидного фаворита — архимандрита Тихона, автора книги «Несвятые святые» и другие рассказы».

 

Cобственно, поначалу все шло хорошо, чтоб не сказать — идиллически. Премия «За честь и достоинство», врученная Даниилу Гранину, вызвала всеобщее умиление. Приз читательских симпатий, ставший результатом интернет-голосования, архимандриту Тихону — тоже (а чего еще ожидать, если тираж книги перевалил за миллион экземпляров). Третья премия Марине Степновой за роман «Женщины Лазаря» выглядела вполне осмысленным решением: новое имя, свежая кровь, популярный (и в самом деле очень недурной) роман. Второе место книге «Аксенов» Александра Кабакова и Евгения Попова тоже никого особо не удивило. А вот с первой премией вышел сбой: вопреки всем ожиданиям, опасениям, надеждам и прогнозам она досталась не «Несвятым святым», но «Моему лейтенанту» все того же Гранина.

Однако самое странное последовало позднее — сразу после церемонии, а также в последующие дни в социальных сетях. Прямо в зале после объявления вердикта жюри некоторые представители просвещенной общественности начали выражать бурное ликование, а по завершении церемонии в кулуарах поднимались бокалы за то, что «попа прокатили». На следующий день то же настроение перекинулось в Faсebook, где расцвело особенно пышно. Таким образом, ключевым персонажем «Большой книги» впервые стал тот, кому премия не досталась. На передний план выступила фигура умолчания.

Учитывая анамнез взаимоотношений общества и церкви за последний год, подобное решение и даже его общественную рецепцию можно понять. С архимандрита взыскали за судьбу Pussy Riot, за пьяного священника за рулем, и за фильм «Гибель империи. Византийский урок», снятый по сценарию самого отца Тихона и изобилующий чудовищными историческими передержками, и за слухи о том, что он духовник Путина... Для либерального и антиклерикального по преимуществу премиального жюри Тихон оказался неприемлем — и для того пусть косвенные причины, но есть.

Однако у меня все это оставило тягостный осадок. И дело не только в том, что наградой был обойден очевиднейший лидер — автор книги столь же яркой, сколь и успешной. Я могу понять логику «Мне не понравилась книга архимандрита Тихона, зато понравилась книга Гранина, и я хочу, чтобы премию получил Гранин, а не Тихон». Но от логики «Я не читал Гранина и не думаю, что его роман хорош, но я не хочу, чтобы премия досталась человеку в рясе» мне делается физически нехорошо. Как сказал в частной беседе один известный (и весьма разумный) человек, ощущение такое, что ситуация начала ХХ века повторяется: по одну сторону — «Хоругвеносцы» и Союз Михаила Архангела, по другую — комсомольцы с гармошками. Надо ли напоминать, как мало хорошего сулит нам эта ситуация.

Между тем именно литература могла бы навести мосты между полярными идеологическими фракциями. Оценив «Несвятых святых» по гамбургскому счету, без поправки на духовный сан автора, жюри «Большой книги» могло бы сделать красивый жест и продемонстрировать готовность к диалогу.