Сегодня около семи часов утра скончался известный писатель Анатолий Приставкин, передает "Эхо Москвы".

Анатолий Игнатьевич Приставкин родился 17 октября 1931 года в Люберцах ( Подмосковье). После службы в армии он поступил в Литературный институт имени Горького. Первый его дебют, как прозаика, состоялся в 1958 году - тогда в журнале "Юность" был напечатан цикл рассказов "Военное детство".

Известность Анатолию Приставкину принесла опубликованная в 1987 году повесть «Ночевала тучка золотая…", за которую в 1988 ему присудили Государственную премию СССР. Это произведение, затрагивающее тему депортации чеченского народа в 1944 году, получило мировое признание – в течение нескольких лет после выхода повесть была переведена более чем на 30 языков, ее общий тираж составил 4,5 миллиона экземпляров только в России.

Помимо литературной деятельности Анатолий Приставкин известен своей активной гражданской позицией. Еще с 90-х годов Анатолий Игнатьевич занимался вопросами помилования. При президенте Ельцине он возглавлял Комиссию по помилованию, а в 2001 году стал советником по вопросам помилования при президенте Путине.

Анатолий Приставкин о себе, о детстве и об ошибках, которые трудно исправить:

О крыльях ангела

Мама умерла в самом начале войны, 32 лет от роду. Отец, тем не менее, считал, что моя мама на фронте спасла ему жизнь. Уже демобилизовавшись и разыскав меня в детдоме в Кизляре — мы с сестренкой были тогда в разных местах, растерзанные, брошенные детишки, — он рассказал мне эту историю. Она такая. Сиваш — камыш, грязь, несколько суток шёл бой, они очень устали, и там же его свалил сон. Проснулся оттого, что кто-то как бы тронул его за плечо. Над ним стоит мама в своём красивом платье и говорит ему: «Посмотри, где ты лежишь, здесь грязно, перейди на тот бугорочек, там сухо, там и отдохнешь». Отец в полусне поднялся и перешёл на бугорок. А утром начался миномётный обстрел, и всё их подразделение накрыло, мне даже похоронка на детдом пришла тогда. Отец единственный уцелел. «Это она меня спасла, думаю, ради вас».

Возможно, то была одна из солдатских легенд, а возможно, с людьми такое бывает. Мне самому однажды в очень трудную пору жизни явилась во сне моя молодая мама, какой я её не помнил. Мама, как тогда говорили, была жалостливой, всех на улице утешала, лечила, мирила и, умирая, очень боялась за нас с сестрой — мы ещё маленькие были. С тех пор я считаю, что мама всю жизнь надо мной всегда крылышки держит, как ангел.

Финка для детской руки...

У меня часто спрашивают: почему я, родившись в Подмосковье, воспитывался в детском доме на далёком Кавказе? Ответ прост. В те годы в Подмосковье насчитывалось двести или около того детдомов. Это — двести банд. Они сражались — детдом на детдом, завоёвывали рынки, как среду обитания. И сражения бывали нешуточные. В драках за банку тушёнки, за «территорию», за «просто так», за «ради бога» вырастали группы преступников — так казалось, и так во многом было. Теоретически-то понимаешь, но в полной мере всё-таки представить не можешь, честно... Вы знаете, что у меня от детдома осталось? Больше ничего не осталось, только это. Знаете что? Финка для детской руки. Не игрушечная — ею можно было убивать. Ее специально выточили для руки десятилетнего пацана! Блатной мир быстро приручал детей. А потом творил из нас преступников, своего рода смену. А как можно подчинить своей воле? Устрашением. Потому существовал целый набор всевозможных унижений и публичных казней.

Так вот однажды меня и моего приятеля (нам было по 11 лет) приговорили к смерти. Вернее, нас проиграли в карты. Из приятеля сотворили ледяную горку (дело зимой было), а мне удалось сбежать, босиком по снегу.

Защитить же нас было некому. Руководил детдомом обычно какой-нибудь партийный товарищ, которому наши судьбы были абсолютно безразличны. Ему помогали несчастные женщины-воспитательницы. А урки имели жёсткую структуру: наверху пахан, потом шестёрки, у них свои рабы. И раз прилепился к ним — не дыши и не пикай. Потому что ты пока ничто, ты — малёк, и тебя любой может слопать. Вот окрепнешь — будешь пожирать других мальков. Теория фашистская. Скорее всего, мои взгляды на общество, на роль человека в нём сформировались как протест против того, что я видел ребёнком в детских домах, а взрослым — по всей стране.

О работе в комиссии по помилованию

Каждый из нас, членов комиссии, периодически получал в свой адрес угрозы. Письма с угрозами я храню. Там приглашения; приезжайте, мы соберем всех пострадавших от вашего помилования и посмотрим, что от вас останется. Однажды вышел бестселлер», где я — герой (писатель, который написал что-то о татарах и, ничего больше не умея, назначается председателем комиссии по помилованию). Другой герой — убийца, он десять человек убил, кличка — Мертвяк. На комиссии все кричат: он всего десять человек убил, помиловать его! Сергей Ковалёв тогда мне сказал: не расстраивайся, про меня уже пять романов написали...

"Вы пожалели насильника, убийцу детей,— иногда говорят мне, — а вам не жалко тех, кто пострадал от преступников"? Не жалко? Ещё как жалко! Иной раз не выдерживаю, запираюсь в кабинете, чтобы не слышали родные, и, стыдно сознаться, реву белугой, а мучителя детей готов разорвать своими руками...

Но это веление сердца. В уме же всегда держу: а что, если произошла судебная ошибка? Деревенского парнишку из Архангельской области по фамилии Михайлов обвинили в изнасиловании и убийстве двух детей. Подтасовали факты, запугали, избили — он и «сознался». Слава Богу, казнить не успели — нашёлся настоящий убийца. Дело всплыло в печати, и несколько лет мы боролись за освобождение невиновного — к сожалению, наши «органы» очень не любят отступать от своих решений.

А вот что недавно случилось в США: выяснилось, что из двадцати двух приговоренных к смерти (они ждали казни пять лет), половина не виновата. И это произошло в стране, где есть информация, где каждый прохожий может прийти в суд, прочитать дело осужденного и протестовать против решения! Что же тогда говорить о наших судах? Называют цифру ошибок: 10 — 15 процентов. Но кто эти проценты считал?

Интервью с сайта pravmir.ru

Виталий Коротич:

"Толя не делал личного пиара и не тусовался с "нужными" людьми"

Знаете, в литературе много декоративно совестливых людей. Они подличают, но с трибун клеймят подлость и пропагандируют высокую порядочность. 

Толя был по настоящему честным – это огромная редкость. Писатели друг друга читают очень мало. Меня лично, отвращает от знакомства с творчеством моих  коллег - хорошее знание их личных качеств. Приставкин - человек, очень совпадающий с тем, что он писал. Удивительно искренний, честный и, открыто говорящий о том, что думает.

Последний раз я его видел несколько месяцев назад на дне рождении вдовы Роберта Рождественского. Спросил, как он может оправдывать уголовников. Ведь сволочи. Режут, насилуют, грабят. А он мне, о прощении, о каких-то очень искренних христианских вещах. Никогда не оглядывался на позицию властей по этому поводу, не говорил о гуманности того или иного президента.

Он всегда исходил с точки зрения высшей морали своего восприятия жизни. В своем детстве Толя хлебнул, и поэтому  старался, чтобы судьба была максимально справедлива к другим. Понимая тщетность многих своих поступков, он все равно старался идти до конца. Будучи известным, возглавляя такую серьезную комиссию по помилованию, никогда не лез во власть, не светился, не тусовался с «нужными» людьми. Никогда не делал персонального пиара из того что ему приходилось делать. Просто осуществлял свое понятие о справедливости. Он был хорошим человеком.

Ольга ЗАВАРНОВА

БИОГРАФИЯ КР.RU

Анатолий Игнатьевич Приставкин родился 17 октября 1931 года в Люберцах ( Подмосковье). Когда началась Великая Отечественная война, Анатолию Приставкину было всего 10 лет. Отец ушел на фронт, а мама тяжело заболела и умерла от туберкулеза.  Почти всю войну мальчик бродяжничал, сменил не один десяток детских домов и колоний, побывал в Сибири и на Кавказе.

Во время коротких «передышек» в детских домах Анатолий Приставкин познакомился со множеством ребят, многие из которых были очень начитанными детьми. Один из таких мальчишек приобщил его к увлекательному миру литературы, рассказав на память несколько романов Виктора Гюго.  

Работать он начал уже в 12 лет, устроившись на авиационный завод под Москвой, где делал шины для раненых. В 15 лет Анатолий Игнатьевич работал на аэродроме в Жуковском.

После службы в армии он поступил в Литературный институт имени Горького, где попал на поэтический семинар Льва Ошанина. Поэт первым прочитал и одобрил его рассказы.  Первый дебют Приставкина, как прозаика, состоялся в 1958 году - тогда в журнале «Юность» был напечатан цикл его рассказов «Военное детство». И он не остался незамеченным - рассказы, открывающие неведомый для многих пласт жизни, потрясли воображение и маститых критиков, и простых читателей.

После окончания института Анатолий Приставкин уехал строить Братскую ГЭС. Во время работы на будущей станции он совмещал сразу две профессии - бетонщика и корреспондента «Литературной газеты».  

В 1961 году он вступил в союз писателей и почти одновременно в свет вышли три его книги – «Страна Лэпия», «Записки моего современника», «Костры в тайге». Нетрудно догадаться, что все они посвящены сибирякам и жизни в Сибири.  

С 1988 года Анатолий Приставкин работал сопредседателем объединения писателей «Апрель» при Московской писательской организации Союза писателей РСФСР (России) и главным редактором  журнала «Апрель».

Широкую известность Анатолию Приставкину принесла опубликованная в 1987 году повесть «Ночевала тучка золотая…», за которую в 1988 ему присудили Государственную премию СССР. Это произведение, затрагивающее тему депортации чеченского народа в 1944 году, получило мировое признание – в течение нескольких лет после выхода повесть была переведена более чем на 30 языков, ее общий тираж составил 4,5 миллиона экземпляров только в России.

Всего в России было издано 25 книг Анатолия Приставкина, среди которых такие известные повести, как «Кукушата», «Рязанка» (1991), «Радиостанция «Тамара» (1994), «Долина смертной тени» (2000), «Судный день», «Первый день - последний день творенья» ( напечатана в журнале «Нева») и «Вагончик мой дальний» (в журнале «Октябрь»).

Помимо литературной деятельности Анатолий Приставкин известен своей активной гражданской позицией. Еще с 90-х годов Анатолий Игнатьевич занимался вопросами помилования. При президенте Ельцине он возглавлял Комиссию по помилованию, а в 2001 году стал советником по вопросам помилования при президенте Путине.

Статья на сайте газеты "Комсомольская правда"

Обсуждение закрыто