 |
|
|
«Портрет А.С.Пушкина». Автор: Тропинин Василий Андреевич |
«Портрет А.С.Пушкина». Автор: Тропинин Василий Андреевич
Размер: 68.5 x 56 см. Техника: Холст, масло.
Местонахождение: Всероссийский музей А.С.Пушкина, Санкт-Петербург
Судите, что взглянуло на меня этими глазами, чем пахнуло на меня из ветхих рам!
Нелишним считаю присоединить здесь рассказ о портрете Пушкина, написанном известным художником Тропининым по заказу Соболевского. Это слышал я от самого Тропинина и тоже передаю в таком виде, как сохранила память.
Соболевский был недоволен приглаженными и припомаженными портретами Пушкина, какие тогда появлялись. Ему хотелось сохранить изображение поэта, как он есть, как он бывал чаще, и он просил Тропинина, одного из лучших тогдашних (двадцатых годов этого столетия) портретистов Москвы, если только не России, нарисовать ему Пушкина в домашнем его халате, растрепанного, с заветным мистическим перстнем на большом пальце одной руки, — перстнем, которому поэт придавал особенное значение. Кажись дело шло также и об изображении какого-то ногтя на руке Пушкина, особенно отрощенного. Тропинин согласился, только с тем, чтобы Пушкин ходил к нему на квартиру, в дом Писарева, на улице Ленивке, близ Каменного моста, где Тропинин жил до смерти и где писались у него очень многие Москвичи, между прочим из поэтов графиня Ростопчина, помнится, в 1852 году. Тут, на двери, хранил художник, как святыню, надпись Брюллова, который был у него и не застал его дома.
Пушкин стал ходить, и портрет скоро был окончен. Соболевский странствовал тогда по Европе. Тропинин велел уложить портрет и отправить по адресу к заказчику. Укупоркой занялся один бедный живописец Смирнов, над которым Соболевский позволил себе несколько неосторожно подтрунивать. Из мести или ради других каких причин, Смирнов сыграл над Соболевским такую шутку: скопировал портрет довольно недурно, и спрятав оригинал, уложил копию, и она полетела отыскивать хозяина, который, получив портрет, кажется невдруг узнал подлог. Верно только то, что эта копия не брошена и очутилась опять в Москве, где, впоследствии, приобретена за ничтожную цену Н. И.Ш-вым. А подлинник лежал себе да лежал у Смирнова, подвергаясь разным приключениям, во время скитаний хозяина по недорогим квартирам. Ничего не знали о нем до пятидесятых годов. Вдруг Смирнов умер, и его имущество продано с аукциону. Портрет Пушкина, с разными другими картинами, попал к известному меняле Волкову, имевшему тогда свой магазин на Волхонке, как раз против того места, где начинается Ленивка, — в трех шагах от квартиры Тропинина. Заходит в магазин князь М. А. О-ий и видит портрет. «Что это? Никак Пушкин?» — Волков рассказал всю историю. «Да чем же вы докажете, что это Тропинин, что это писано с самого Пушкина?» ― спросил князь. «Это подтвердит без сомнения сам Тропинин, живущий отсюда в двух шагах» — отвечал Волков. Пошли к Тропинину. Встреча художника с его произведением через столько лет была трогательна. «Судите, что взглянуло на меня этими глазами, чем пахнуло на меня из ветхих рам!»... говорил мне Тропинин: «какие минуты я провел, рассматривая черты, мною же самим когда-то положенные!» Князь просил поправить портрет, если можно. Честный художник сказал: «Нет! На это рука моя не подымется! Это будет святотатством. Это писано здесь с самого Пушкина... Я могу только почистить». —Так и сделали. Портрет приобретен князем за сто с чем-то рублей.
Как-то при мне заговорили обо всей этой истории у Соболевского. Он сказал: «Деликатность требовала доставить этот портрет ко мне. Так бы и поступил князь О.; но он сердит на меня за то, что я не дал ему одного восточного бубна».
Тут он показал нам этот бубен, состоявший из серебряной или вообще металлической чаши, белого цвета, в которую били такою же палкой с мягким набалдашником, как у всякого бубна или барабана. Звук, усиливающийся с каждым ударом, достигал таких размеров, что мог выгнать из комнаты.
