Портал «Slavia» продолжает публиковать материалы новой серии очерков о русской жизни в довоенной Эстонии. Предлагаем читателю выдержки из книги «Литературное турне 1938 года». Автор исследования – Антон Владимирович Бакунцев, уроженец Таллина, доцент кафедры теории и методики редактирования факультета журналистики Московского государственного университета имени М.В.Ломоносова.  

Продолжение. Часть 16.

* * *

Глава 4

В ЭСТОНИИ

(Окончание)

Эстонская столица

Таллин встретил Бунина холодным ливнем. Как писали потом газеты, нобелевский лауреат с площадки вагона «бросил беспомощный взгляд на лужи и, указав на свои ноги, произнес: “Но у меня ведь нет калош, как же я теперь пойду по воде!”»³⁰⁵

На перроне его «сразу обступили стар и млад. Особенно энергичны и восторженны оказались школьники и русские студенты»³⁰⁶. Окруженный ими, писатель торопливо, прямо по лужам зашагал в укрытие, под «спасительный навес». Там его ждали остальные встречавшие: эстонские и русские писатели, общественные деятели, политики, художники, артисты, представители прессы. Пятилетний мальчик Слава Горбачев «от лица русских детей в Эстонии» вручил Бунину букет роз. Были цветы и от студентов. Секретарь Союза русских просветительных и благотворительных обществ Эстонии (СРПБОЭ) А.А. Булатов поднес хлеб-соль, а Бунин вдруг строго сказал, указывая на его бороду: «Сбрить, сбрить это украшение!»³⁰⁷

Ходатайство концертного бюро «Эстония» в Полицейское управление МВД Эстонии от 25 апреля 1938 г. о предоставлении И.А. Бунину права на въезд и выступления в Таллине и Тарту. ЭГА. Ф. 1. Оп. 1. Ед. хр. 7958. № 230-v/77-T

И вновь в честь гостя звучали приветственные речи. В зале 1-го класса щелкали фотоаппараты, вспыхивал магний. Но вскоре Бунина отвезли в отель. Для писателя был снят люкс в одной из лучших таллинских гостиниц — «Кульд лыви», находившейся в самом центре, на улице Харью, в двух шагах от Ратушной площади³⁰⁸.

На этот раз Бунин в целом остался доволен своим номером, только потребовал повесить на окнах более плотные занавески, объяснив, что иначе он не сможет спать. Приехавшим вслед за ним в гостиницу журналистам он сказал, что «всей душой сочувствует устремлениям прибалтийских народов развивать свою культуру», и затем попросил оставить его: писателю надо было переодеться и ехать на прием, который для него устроила русская общественность Таллина³⁰⁹.

Вечер Бунин провел среди активистов СРПБОЭ, в квартире председателя Союза — М.В. Горбачева. По словам таллинского корреспондента газеты «Старый Нарвский листок», «длинная дорога мало утомила Ивана Алексеевича. Выглядит он очень бодрым. Обаятельный собеседник, писатель хорошо умеет рассказывать и слушать»³¹⁰.

Наутро Бунин отправился осматривать Таллин. Посетил дворец президента К. Пятса в Кадриорге и, как обычно в таких случаях, оставил свой росчерк в книге почетных гостей. Побродил по Старому городу. Видел почти все, что обычно показывают туристам.

После прогулки Бунин принял в своем номере ряд посетителей, в том числе журналистов. «В беседе с ними, — сообщал «Старый Нарвский листок», — он рассказал о своих встречах в Тарту с эстонскими писателями — Г. Суйтсом, Ф. Тугласом и другими и подчеркнул свою благодарность за оказанное внимание»³¹¹. Писатель также выразил сожаление, что не сможет более подробно познакомиться с эстонской столицей «за краткостью пребывания в ней»³¹².

Под занавес

Бунинское турне подходило к концу, и вечером 11 мая в Концертном зале «Эстония» состоялось последнее в Прибалтике выступление нобелевского лауреата. Программа на три четверти была такой же, как в Тарту, только вместо «Кавказа» писатель, если верить газетам, прочел рассказ «Счастье» (позднейшее название — «Заря всю ночь»). Отзывы прессы и тут мало чем отличались от того, что о бунинском чтении писали каунасские, рижские, даугавпилсские и тартуские газеты.

«Как хорошо читает Бунин! — восхищался «Старый Нарвский листок». — Как много чувства в его словах и как они, при всей бунинской скупости на слова, богато насыщены содержанием.

Публика долго и тепло благодарила Бунина за чудесный вечер»³¹³.

В том же духе высказывались две другие русские газеты — «Вести дня» и «Русский вестник»³¹⁴, а также, как ни странно, немецкоязычная «Ревальше цайтунг»³¹⁵.

А вот эстонская «Рахвалехт» отмечала, что в антракте «слышались и критические замечания в отношении лекции лауреата». Кое-кто из публики даже говорил, что «произведения Бунина интереснее читать, нежели слушать в исполнении автора»³¹⁶. Сидевшие на балконе жаловались на динамики, из-за которых голос писателя как бы «рассеивался», а произносимые им слова сливались в какой-то невнятный гул³¹⁷. Вместе с тем, как не без иронии сообщала другая эстонская газета — «Уудислехт», некоторые дамы были сердиты на Бунина за то, что в Таллине он прочел лишь один свой рассказ о любви³¹⁸.

И.А. Бунин на банкете в ресторане гостиницы «Кульд лыви». Фотография из газеты «Рахвалехт» (Таллин). 1938. 12 мая. № 56

Когда писатель закончил, его под гром аплодисментов трижды облобызал знаменитый в то время тенор Д.А. Смирнов. Среди прочих подошла к писателю и полная, небольшого роста дама.

Оказалось, что это Э.В. Фехнер, в которую Бунин был влюблен еще юношей.

Они не виделись более полувека. В то время, когда произошло их знакомство, в конце декабря 1885 года, Эмилия, молоденькая уроженка Ревеля (то есть Таллина), «барышня маленького роста с светлыми волосами и голубыми глазками»³¹⁹, служила гувернанткой в доме винокура О.К. Туббе, управляющего имением

Васильевское, которое принадлежало помещикам Бахтеяровым, в селе Глотове Орловской губернии₃₂₀. Бунин же — барчук, начинающий поэт — еще учился в третьем классе елецкой гимназии. Роман между пылким недорослем и миловидной гувернанткой продолжался недолго. Весной уже следующего 1886 года им пришлось расстаться: старик Туббе почел за благо отправить Эмилию назад в Ревель, как говорится, «от греха подальше»³²¹. С тех пор Бунин не имел от Эмилии никаких вестей. Лишь однажды она напомнила о себе. В 1912 году, когда в Москве отмечали 25-летие литературной деятельности писателя, она прислала ему поздравительное письмо, в котором среди прочего были такие строки: «Сердечно радуюсь Вашей славе!.. Мне все время страшно хотелось что-либо о Вас узнать… Еще когда Вам было только 16 лет, я предвидела, что Вы пойдете далеко…»³²²

Бунин тоже не забывал Эмилию. В «Жизни Арсеньева» он увековечил ее в образе сентиментальной Анхен.

И вот судьба свела их снова. Они долго говорили. Фехнер расспрашивала Бунина обо всех, кого знала в Васильевском: о его братьях и сестре, о семье Туббе. Известие о том, что почти все они умерли, очень расстроило добрую женщину. Вернувшись из турне, Бунин «взволнованно рассказывал» об этой встрече своей жене, В.Н. Муромцевой-Буниной, и, по ее словам, «вспоминал он Эмилию и их неожиданную встречу и незадолго до смерти»³²³.

В тот же вечер в ресторане отеля «Кульд лыви» был устроен прощальный банкет, который затянулся до глубокой ночи. По оценкам журналистов, в застолье участвовало около 60 человек — литераторы, общественные деятели, депутаты парламента, дельцы, артисты, художники³²⁴. Опять были здравицы, славословия — от эстонских писателей, от русских культурных и общественных организаций. Д.А. Смирнов закончил пением свою речь, обращенную к нобелевскому лауреату. Пианист С.И. Мамонтов вспоминал о встречах с ним в дореволюционной Москве.

И. Северянин прочел тот самый посвященный Бунину сонет. В честь виновника торжества звучали и менее изысканные стихи, авторами которых были доморощенные поэты

Б.Х. Тагго-Новосадов и Б.В. Свободин³²⁵. Еще один местный поэт — Б.А. Нарциссов — взял у писателя коротенькое интервью, которое он воспроизвел много лет спустя в нью-йоркском «Новом журнале»³²⁶.

В день отъезда, 12 мая, Бунин, как писали «Вести дня» и «Русский вестник», «провел некоторое время в кругу эстонских писателей и поэтов»³²⁷. Затем, в 16.00, «Балтийским экспрессом» отправился в Париж.

Продолжение следует...

Примечания и ссылки

Аббревиатуры

ДРЗ — Дом русского зарубежья имени А. Солженицына (Москва)

ЛАЛИ — Литовский архив литературы и искусства (Вильнюс)

ЛГИА — Латвийский государственный исторический архив (Рига)

НИОР РГБ — Научно-исследовательский отдел рукописей Российской государственной библиотеки (Москва)

ОПМК — Окружной педагогический музей Каунаса

ОР БЛАН — Отдел рукописей Библиотеки Литовской академии наук (Вильнюс)

ОР ИМЛИ — Отдел рукописей Института мировой литературы имени М. Горького Российской академии наук (Москва)

РАЛ — Русский архив Лидсского университета (Лидс, Великобритания)

РГАЛИ — Российский государственный архив литературы и искусства (Москва)

ЦГАЛ — Центральный государственный архив Литвы (Вильнюс)

ЭГА — Эстонский государственный архив (Таллин)

От автора

305. A. V. I. Bunin saabus sajuga // Uus Eesti (Tallinn). 1938. 11 mai. № 129. Lk. 2. Цит. по: Последнее свидание. С. 133. Пер. Ю.Д. Шумакова.

306. Ibid.

307. Милютина Т.П. Люди моей жизни. С. 110.

308. Сегодня на месте этого отеля, уничтоженного в 1944 г. во время бомбежки, — сквер.

309. См.: A. V. I. Bunin saabus sajuga. С. 133–134.

310. Б[огдано]в П. И.А. Бунин в Таллине // Старый Нарвский листок (Нарва). 1938. 13 мая. № 53. С. 3.

311. Там же.

312. Там же.

313. Там же.

314. [Б. п.] Вечер И.А. Бунина в Таллине и чествование его на банкете // Вести дня (Таллин). 1938. 12 мая. № 106. С. 1; То же // Русский вестник (Таллин). 1938. 14 мая. № 37. С. 2.

315. См.: [Б. п.] Bunin-Abend // Revalsche Zeitung (Tallinn). 1938. 12. Mai. № 106. S. 5.

316. [Б. п.] I. Bunin luges oma teoseid // Rahvaleht (Tallinn). 1938. 12 mai. № 56. Lk. 1. Цит. по: Последнее свидание. С. 136. Пер. Ю.Д. Шумакова.

317. Там же.

318. [Б. п.] Vene kirjanik ja «armastus» // Uudisleht (Tallinn). 1938. 15 mai. № 74. Lk. 5.

319. Бунин И.А. Собр. соч. М., 2000. Т. 7. С.330.

320. Шумаков утверждал, что Эмилия была на год моложе Бунина (см.: Шумаков Ю.Д. Первая любовь Ивана Бунина // И.А.Бунин: [Материалы межвуз. науч. конф., посвященной творчеству

И.А. Бунина; Елец, окт. 1969 г.] / Известия Воронеж. пед. ун-та. Воронеж, 1971. Т. 114. С. 20; Он же. Звезда над Прибалтикой. С. 39; Он же. И.А. Бунин в Прибалтике. С. 95 и др.). Однако если она и впрямь служила в доме О.К. Туббе именно гувернанткой, то это утверждение не соответствует действительности. Чтобы иметь право на педагогическую, воспитательную деятельность, девушки должны были окончить полный, 8-летний курс, гимназии: «Окончившим 7 классов [гимназии] выдается аттестат на звание учительницы начальных школ, окончившим 8 классов — домашней учительницы, а получившим притом медаль — домашней наставницы» (Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. СПб., 1893. Т. 16. С. 706). С учетом того, что гимназистками

девушки становились, как правило, в 10 лет, напрашивается естественный вывод, что ко времени знакомства Эмилии с Буниным ей по меньшей мере было 18 лет, т.е. она была значительно старше своего юного «паладина».

321. См.: Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. М., 2007. С. 73.

322. РГАЛИ. Ф. 44. Оп. 1. Ед. хр. 225. Л. 1.

323. Муромцева-Бунина В.Н. Жизнь Бунина. Беседы с памятью. С. 78. Отголоски юношеского романа Бунина с Э.В. Фехнер звучат и в книге А.В. Бахраха «Бунин в халате». Правда, вместо Эмилии на ее страницах фигурирует некая Авдотья Карловна — как нам представляется, образ собирательный, воплотивший в себе черты сразу нескольких девушек, в которых Бунин был влюблен в юности: Е.К. Гольдман, Э.В. Фехнер, А.В. Резвой и др.

От Э.В. Фехнер бахраховской Авдотье Карловне явно досталась внешность: «Была она круглолицей, пухленькой девицей с веселыми голубыми глазами» (Бахрах А.В. Бунин в халате. По памяти, по записям. С. 93).

Ассоциацию с Эмилией вызывают и следующие строки, якобы передающие речь Бунина: «…слышал, что она [Авдотья Карловна] стала гувернанткой (!) в какой-то зажиточной рижской (?!) семье. Как-то я был в Риге проездом (?!), но навестить ее не досужился…» (Там же. С. 95).

Мы уверены, что рассказ об отношениях Бунина с Авдотьей Карловной от начала до конца вымышлен А.В. Бахрахом: это своего рода «коктейль» из всевозможных реальных и литературных реминисценций. Кстати, сомнения в достоверности («объективности») свидетельств этого мемуариста в свое время высказывал А.К. Бабореко (см.: Бабореко А.К. Бунин… С. 346).

324. См.: [Б. п.] Вечер И.А. Бунина в Таллине и чествование его на банкете // Вести дня (Таллин). 1938. 12 мая. № 106. С. 1; То же // Русский вестник (Таллин). 1938. 14 мая. № 37. С. 2.

325. Стихи этих авторов, так же как вирши каунасского «поэтаамоучки» И. Зайковского, Бунин сохранил. Ныне они находятся в ОР ИМЛИ (Ф. 3. Оп. 2. № 37, 38). См. также наст. изд., Приложение.

326. Нарциссов Б. Бунин — поэт // Новый журнал (Нью-Йорк). 1974. № 114. С. 206–219.

327. [Б. п.] Вечер И.А. Бунина в Таллине и чествование его на банкете // Вести дня (Таллин). 1938. 12 мая. № 106. С. 1; То же // Русcкий вестник (Таллин). 1938. 14 мая. № 37. С. 2.

Все материалы рубрики «Русская Эстония» здесь.

© «Славия»