ИСТОРИЯ

Стратагема «сманить тигра с горы на равнину» означает лишение противника преимущества игры на своем поле. Русские некрополи, и это, несомненно, есть поле, на котором председатель Общества охраны памятников русской культуры и истории в Эстонии Юрий Петрович Мальцев весьма силен.

В 2001 году мне довелось вместе с тогдашним настоятелем Владимирской церкви в Усть-Нарве протоиереем Геннадием (Куприяновым), Павлом Григорьевым и несколькими церковными активистами расчищать в местечке Мерикюла место, на котором когда-то находился храм Казанской Божьей Матери. В 1946 году прихожане перенесли храм в Усть-Нарву, где его освятили в честь Святого Владимира. Нам досталось расчищать не только наносы времени, но и последствия нашествия молодых «охранителей старины», вдохновленных лично Юрием Петровичем Мальцевым.
Больше всего пришлось повозиться со срубленными на высоте полутора метров стволами деревьев. Позже я наблюдал ту же картину в Мерикюла вокруг памятника Василию Генту – тот же почерк и в сходных обстоятельствах. Мы спилили стволы, вывезли срубленные деревья, прибрали церковное кладбище, засыпали приличных размеров яму на месте алтаря и соорудили там простой деревянный крест. Под слоем мха и песка мы наши чугунный крест с именем человека, чьи потомки до сих пор живут в Усть-Нарве. Восстановленное ими надгробие предка Мерикюльского сегодня можно видеть справа от входа на кладбище. Позже стараниями отца Геннадия на месте деревянного креста поставили божницу. Такая вот незамысловатая история.

Крест на месте церковного алтаря. Мерикюла. 2001 г.

Каково же было мое удивление, когда через месяц в Таллинне мне рассказали том, что Юрий Павлович Мальцев уже доложил Митрополиту Корнилию, что кладбище в Мерикюла его личными трудами и заботами приведено в порядок. Вот теперь вернемся к внучке Суворова.

Прежде всего, охранителя старины взволновало то обстоятельство, что было подвергнуто сомнению место, на котором установлен кенотаф. Мальцев утверждает, что место могилы на холме справа от входа на кладбище неоднократно упоминалось в разных изданиях:

«Но с точностью до полуметра место погребения на известной площадке сейчас не определено. Чтобы узнать все это, нужно просто посмотреть справочник».

Позволительно спросить, а кто мешал авторам кенотафа определить место могилы с точностью до полуметра, обратившись к справочникам? В качестве доказательства Юрий Павлович приводит фотографию памятника с могилы Горчаковой, но без указания места ее хранения, автора снимка и его даты. По представленной Мальцевым копии можно судить лишь о том, что снимок обрезан таким образом, чтобы невозможно было привязать его к местности. Кенотаф же установлен почти в центре чужого фамильного захоронения, ясно очерченного фундаментом для ограды. Не странно ли?

Мальцев не разделяет моих недоумений по поводу того, почему на кенотафе указаны девичьи титулы покойной, право на которые она утратила, выйдя первый раз замуж. А ведь именно по этой причине на кенотафе не хватило места для имени и отчества покойной, что как-то не очень по-христиански. Вот что далее пишет Юрий Павлович:

«Мы не заезжие временщики, чтобы не ценить нашу местную русскую историю. И не варвары, чтобы не уважить род Суворовых (…) Естественно, что памятник на этой могиле был восстановлен одним из первых и с "суворовскими" титулами (спасибо инициатору восстановления памятника и автору суворовско-чеканной части эпитафии Э.Шаумяну)».

«Заезжего временщика» я оставляю на совести Мальцева, а вот «суворовско-чеканная» часть надписи – «Здесь лежит внучка Суворова» в сочетании с неопределенным «до полуметра» местом ее возможного погребения наводит меня на грустные размышления.

Фантазиям Шаумяна есть точное медицинское определение, посему это довольно слабый аргумент в полемике. Писатель Владимир Илляшевич в обширном труде с описанием русского некрополя в Эстонии называет одного из «теневых хозяев» Александро-Невского кладбища Эдуарда Шаумяна сталкером. У братьев Стругацких понятие «сталкер» соотнесено с людьми, тайно проникающими в зону приземления инопланетян и выносящими оттуда чудесные предметы внеземного происхождения. Что таскал с кладбища сталкер Шаумян, кроме «фантазий» нам не ведомо.

Приложив некоторые усилия, на опубликованной Мальцевым фотографии надгробия можно прочесть, а частью угадать вменяемый, без ложной патетики и болезненно-патриотического пафоса текст:


Кстати, Юрию Павловичу будет любопытно узнать, что между текстом на кенотафе и текстом с надгробия, изображенного на фотографии есть существенное разночтение: датой рождения на кенотафе указан 1802 год, а на фотографии ясно читается «1803».

Когда один исследователь обвиняет другого в недостатке культуры, мне всегда бывает грустно, потому что подобного рода обвинения сами по себе свидетельство бескультурья. Читаю у Мальцева:

«Насчет корысти людей, восстановивших рассмотренный и многие другие памятники, могу М.Петрова успокоить – эти люди никогда не просили и не получали за это денег, равно как не занимались саморекламой. Они просто исполняют долг русского культурного человека».

Может быть, кто-то и не просил денег для себя лично, но кенотаф внучке Суворова поставлен на деньги, с усилием выбитые из посольства Российской Федерации. Не поэтому ли теперь Юрий Павлович скромно умалчивает об истинных авторах кенотафа? Не себя ли любимого он защищает с пылом достойным лучшего применения? Не свои ли ошибки в ориентировании на местности пытается выдать он за легкую победу над бескультурным Петровым?

С моей точки зрения, долг русского человека, особенно, если он полагает себя культурным, состоит в том, чтобы не вводить соплеменников в соблазн, воздвигая обманные кумиры и создавая ложные традиции на пустом месте. Восстановленный или вновь созданный памятник должен быть отчетливо мотивирован в культурно-историческом пространстве и в коллективном сознании русской общины. Более того, новодел должен принять и старинный genius loci, чтобы не получилось так, как с памятником Федору Достоевскому: хоть и стоит бедолга в центре Таллинна на пафосном месте, а одинок как перст 364 дня в году.

Вот и кенотаф суворовской внучки какое-то время опекало российское посольство. Оправдывая выделенные на его установку средства – раз в году посольство оставляло подле него скромный букет с ленточкой в цветах российского флага, а сегодня некому просто смести с него снег.