 |
|
| «Портрет князя Александра Борисовича Куракина» |
«Портрет князя Александра Борисовича Куракина». Автор: Боровиковский Владимир Лукич
Размер:259 × 175 см. Техника: Холст, масло. Время создания: 1802.
Местонахождение: Государственная Третьяковская галерея, Москва
Записка, поданная князем А. Б. Куракиным Императору Александру Павловичу после Аустерлицкого сражения
Записка,
поданная князем А. Б. Куракиным Императору Александру Павловичу после
Аустерлицкого сражения // Русский архив. Историко-литературный сборник.
―М.,1869. Выпуск 7.Стб. 1125
Всемилостивейший государь!
Всякое пристрастие чуждо моей души. Я только то помню, что я Русский и
что люблю моего государя и мое отечество. Они для меня нераздельны; и в
спокойствии Вашем и в славе Вашей, вижу я и ищу всегда спокойствие и
славу отечества. Я движим единственно моею совестью, моею присягою, в
верности Вашему Императорскому Величеству данной, всеми сильными
чувствиями моей личной привязанности к особе Вашей и желанием, чтоб
Россия всеми благотворениями кроткого и милосердого царствования Вашего
наслаждаться не переставала, чтоб в памяти позднейших поколений
сохранялось царствование Ваше счастливейшим для нее временем, и чтоб
могущество и пределы России, предками Вашими утвержденные, навсегда в
целости и непочатыми пребыли.
<…>
Дерзнув теперь изобразить пред Вашим Величеством сокращенную, но
истинную картину о состоянии союзников Ваших, о положении настоящем
Бонапарте и о намерениях и предприятиях ему приписуемых, которых от него
со всею вероятностью ожидать можно, и о новых тяжких заботах, в коих
Ваше Величество при продолжении с ним войны сильную Империю Вашу от его
коварства и предприимчивости увидеть можете, явствует из оной, что
Австрия пала, и оную уже ни в какой счет класть не следует; что на
содействие наступательное естественного навсегда и первого союзника
Вашего короля Прусского надеяться не можно; что союз наш с Англией,
напастьми Австрии в бессилие уже приведенной, не может обязать нас
забывать то, чем мы нашему сохранению и нашим собственным пользам
должны; что короли Шведский, Датский и Обеих Сицилий, нам вверившиеся,
при всякой возможной перемене наших видов и связей, от нас призрены и от
всякого зла предохранены быть могут; что, по разрушении военной силы и
политического бытия Австрийской монархии, не исчислены способы, коими
Франция России вредить и весь внутренний состав ее изнурять может, что
ни малейшего сомнения в том нет, чтоб Бонапарте не помышлял о
восстановлении польской республики и о возрождении для сего пагубного
предмета мятежа в ее частях, принадлежащих трем державам, оную между
собою разделившим; что от произведения в действо сего коварного
намерения его, Россия увидит себя единовременно обремененной двумя
войнами, наружной и внутренней, коих успех и конец подвержены будут
обыкновенному меняющемуся счастью оружия; что Россия видит себя в сем
положении без всякой сторонней помощи и принуждена готовиться к сей
продолжительной и великой брани, своими собственными силами, и что оную
не инако и при самых желательнейших победах, как с истощением
совершенным своего могущества начинать и продолжать может. Уважая все
сии обстоятельства, взором беспристрастным и с чувствием, подобающим
верному и к особе Вашей, Всемилостивейший Государь, лично преданнейшему
подданному Вашему, и пользуясь Высочайшим дозволением Вашим, каждому
члену Государственного Совета дарованным, по его совести и лучшему
разумению до сведения Вашего довести мнение его о лучшем и приличнейшем
для России, не токмо в настоящее время, но и в течении готовящегося для
вреда ей будущего, осмеливаюсь представить Вашему Императорскому
Величеству: что по моему удостоверению предстоит надобность совершенная
сохранить полное Ваше вооружение, учинить новое и торжественное
объявление, что Ваше Величество целость границ Вашего обширного
государства от всякого на оные ополчения сильнейшим отпором защищать
намерены и, учинив то и другое, и известя Вашего друга и естественного
первого союзника, короля прусского, употребить негласного полномочного к
Бонапарте, что представляется мне с достоинством Вашим несовместным, но
подспудную в непроницаемой тайне какую либо беспосредственную посылку к
нему для предварительного извещения его о расположении Вашем, для блага
человечества и всей Европы, с ним сблизиться, и существующее еще теперь
состояние войны против него прекратить. Такой отзыв Вашего Величества
извлечет непременно самый подробный от него ответ, и оного по всем, не
пресекающимся при всяком случае, уважительным приветствиям его к Вам
ожидать наверно следует. Узнав сим образом, чего он от Вашего Величества
пожелает, можно будет после с сохранением всего достоинства Вашего,
открытые переговоры для заключения с ним мира установить. Между тем
желательно, чтоб угодно было Вашему Императорскому Величеству заранее
назначить все статьи, на коих сближение Ваше с Бонапарте основано быть
долженствует, и ту цель, которую вы себе для будущего времени, после
примирения с ним внутренне и явно предопределять соизволяете. Для
верного успеха такового человеколюбивого и благонамеренного подвига
Вашего, надобно, кажется, Бонапарте к совершению оного в зависящем от
него собственною его выгодою привлечь. Ничто его более не польстит и ему
полезнейшим для него самого не представится, как обещание, что Россия
вступит паки в союз с Франциею на том едином положении, что сия
последняя никаких приобретений и нового расширения пределов своих себе
не позволит, что с союзниками России равномерно примирится и их всех, по
существующей теперь возможности, удовлетворит, и наконец, что по всем
общим делам и происшествиям в Европе, будет она всегда с Россиею
единомысленно и заодно действовать. Неоспоримая истина, что Россия и
Франция, своими местными положениями, находясь на двух краях Европы и в
величайшем друг от друга расстоянии, в обыкновенном порядке вещей, в
видах и пользах своих не легко и не скоро друг с другом столкнутся и
друг другу вредить могут. Когда же соединятся и в совершенное по
европейским делам единомыслие вступят сии два государства, могуществом
своим сотворенные одно для первенства в севере, другое для первенства в
западе Европы, тогда будут оные без малейшаего противоборства
законодатели и оберегатели спокойствия и блаженства оной.
Я почитаю в заключение нелишним означить также здесь рассуждение, что
всего желательнее и счастливее бы было мирное состояние империи Вашего
Величества, столь нужное для устройства внутренних, а особливо
хозяйственных дел ее, равномерно и для благоденствия Ваших подданных:
ибо целому свету известно, что в том состоят все предметы неусыпного и
многотрудного Вашего попечения.
31-го Декабря, 1805.
