Фридрих II во время Семилетней войны. А.Менцель. Середина XIX века

1762 год. 5 мая (24 апреля ст.ст.) Россия выходит из Семилетней войны, заключив мир с Пруссией

«После кампании 1759 г. русская армия еще два года вела борьбу с Пруссией и, несмотря на то что предыдущие кампании явно доказали невыгоды совместных действий с австрийцами, тем не менее и в 1760, и в 1761 г. Конференция составляла для наших армий такие планы действий, по которым русские главнокомандующие должны были, соображая свои действия с австрийскими армиями, исполнять желания венской дипломатии.

В 1760 г. Салтыков передовым корпусом Чернышева 28 сентября занял Берлин. Главные силы в это время находились у Франкфурта. Получив сведения, что Фридрих лично спешит с 7 тысячами воинов на выручку своей столицы и что Даун не может оказать существенной поддержки русским, Салтыков бросил Берлин и отвел войска к Ландсбергу. В ноябре русская армия стала на зимние квартиры на Нижней Висле, но еще в октябре, в связи с болезнью Салтыкова, главнокомандующим был назначен граф Александр Борисович Бутурлин. Отдельный корпус Румянцева (20-тысячный) действовал в Померании и 5 декабря 1761 г. взял крепость Кольберг.

25 декабря 1761 г. скончалась императрица Елизавета.

На престол вступил Петр III, поклонник Фридриха II. 8 февраля 1762 г. Россия особой декларацией отказалась от союза с Австрией. 5 марта было заключено формальное перемирие с Пруссией, а 24 апреля Петр III заключил трактат с Фридрихом, по которому был восстановлен с Пруссией вечный мир, а все завоевания русского оружия были возвращены без всякого вознаграждения. Напротив, часть русской армии (20-тысячный корпус Чернышева) отдавалась в распоряжение Фридриха II.

Таким образом, несмотря на блестящие победы русской армии, России не удалось сократить силы «скоропостижнаго прусскаго короля». Однако победы эти не были совершенно бесплодными: силы Пруссии были крайне надорваны ими, и это сказалось в царствование Екатерины, когда великая государыня, решая мировые политические вопросы в интересах России, находила возможным не особенно считаться с мнениями и желаниями Фридриха.

В военном отношении наше участие в Семилетней войне имеет громадное значение. Во главе действующих армий в эту эпоху стояли генералы, которые служебный и боевой опыт получили в царствование императрицы Анны. С другой стороны, война, веденная армией, руководимой генералами предшествовавшей эпохи, послужила школой для таких будущих деятелей, как Румянцев, Панин, Прозоровский, Суворов.

Характерной чертой нашей стратегии в рассматриваемую эпоху была осторожность, которая являлась следствием, во-первых, стремления Конференции руководить операциями в ущерб «полной мочи» главнокомандующего и, во-вторых, полного подчинения нашей стратегии влиянию австрийской дипломатии.

В эту войну в значительной мере получили развитие стратегические действия легкой конницы впереди фронта армии, причем отличительными особенностями этих операций являются: независимость от тыла, быстрота налета отдельными партиями с разными целями, широкий фронт, в несколько раз превосходящий фронт армии, и значительно выдвинутый вперед район освещения местности конницей драгунского типа.

Наконец, в отношении стратегии необходимо отметить умелое и полезное сочетание в довольствии армии местных средств с процветавшей тогда в чистом виде магазинной системой. Особенностью тактики русских войск в Семилетнюю войну является активно-оборонительный бой. Чисто наступательный бой в эту войну не получает достаточного развития. Однако нужно заметить, что активность при обороне выказывала в то время только одна русская армия.

Что касается артиллерии, то, перерождаясь в своем устройстве, она на полях сражения оказывает могущественное содействие пехоте и коннице. Особенностями действий артиллерии являются: распределение ее на батареи по линии, защита ее огнем промежутков между линиями, стрельба через головы пехоты. Эти особенности показывают усовершенствование не только техники и организации нашей артиллерии, но и прямое влияние этого на ее действия в бою.

Наконец, необходимо указать на проявленное еще раз в Семилетнюю войну классическое упорство русских войск и на то нравственное значение, которое имели победы наши над лучшими войсками, руководимыми лучшим полководцем. Эти победы несомненно укрепили уверенность наших войск в себе, подняли дух и дали пищу для нравственного воздействия как на отдельных людей, так и на целые войсковые части, чем с таким успехом пользовались деятели следующей эпохи».

История в лицах

А.Т.Болотов, воспоминания:

Наконец, третья и наиглавнейшая причина перемены происшедшей была та, что как около сего времени ропот на государя и негодование ко всем деяниям и поступкам его, которые чем далее, тем становились хуже, не только во всех знатных с часу на час увеличивалось, но начинало делаться уже почти и всенародным, и все будучи крайне недовольными заключенным с пруссаками перемирием и жалея о ожидаемом потерянии Пруссии, также крайне негодуя на беспредельную приверженность государя к королю прусскому, на ненависть и презрение его к закону, а паче всего на крайнюю холодность, оказываемую к государыне, его супруге, на слепую его любовь к Воронцовой, а паче всего на оказываемое отчасу более презрение ко всем русским и даваемое преимущество пред ними всем иностранцам, а особливо голштйнцам, — отваживались публично и без всякого опасения говорить, и судить, и рядить все дела и поступки государевы.

Мир в это время

---

 

В 1762 году болгарский монах Паисий Хилендарский создает трактат «История славяноболгарская»

Паисий Хилендарский. Иллюстрация из Большой Советской энциклопедии

«Развитие просвещения у австрийских сербов в это время происходило при сильном русском влиянии. По просьбе сербского митрополита в 1726 г. в Карловицы прибыл для организации школьного дела русский учитель Максим Суворов. Во главе основанной в 1733 г. в Карловичах «Латинской школы» стоял выходец из Киева Эмануил Козачинский. Немало русских и украинцев преподавало в других сербских школах. Из России сербы получали также книги и учебники. Последствием русского культурного влияния на австрийских сербов явился переход от употреблявшегося ранее в письменности сербского церковно-славянского языка к русскому церковно-славянскому языку.

Главным представителем этого направления был выдающийся сербский писатель и историк Иован Раич (1726 — 1801). Под сильным русским влиянием развивалась и деятельность другого известного сербского писателя Захария Орфелина (1726 — 1785), написавшего капитальный труд «Житие и славные дела государя императора Петра Великого». Культурно-просветительное движение среди австрийских сербов получило новый толчок во второй половине XVIII в., когда начал свою деятельность выдающийся писатель, ученый и философ Досифей Обрадович (1742— 1811). Обрадович был сторонником просвещенного абсолютизма. Его идеология сформировалась в известной мере под влиянием философии европейских просветителей. В то же время она имела чисто национальную основу. Взгляды Обрадовича впоследствии получили широкое признание среди торгово-ремесленного сословия и формирующейся буржуазной интеллигенции не только у сербов, но и у болгар.

В 1762 г. монахом Паисием Хилендарским (1722—1798) была закончена «История славяноболгарская» — публицистический, опирающийся на исторические данные трактат, направленный прежде всего против греческого засилья и грозящей денационализации болгар. Паисий призывал к возрождению болгарского языка и общественной мысли. Талантливым последователем идей Паисия Хилендарского был врачанский епископ Софроний (Стойко Владиславов) (1739—1814).

Выдающийся молдавский просветитель господарь Димитрий Кантемир (1673 — 1723) написал сатирический роман «Иероглифическая история», философско-дидактическое стихотворение «Спор мудреца с небом или тяжба души с телом» и ряд исторических сочинений. На развитие культуры молдавского народа большое влияние оказал также видный историк и лингвист Енакиц Векереску (ок. 1740 — ок. 1800).

Национальное возрождение балканских народов приобрело более широкий размах в начале следующего века».

Цитируется по: Всемирная история. Энциклопедия. Том 5. М.: Издательство социально-экономической литературы, 1958