Я встретил в эстонском сегменте Интернета настоящего власовца. Без кавычек. Без метафор. Просто молодой совсем человек идейно живет в том времени, с теми людьми и с тем самым пропагандистским багажом. Нет у меня к нему ни гнева, ни пристрастия. Есть интерес, научный интерес герпетолога препарирующего змею. И даже симпатия: ведь как скучно было бы жить герпетологу не будь вокруг так много разных ползучих гадов. 

МИД Эстонии совместно с представителями Финляндии, Швеции, Норвегии, Великобритании, Франции и Голландии совершенно недвусмысленно осудил идеи с которыми выступил в печати чиновник литовского МВД, историк (вероятно по образованию) Пятрас Станкерас. Литовский «силовик», сообщал портал Delfi вслед за газетой Helsigin Sanomat, находясь на государственной службе, опубликовал статью в газете Veidas, в которой назвал убийство шести миллионов евреев легендой, а Нюрнбергский процесс над нацистами — фарсом. Чиновнику пришлось уйти в отставку.

В Эстонии таких смельчаков на государственной службе не нашлось, поэтому с аналогичными идеями выступил Игорь Копытин, когда-то магистрант института истории Таллиннского университета. Портал Delfi опубликовал его статью, размещенную и на «приватном» сайте «Вече». Темы Холокоста историк-магистрант предусмотрительно не коснулся, а насчет Нюрнбергского трибунала позволил себе не стесняться в оценках. Для начинающего историка, если он конечно не студент-заочник, как правило, не характерно смешивать реальные, общеизвестные факты с событиями, лишь вероятными, с откровенными домыслами, и пропагандистскими лозунгами. Такой прием называется «амальгама», и он очень распространен среди маргинальных писателей в стиле «историческое фэнтази».

Самое досадное при чтении подобного рода текстов, что речь-то идет не о секретных операциях шведской разведки, заговорах тамплиеров или закулисных масонских кознях. Речь идет об открытом, публичном, судебном процессе, материалы которого опубликованы на многих языках, вывешены в Сети, а в Таллинне имеются в открытом доступе в читальном зале Национальной библиотеки. Читай – не хочу! Автор же публицистического памфлета ограничивается пересказом пары газетных статей, публицистической брошюркой, публикаций в немецком военно-историческом журнале, и текстами новостей в Интернете. В результате транслируется в массы заведомая и чудовищная ложь о том, что Нюрнбергский процесс был фарсом и издевательством над немецким народом в угоду американским и советским «победителям».

Свои и чужие

Вкратце это выглядит так: «Нюрнбергский процесс ставил вину за события Второй мировой войны не на отдельных преступников, а лишь на всю Германию и ее народ. На скамье подсудимых были только немцы. Представители других стран, будь то союзники Германии или их противники, за свои военные и политические преступления ответственности так не понесли», - без тени сомнения заявляет автор.

«К началу 1949 года было проведено 12 показательных процессов над "нацистскими преступниками", - вот так вот с «преступниками» в кавычках пишет автор о процессе, который «превратился в судилище, так что уже в 1948 году общая ассамблея ООН отказалась признать принципы Нюрнбергского трибунала как обязательные нормы международного права».

Еще бы! «Судебный процесс был полностью постановочным, в зале суда, как правило были слышны лишь речи обвинителей, когда же аргументы защиты не принимались во внимание или вообще не заслушивались…. Обвинители вербовали подсудимых, чтобы они давали показания против своих коллег ради смягчения собственной участи…. Подсудимые подвергались регулярным избиениям, в результате чего они наговаривали на себя и коллег. ….».

А дальше начинается просто фантасмагория, абсурда которой автор в азарте просто не замечает. «После оккупации Германии союзники представили "черные списки", состоявшие из тех людей, которые должны были предстать перед судом как нацистские преступники., - пишет он, - … Было допрошено 7 миллионов военнопленных и арестовано около 750 тысяч гражданских лиц… В ходе 12 судебных процессов на скамье подсудимых оказалось 185 человек, среди них врачи, юристы, промышленники, дипломаты и военные». Из почти 8 миллионов «допрошенных военнопленных» и почти миллиона арестованных гражданских лиц под суд пошли, по словам автора, лишь 185 человек. НЕ 185 тысяч, а просто 185. И, тем не менее, оказывается, что «На скамье подсудимых оказался весь немецкий народ…. 24 человека были приговорены к смерти…, 20 — к пожизненному заключении и 89 — к тюремному заключению сроком от 10 месяцев до 25 лет». А куда делись еще 52 человека? Их что - съели? Нет, многих оправдали и освободили.

Полемизировать с автором не следует. Тут надо лечить, прописав еще раз пройти учебный курс в университете (например, в Хельсинки или в Геттингене) с обязательным посещением лекций и семинарских занятий. Не помешает успокоительное чтение документов и материалов, и прочих первоисточников. А самое главное – полный отказ от дурной привычки доверчиво читать популярные брошюры и статьи в газетах. Лечение будет долгим, многолетним. Излечение не гарантировано. Но может быть тогда автор сможет остановиться, и, считая своими (нашими) эстонских парней, не станет считать автоматически своими тех, кто заставил эстонских парней надеть эсэсовские мундиры и поймет, что лозунг «враг моего врага – мой друг (наш, свой)» всегда не справедлив.

«Я Пастернака не читал, но …!»

Побудительной причиной лишний раз вступится за «нацистских преступников» для автора послужила проведенная 19 ноября 2010 г., накануне очередной годовщины начала работы Международного военного трибунала в Нюрнберге, конференция "Уроки Нюрнберга — 65 лет спустя". Автор сам на конференции, судя по тексту его статьи, не присутствовал, выступлений не слышал, о чем речь в них шла толком знать не может, а судит лишь по кратким информационным заметкам. Иными словами, он поступает в лучших советских традициях: «Я пастернаков не читал, но скажу…!»

«Пастернакими» автору навеяло, что участниками конференции была «леворадикальная молодежь», «главное внимание докладчиков и организаторов акцентировалось на политическом резонансе однобокого толкования исторического события, культивировании исторической догмы времен КПСС». О как! И не выговоришь. «Но перевернуть факты и поставить историю на услужение своим политическим и хулиганским амбициям у них не получится». Вот так вот просто и доходчиво все расставлено по местам, как и положено «отличнику боевой и политической…».

На конференции участников было не так уж и много, и, тем более, мало было «леворадикалов». Разговор шел о вещах нетривиальных, и Нюрнбергский процесс обсуждался с позиций отнюдь не традиционных, а уж тем более не советских. Выступление  Мстислава Русакова сухое, беспристрастное и объективное содержало скорее страсбургскую, чем московскую точку зрения на итоги Нюрнбергского процесса. А мы в своем докладе вообще сделали акцент на либерально-демократической критике проблемных мест самого Нюрнбергского трибунала, а также коснулись мифов и предубеждений, сложившихся в последствии вокруг приговора суда.  Сокращенную стенограмму своего выступления мы и предлагаем вниманию читателей.

Пересказывать обстоятельный доклад Мстислава Русакова я не буду, он опубликован и доступен всем желающим. Остановлюсь вкратце на спорных и мутных сторонах Нюрнбергского процесса. Раз уж меня организаторы конференции попросили выступить «адвокатом дьявола», то именно на них мы и остановимся.

Организованная преступность или преступная организация?

Лично я не знаю ни одного человека, который бы прочел все материалы Нюрнбергского процесса. Такие люди, конечно, есть, но встречаются редко, почти как йети. Пара фильмов снята по теме суда в Нюрнберге. Историк Наталья Лебедева написала целую книжку только о подготовке к процессу. В Нюрнберге есть музей. Несколько десятков дотошных немцев, сотрудников музея, всенепременно прочли опубликованные стенограммы, обвинительные заключения и приговоры. В Национальной библиотеке в Таллинне есть и американское издание. Но и все советские издания, обрезая стенограммы хода процесса, приговор и Устав суда опубликовали полностью и без изъятий.

Нюрнбергский процесс был закономерен, политически необходим, юридически в целом достаточно корректен, и заложил основы дальнейшей правовой и политической практики в ООН и национальных законодательствах ряда государств. Хотя критики процесса считают, что обвинительный приговор был предопределен, а, следовательно, суд был предвзятым. И это говорится при относительно большом количестве оправдательных приговоров и отклонении ряда обвинений!

Но.. Есть но… Нюрнбергский процесс не был процессом над фашизмом или нацизмом. Изначально это был процесс над группой обвиняемых в «военных преступлениях», «преступлениях против мира» и «преступлениях против человечности»  из числа высших руководителей Германии. Советский Союз не побеждал никакого фашизма. Чтобы в этом убедится достаточно прочитать приказ Верховного главнокомандующего от 9 мая 1945 года, где так и написано, что Советский Союз одержал победу над Германией. И медаль, которую вручали тогда фронтовикам, была «За победу над Германией».

 Всякая война, кроме пропагандистского сопровождения имеет и юридическое измерение. Полководец посылает солдат в бой не против абстрактных «фашистов», а против противника имеющего четкие, юридически однозначные характеристики – военнослужащих такого-то государства или боевиков из «незаконных вооруженных формирований». Все это записывается в приказах, решениях правительства и т.д. Поэтому война шла именно с Германией и её союзниками. Нацизм, его идеология и символика были осуждены дополнительно,  как важная характеристика признанных преступными организаций НСДАП, СС и т.д.

Нюрнбергский трибунал создавался для доказательства (или опровержения) обвинений ряда лиц в совершении тяжких преступлений и признания ряда организаций, в т.ч. и НСДАП, в качестве преступных организаций. Изначально, без решения суда, никто их преступными считать не мог. Это было обвинение, которое в день открытия первого судебного заседания ещё не было доказано, и которое суд доложен был либо подтвердить в ходе судебного следствия и прения сторон, либо опровергнуть.

В частности приговор в мотивировочной части гласил: « «При рассмотрении дела о любом отдельном члене той или иной группы или организации Трибунал может (в связи с любым действием, за которое это лицо будет осуждено) признать, что группа или организация, членом которой подсудимый являлся, была преступной организацией. ….Из статьи 10 Устава явствует, что решение о признании преступного характера обвиняемой организации является окончательным и не может подвергаться оспариванию на любом последующем процессе по делу отдельных членов организаций».

«Обвинительное заключение требует, чтобы Трибунал признал преступными следующие организации: руководящий состав нацистской партии, гестапо, СД, СС, СА, имперский кабинет, генеральный штаб и верховное командование германских вооруженных сил».

Забегая вперед, отмечу, что преступными были признаны только руководящий состав НСДАП, гестапо, СД, СС. Вот тут бы стоило обратить внимание на то, что речь идет только о нацистских и подотчетных исключительно нацистской партии структурах. Государственные органы – правительство и руководство армией преступными организациями признаны не были. Выпала из списка преступных и СА.

Нюрнбергский трибунал заложил основы национального законодательства в том, что касается состава преступлений против человечности и предопределил ход аналогичных процессов, но уже в национальных судах в Бельгии, Румынии, Италии, Финляндии, Франции и т.д. Кстати, не имевший союзнического договора с Германией Маннергейм так и вообще не подвергался судебному преследованию по негласной договоренности с советской стороной и по обещанию советского руководства, хотя многие члены финского правительства (периода 1941-1944 гг.), и немало финских военных были преданы суду и подверглись тюремному заключению.  

Измена Родинам

Стоило бы специально отметить, что суд над Виндкуном Квислингом в Норвегии или Анри Петэном во Франции вменял им иной, чем Герингу или Кальтенбруннеру состав преступления. Норвежца и француза судили их национальные суды за государственные преступления. Старого маршала Петэна или министра-президента Квислинга не обвиняли в подготовке и развязывании войны. Их обвиняли, прежде всего, в «государственной измене», т.е. им были предъявлены обвинения, которые как раз не выдвигались в отношении высших руководителей Германии представших перед судом в Нюрнберге.

Оба – и Квислинг и Петэн - были приговорены к смертной казни. Но маршал Петэн был помилован де Голлем и расстрел ему был заменен на пожизненное заключение. Наверное, стоило бы подчеркнуть, что обоих судили не за образ мысли или идеологию, а за преступление уже предусмотренное в уголовном кодексе. Вот поэтому-то и вызывает у голландцев и бельгийцев раздражение и разлитие желчи установленный в Синимяэ памятный камень голландским и бельгийским добровольцам-эсэсовцам, ведь у себя на родине они - уголовные преступники, пошедшие на службу к оккупантам.

И вообще широко известно, что подавляющее большинство военных преступников периода второй мировой войны были осуждены национальными судами и по национальному законодательству, и как правило, по месту совершения злодеяния.

 С 50-х гг. немецкие правоведы стали поднимать острые вопросы, связанные с формированием и деятельностью Нюрнбергского трибунала. Речь не шла, и в демократических странах не идет, о ревизии судебных решений. Проблема состояла в правовом осмыслении на будущее итогов Нюрнбергского трибунала.

Сам по себе этот суд был в те поры беспрецедентным. Не существовало и общепризнанного международного уголовного права. Основой процесса стала не столько правовая традиция, сколько воля стран-победительниц, которые развязали руки судьям и, прежде всего ключевой фигуре процесса, обвинителю со стороны США судье Роберту Джексону. Таким образом, процесс опирался хоть и на шаткие, но уже существовавшие тогда международные нормы, и на традиции англо-саксонского прецедентного права. Советскому Союзу и Франции, у которых доминировали иные традиции, пришлось смириться с напором американцев.

Была мысль, чтобы обвиняемые были преданы «народному суду», т.е. немцев судили бы немцы. Но проблема состояла в том, что германской государственности в 1945 году не существовало, судебная система была сплошь нацистской, да и вообще массовое истребление (именно истребление) коллаборационистов во Франции, Италии, Югославии, Чехии заставляло опасаться, что «народный суд» может обернуться «судом Линча».

В последствие немецкие юристы поставили, критикуя процесс, чисто правовые вопросы. Обвиняемым были вменена, например, «подготовка военного нападения», т.е. деяние, за которое до Нюрнбергского трибунала никого не судили и состав преступления не был сформулирован. Подсудимым была инкриминировано преступление, которое в качестве такового было сформулировано post factum. Все это не украсило процесс в глазах некоторых немецких юристов. Впоследствии поднимался вопрос, что если суд рассматривал военные преступления, то военные преступления нужно рассматривать для всех в т.ч. и для победителей.

Вопрос ответственности победителей вполне закономерен для Европейского союза. В ЕС уже нет страны побежденной и стран-победителей, а есть страны, которые участвовали в войне. Пусть они воевали между собой, но сейчас являются членами одного супергосударства. Тема ответственности победителя становится очень серьезной. Тема эта сегодня не приобрела никаких юридических очертаний. Они появляются только сейчас, когда всплывают неприятные для НАТО и США факты неправомерных действий коалиционных сил в Афганистане, в Ираке. До сих пор это не доходило до каких-то серьезных юридических вненациональных международных последствий. Вопрос ответственности победителя – тема важная, но это тема не прошлого, а будущего. Это проблема будущих войн (миротворческих операций и принуждений к миру).

Страны-победительницы договорились, что каждая страна предоставит главному обвинителю судье Роберту Джексону (автору сценария, по которому был проведен процесс) список тем, которые не будут рассматриваться и задеваться в ходе судебного следствия. Т.е. сам процесс предполагал наличие многочисленных фигур умолчания. Одной из фигур умолчания стала бомбардировка Дрездена. Были и другие табуированные темы. Такой «запретной темой» стала и позиция суда в отношении стран Балтии (Латвии, Литвы и Эстонии). Судья Джексон вспоминал, что он принимал описание преступлений и претензии со стороны СССР, где указывалась территория СССР вместе с территориями Латвии Литвы и Эстонии. Но рассмотрение стран Балтии в составе СССР, по словам Джексона, не означало, что администрация США признавала включение Прибалтики в Советский Союз.

Американская сторона и англичане положили на стол судье Джексону все свои пожелания с «фигурами умолчания» уже 1 декабря 1945 года. Безалаберные французы тянули до марта. Дисциплинированный Вышинский тоже тянул до весны 1946 года. Почти до середины процесса он не предоставлял Джексону списка нежелательных для СССР тем. Об этом в частности рассказывает историк процесса Н.Лебедева. В результате на Нюрнбергском трибунале всплыли неудобные для СССР темы секретного протокола к советско-германскому договору о ненападении, и показания о катынском расстреле. В конечном итоге эпизод этот из приговора был выведен, но стал достоянием общественности, оставив Москву «в подозрении». Потом можно было сколько угодно говорить, что фашистские недобитки врут, но дело было сделано. 

Отнести нерасторопность Вышинского к «обычной русской безалаберности» нельзя, т.к. делопроизводство в МИД-е СССР и Генпрокуратуре было организовано на очень высоком уровне. Тут можно только гадать. Список нежелательных тем был, был подготовлен заранее, и, возможно, не открывался американцам из соображений нежелания показать имеющиеся болевые точки. Такая тактика, характерная для «подозрительного Кремля» оказалась ошибочной

Почему «штурмовые отряды» (СА) не был объявлен преступной организацией?

 Англо-саксонское право допускает признание организации преступной. Например, американское уголовное право рассматривает организацию заговора с целью совершить преступление, как наказуемое деяние, в т.ч. и как создание преступной организации (заговорщики же).

Советское же уголовное право не знало коллективной ответственности, даже в самые «репрессивные» годы уголовная ответственность была строго индивидуальной. Чтобы избежать лишних вопросов заметим, что депортации осуществлялись вне рамок уголовного права и уголовного процесса. Строго говоря, высылка не была даже административным наказанием. Но высланным от юридической казуистики не легче.

По настоянию советской стороны Нюрнбергский трибунал рассматривал характер организаций, которые были внесены в обвинительное заключение как преступные, именно через призму исследования того, совершали ли члены и участники этих организаций, инкриминируемые им жестокие преступления, в каком объеме, знали ли о преступлениях все члены преступных организаций, или только нескорые, было членство в организациях добровольным и т.д., и т.п. В противном случае, в советской системе судопроизводства членство в преступной организации не могло быть инкриминируемо подсудимому, хотя бы и как отягчающее обстоятельство.

Почему, например СА не были объявлены преступной организацией? Хотя штурмовики были отъявленными нацистами. Процитируем приговор Нюрнбергского трибунала в отношении штурмовых отрядов: «… До чистки, начавшейся 30 июня 1934 года, СА представляли собой группу, состоявшую большей частью из негодяев и головорезов, которые участвовали в нацистских эксцессах того периода. Однако не было доказано, что эти зверства являлись частью конкретного плана ведения агрессивной войны, и Трибунал поэтому не может считать, что эта деятельность является преступной в соответствии с Уставом. После чистки СА превратилась в группу малозначащих нацистских прихлебателей. - (выделено и подчеркнуто мною – И.Н.)Хотя в отдельных случаях некоторые части СА использовались для совершения военных преступлений и преступлений против человечности, нельзя сказать, что члены этой организации в общей массе участвовали в преступных действиях или даже знали о них. На этом основании Трибунал не объявляет СА преступной организацией в том смысле, как это предусмотрено статьей 9 Устава»

Приговор детально и скрупулезно исследует характер и историю подвергнутых судебному следствию организаций. Например, по приговору трибунала все руководство, вся верхушка НСДАП знала о совершаемых злодеяниях, преступлениях и подготовке агрессивной войны. На основании этого трибунал признают всю организацию преступной. То же самое решение было вынесено в отношении гестапо, службы безопасности (СД) и СС.

В первую очередь «преследование» членов признанных преступными организаций имело место в германской программе по денацификации. Процессы эти были запутанными и, если не было подозрений в совершении преступлений, то применялись ограничения на профессию, да и то не всегда.…Так пару месяцев назад МИД ФРГ опубликовал историческое исследовании об участии немецких дипломатов в нацистских преступлениях. Так вот один из парадоксальных выводов исследования был тот, что, несмотря на «денацификацию» во внешнеполитическом ведомстве в 50-х гг. служило больше членов НСДАП (бывших), чем при Гитлере.

Черный орден

Мифов вокруг СС порождено великое множество. В российской антифашистской публицистике СС как «преступная организация» рассматривается расширительно. Хотя и Устав трибунала, и приговор делали целый ряд суживающих заявлений и определений.

Читаем из приговора:  «Рассматривая вопрос об СС, Трибунал включает сюда всех лиц, которые были официально приняты в члены СС, включая членов Общей СС, войск СС, соединений СС «Мертвая голова» и членов любого рода полицейских служб, которые были членами СС.Трибунал не включает в это число так называемые кавалерийские соединения СС (это был своего рода аристократический клуб любителей верховой езды – прим автора).».

Рассматривалась ли в качестве составной части СС 20-я дивизия войск СС? Рассматривалась!  НО! «Трибунал объявляет преступной, согласно определению Устава, группу, состоящую из тех лиц, которые были официально приняты в члены СС и перечислены в предыдущем параграфе, которые стали членами этой организации или оставались ее членами, зная, что эта организация используется для совершения действий, определяемых преступными в соответствии со статьей 6 Устава, или тех лиц, которые были лично замешаны как члены организации в совершении подобных преступлений, исключая, однако, тех лиц, которые были призваны в данную организацию государственными органами, причем таким образом, что они не имели права выбора, а также тех лиц, которые не совершали подобных преступлений.»

Таким образом согласно Уставу трибунала и приговору 20-ая дивизия войск СС и все остальные «национальные легионы», в т.ч. и казаки являются составной частью преступной организации. Исключение суд сделал не для подразделени , а только для конкретных лиц. И неважно много таких лиц подпадающих под исключение было или мало.

В рядах 20-й дивизии войск СС в Эстонии или в Польше бок о бок сражались с Красной Армией, Войском польским или чешскими партизанами и доброволец, совершавший военные преступления во время службы в СД и знавший о преступном характере СС Эрвин Мере, и какой-нибудь хуторской парнишка, которого мобилизовали и под угрозой военно-полевого суда отправили в «Эстонский легион». Первый является членом преступной организации, а для второго сделано исключение. И, по моему мнению, вторых - большинство.

Именно этот пункт приговора надо учитывать, когда в качестве исторического обвинения старикам-эстонцам выдвигается членство или службу в войсках СС. Во-первых, среди эстонцев, которые воевали с советскими войсками на стороне Германии в войсках СС, служило не более 20%, остальные 80% вообще никогда не надевали знаков различия войск СС и служили в пограничных и железнодорожных полках, в батальонах вспомогательной полиции, в частях охраны тыла и т.д.

Учитывать надо и то обстоятельство, что большинство военных преступников из среды эстонских граждан тоже не служили в СС. Но были и останутся военными преступниками, т.к. судили их не за знаки различия на петлицах мундира, а за конкретные злодеяния.

И, наконец, маленькая часть эстонцев, не покорившихся ни советской власти, ни немецкой оккупации, воевала в рядах финской армии. Меня, например, удивляет, почему «финские парни», которых никакой трибунал не признавал преступной организацией, с каждым годом все более и более задвигаются с глаз долой в дальний угол горластыми и нахрапистыми поклонниками 20-дивизии СС. Вот именно это и называется «глорификацией нацизма».

Семеро эстонцев и столько же латышей

16 октября 1946 г. приговор Нюрнбергского трибунала был приведен в исполнение. К этому времени стали понятны все позиции трибунала по вопросам преступных организации и юридические правила, по которым лицо считалось участником преступной организации (например, СС), или исключалось из их числа. На манипуляциях с датами в периода с 20 ноября 1945 года по 16 октября 1946 года и строятся спекуляции вокруг т.н. эстонских караульных рот и латышей, якобы, охранявших руководителей нацистской Германии.

Наш историк либо не силен в календарях, либо полагает, что мы в календарях не разбираемся. Вот и выходит, что фарс и «судилище» над «нацистскими преступниками» охраняли и обеспечивая порядок простые эстонские парни. Но как только там в зале суда появляются «наши парни», они оказываются  тут же «на службе справедливости», а нацистские преступники становятся преступниками без кавычек. И эта метаморфоза совершается в одной коротенькой статье.

«Возможно, некоторым современным политическим деятелям даже невдомек, что охраной нацистских преступников в Нюрнберге занималась в числе других и эстонская караульная рота армии США», пишет автор, - «Вообще после 1945 года в армиях стран Великобритании и США создали из уроженцев Прибалтики — бывших солдат национальных легионов СС и Вермахта - целый ряд вспомогательных батальонов и отдельных рот. Причем на эти подразделения зачастую возлагалась обязанность несения почетной службы и выполнение ответственных заданий».

Автор гордится, что «эстонцам было доверена такое ответственное дело как охрана главарей нацистского государства и международного трибунала. Эстонские солдаты — бывшие легионеры СС — несли караульную службу даже в зале Нюрнбергского дворца на судебных заседаниях».

Самое смешное, что всю эту информацию автор позаимствовал из газетных статей историографа эстонского клуба военных летчиков Вайно Калласа. Если ознакомится с первоисточником, то  картина оказывается другой, более достоверной. Во-первых, оказавшиеся в лагерях военнопленных в английской и американской зонах оккупации эстонские и латвийские легионеры, и бойцы других подразделений почти до середины 1946 года добивались статуса «перемещенных лиц». К тому времени стало ясно, что трибунал сделает исключение для мобилизованных в национальные подразделения СС. Во-вторых, из прибалтов американцы создавали исключительно вспомогательные подразделения, а именно «стройбаты» и «охрану мест заключения». Армейской формы им не давали. Предоставлена была черная униформа национальной гвардии США, а чтобы их не путали с американцами, на левом рукаве делалась нашивка цветов национального флага. Первое подразделение надсмотрщиков было сформировано лишь в июле 1946 года из 7 эстонцев и 7 латышей. А эстонская караульная рота для охраны в т.ч. и Нюрнбергского суда была сформирована только в декабре 1946 года. К тому времени статус перемещенных лиц определился окончательно, а все главные военные преступники были сожжены и пепел развеян по ветру.

ilja_nikiforov

 

Обсуждение закрыто