90 лет назад был подписан приказ о расформировании Северо-Западной армии.

«...Беспримерны были Ваши подвиги и тяжелые труды и лишения. Я глубоко верю, что великое дело русских патриотов не погибло»

Генерал от инфантерии Юденич

«Зимой 1920 года русская Северо-Западная армия отступила на территорию Эстонии. Командующий Н. Н. Юденич не мог предполагать, что его «армия уже была обречена на гибель совместными действиями Эстонии и большевиков при согласии Антанты.» [1]

Блестящий офицер, один из сподвижников генерала Юденича в деле создания армии фон Гершельман писал впоследствии: « Эстония считала, что роль Русской Белой армии уже окончена. После того, как наши Белые полки помогли изгнать большевиков из пределов Эстонии зимой 1919 года, после того, что мы в продолжении 9 месяцев прикрывали ее границы, Эстония решает уничтожить эту армию, как лишнюю помеху для заключения своего позорного мира с ворами и убийцами — большевиками» [2]

Штаб Северо-Западной армии

Вместе с армией на запад ушло более 40 тысяч беженцев, было уведено 10 тысяч пленных красноармейцев. На эстонской границе часовые ругали и не пропускали беженцев. «При трескучем морозе они должны были ночевать в лесах и на шпалах железной дороги. Все переболели сыпным тифом... - писал Св. Князь Александр Ливен - С беженцами из Петроградской губернии обращались хуже чем со скотом. Их заставляли сутками лежать при трескучем морозе на шпалах железной дороги.» [3]

От голода и холода вымирают целые семьи. Только 16 ноября эстонцы открывают границу для беженцев, раненых и пленных.  Белые части продолжают стоять в болотах против Нарвы, отражая три атаки 160 тысячной 7-й Красной армии. «Нарва — эстонский Верден. О Нарву разбились лучшие силы большевиков! Северо-Западная армия устояла!» - восторженно писала газета «Приневский край».

Эти дни — свидетельство стойкости русского солдата. Голодные, замерзшие и неимоверно измотанные части северо-западной армии продолжали зубами держаться за последний клочок родной земли вдоль правого берега Наровы.

По воспоминаниям северо-западников эстонские начальники «издевались бесчеловечным образом над русскими». В записках подпоручика-ливенца Г. Гана описаны характерные случаи отношения эстонцев к русским белогвардейцам:

«....Холод все усиливается. О сне и думать нечего. Ежимся у костра и прожигаем по неосторожности то одеяло, то пальто или сапоги. С полверсты от нашего лагеря эстонские солдаты напали на подпоручика Силгайля, побили его и отняли револьвер и кинжал с поясом. Среди эстонских солдат сильно развито хулиганство. Ежедневно нападения с грабежами, особенно воруют лошадей.

Говорят, что в Нарве такие же хулиганы убили русского офицера, князя Вяземского, бросив его со скалы в Нарову. … Мы во власти эстонцев» [4]

Генерал Родзянко вспоминал как «начальник 1-й Эстонской дивизии Теннисон позволял себе определенные издевательства: на вопрос, как и где обогреть людей, он ответил: «Стройте землянки», когда не было ни топоров, ни лопат, стоял мороз около 20 градусов...» [5]

Тем временем в Юрьеве эстонцы ведут переговоры с большевиками. 17 декабря 7-я армия красных делает последнюю попытку штурма Нарвы, но опять безуспешную. Наконец, за уничтожение Северо-Западной армии эстонцы получают приграничные территории Заплюсья и район Печор-Изборска и 15 миллионов золотых рублей.. После прекращения огня начался настоящий массовый террор, который предприняла клика Пятса в отношении десятков тысяч русских людей. Мелкими партиями белые части начинают пропускаться на территорию Эстонии. При переходе границы у них отбирают оружие, личные вещи, нательные кресты и обручальные кольца. «Золотые часы отбирали даже у таких лиц как командир корпуса генерал Арсеньев»  - вспоминал полковник Климент Дыдоров. [6]

На лютом холоде эстонцы стягивают с русских солдат новое английское обмундирование... Значительная часть Талабского полка - одна из лучших частей Северо-Западной армии — ведя бои с наседающими красными, вышла к эстонской границе последней. Как было оговорено, они сдали оружие, но в Эстонию их не пустили, а, раздев, загнали по пояс в студеную воду Наровы.

После чего они были расстреляны из пулеметов с двух противоположных берегов. Об этом злодеянии впоследствии сообщил чудом спасшийся из этой бойни офицер Кузьмин.

Эстонский историк Рейго Розенталь в своей книге «Северо-Западная армия» цитирует беседу начштаба Вируского фронта Н. Реэка и начальника генерального штаба полковника Й. Ринка. Эта беседа - характерное свидетельство наглядно демонстрирующее ту ненависть, которую питали эстонцы к своему бывшему союзнику — белой русской армии. В числе прочего, Н. Реэк сообщал Й. Ринку:

««Мы хотим у боеспособных pod blagovidõm predlogom изъять оружие и отослать в район Ийзаку, а больных изолировать... Артиллерию мы сможем перенять и поставить своих людей. .. Пока идет перемирие мы просто поставим на место тиблов наших людей...» Полковник Й. Ринк согласился и в свою очередь сообщил Н. Реэку , что представитель британской военной миссии бригадный генерал А.Й. Тёрнер послал командующему С-За письмо, в котором «он больше приказывает чем просит убрать тиблов с фронта, сдать оружие и оставить на месте батареи. Думаю, что русские не осмелятся противится приказу и выполнят его». [7]

Части Северо-Западной армии помещались в Нарву в огромных бараках - «гробах», вместе с солдатами размещались и беженцы из Псковского, Гдовского и Ямбургского уездов. При большой скученности людей в бараках с первых же дней начались тифозные заболевания. Смерть вырывала заживо обреченных людей десятками и сотнями. Трупы наваливали на повозки в несколько ярусов, вывозили за город и сбрасывали в так называемое «трупное поле». Случалось, что целые грузовики с трупами застревали в снегу и стояли по несколько дней. [8]

«Никогда не забуду жуткую картину, открывшуюся мне… - вспоминал очевидец кошмара С.В. Рацевич - Один за другим на кладбище в Сиверсгаузен мчались грузовики с голыми скелетами, чуть прикрытыми рваными брезентами, парусами поднимавшимися кверху. Тела были кое-как набросаны».[9]

Швейцарец по происхождению, убежденный патриот старой России, один из организаторов «Боевого сантираного отряда» боровшегося в Нарве с тифом писал: «Измученных, больных и голодных не впускали в жилые помещения, а загнали в лес и болота, где несчастные при морозе в 10 градусов должны были провести несколько ночей под открытым небом.

Множество людей замерзло, многие умерли от истощения. .... Русским, сражавшимся бок о бок с эстонцами, был уготовлен нарвский мешок со вшами, куда после нечеловеческих глумлений эстонцы впустили несчастные, измученные боями белые части». [10]

«Наши союзники англичане («Антантины сыны», как их стали называть в армии) молча смотрели на это организованное истребление русских белых полков (выделено А. С.) - писал фон Гершельман - и пальцем не пошевелили, чтобы как-нибудь помочь нам». [11]

Эстонское правительство намеревалось как можно быстрее избавиться от русских белогвардейцев. О путях осуществления этой задачи говорилось в беседе двух эстонских полковников. Н. Реэк сообщал полковнику Ринку: «... если все они придут с фронта, то мы не сможем использовать тиблов как рабочую силу для укрепления позиций... Куда девать этих чертовых генералов и прочую дребедень, которая именуется штабами, эту большую банду в 20 тысяч человек...» [3]

Н. Реэк сообщил также, что дивизия генерала Ярославцева в Пюхтицах находится до сих пор при оружии, на что Ринк отвечал: «По по моему мнению и мнению командующего все тиблы находящиеся внутри страны должны быть без оружия. … Но что могут сделать эти 2000, пошлем на них партизан, и от этих 2000 останется пепел и пыль. Главное то, что если первая и вторая дивизия будут убраны с фронта, то мы можем считать С-За как таковую ликвидированной. Есть большая банда, которая годится здесь и сейчас для работы, но армии нет... той или иной хитростью попытайтесь избавиться от них, при этом не забывайте одну красивую поговорку: tzel opravdõvaet sredstva“. [3]

Уже 5-го января Н. Реэк предложил Й. Ринку сосредоточить белых в районе Чудского озера, где находятся большие русские деревни: «если там распространится тиф, то нам не будет столь болезненно и печально, если число русских на чудском берегу немного уменьшиться» [3]

Из Нарвы отдельные части были переброшены в Причудье, тогда же начались случаи перехода к красным. Генерал Родзянко вспоминал: «Уходя к красным, многие солдаты оставляли записки с просьбой не думать, что они сделались большевиками, и с объяснением, что они уходят только для того, чтобы отомстить эстонцам. Вообще против эстонцев солдаты были чрезвычайно озлоблены...» [2]

По воспоминаниям беженца Н. Андреева 10 января 1920 в районе Куртна в Россию направилось около двух-трех тысяч человек, которые до этого убили пытавшихся остановить их офицеров. Но на восточном берегу Чудского озера по ним открыли огонь, вынужденные повернуть они были обстреляны уже с эстонского берега. Большинство людей погибло под огнем эстонских солдат. [3]

22 января генерал Юденич подписал приказ о роспуске армии. Надо отдать должное глаквнокомандующему Николаю Николаевичу Юденичу. Он до последнего оставался с армией, пытаясь её спасти. Ликвидационной комиссии Юденичем были выданы для обеспечения чинов бывшей армии и их семей 277 тыс. англ фунтов, полмиллиона финских марок и около 115 миллионов эстонских марок. Эстонские власти «заинтересованно» требовали передать валюту им, а не Ликвидационной комиссии, на что Николай Николаевич ответил категорическим отказом. Ревельские газеты назвали такой поступок русского генерала «рыцарским бескорыстием» и соблюдением офицерской чести. [6]

В первой половине января начался повальный грабеж обозов, складов с личным имуществом русских офицеров по всей Эстонии. Только с 9 по 12 января были зарегестрированы нападения на обозы Талабского, Красногороского, Темницкого и Волынского полков. В Ивангороде действовали отряды эстонских солдат из Скаутского полка, отнимавшие у русских офицеров обмундирование и вооружение.

12 января пьяные эстонские солдаты вломились в квартиру начальника штабного конвоя С-За. По воспоминаниям ген. М. Ярославцева, командовавшего 3-ей стрелковой дивизией после ее разоружения начался грабеж обозов, складов и военных со стороны эстонских солдат, против чего эстонские офицеры ничего не предпринимали. Зато 13 января ген. Тыниссон приказал расстреливать на месте русских, обвиненных в воровстве. Так 24 января был расстрелян доброволец с одного бронепоезда, обвиненный в краже... мешка с мукой. Адмирал Пилкин, ближайший друг и помощник Н. Юденича на случай встречи с эстонскими патрулями в Нарве носил с собой не только револьвер, но и клал в карман ручную гранату. [8]

За время грабежа Эстония забрала у Северо-Западной армии 52 000 винтовок, 500 пулеметов, 98 арт. орудий, 25 бомбометателей, 2 гранатометов, 12 минометов, более 31 мил патронов, 21 883 снарядов, 12 аэростатов, 30 грузовых и легковых авто, 26 паровозов 1237 вагонов, 3 броневика. Во владение Эстонии отошли все корабли С-За, исключая тральщик Китобой с 37-ю смельчаками на борту, который 15 февраля бежал из ревельского порта. Опасаясь захвата "Китобоя" эстонцами, контр-адмирал В. К. Пилкин заранее снабдил командира судна некоторым количеством денег, запасами угля и провизии, достаточными для похода в Копенгаген, и приказал ему, по возможности, пробраться в Крым, к генералу П. Н. Врангелю... [8]

Поистине воровство и предательство были основами «эстонской независимости», как и сейчас. Один за другим принимались предписания, создававшие невыносимые условия для пребывания русских в Эстонии. Эстонское командование стало практиковать принудительный арест бывших чинов С-За и отправку их в тифозную зону в качестве «санитаров» и в Советскую Россию На протесты русского военного представителя П. Н. Краснова, ген Лайдонер ответил, что своего решения не изменит. Так например доброволец Семеновского полка был выслан за то, что он не смог получить документов на выезд к семье в Латвию а в следствии перенесенного тифа не был в состоянии работать. 3 февраля генерал Тыннисон отдал приказание об аресте и заключении в тюрьму сроком на 1 месяц командира Темницкого полка полковника А. Данилова, командира Волынского полка полковника Сидорович-Рвойко и командира Семеновского полка полковника К. Фон Унгерн-Штернберга.

Дошло до ареста самого Юденича. Вечером 27 января в его квартиру в гостинице «Коммертс» ворвались эстонские полицейские во главе с С. Булак-Булаховичем. Юденич под угрозой оружия был посажен на товарный поезд, который двинулся в сторону Юрьева. В это время соратники Юденича обратились за помощью к миссиям союзников с требованием заставить эстонское правительство вмешаться. Поезд был остановлен только на станции Тапс, когда, видимо, направлялся уже в Россию. «Так эстонскому правительству и не удалось или выполнить один из пунктов мирного договора с большевиками, или что-то выторговать от них ценою выдачи генерала Юденича» - вспоминала супруга генерала А. Юденич. [2]

Тогдашний министр МВД Эстонии Александер Хеллат впоследствии признался в своих воспоминаниях что Юденич был арестован с его ведома и согласия. [3]

Продолжалась самоотверженная борьба русских врачей с тифом. В лазаретах офицеры прислуживали солдатам, солдаты офицерам. На помощь русским беженцам и северо-западникам в Эстонии из Риги прибыло 30 русских врачей и 90 медсестер. « Ввиду преступного отношения «диких» эстонцев, эпидемия приняла грозные размеры, и эти месяцы в Нарве — сплошной кошмар. - писал фон Зауэр - На некоторых дворах и в некоторых помещениях трупы валялись неделями.

 

Госпиталь в Нарве, 1919 г. 

Мертвых вывозили на санях, сложенных как дрова и бросали часто без всякого погребения за город. Каждый день многочисленные похоронные процессии. Больные находились и в частных домах, и в госпиталях. Санитарные условия были ужасны. Отстутствие белья. Эстонцы запретили русских пускать в бани. В некоторых лазаретах стояла такая грязь и вонь, что было невозможно дышать.

Больные ходили под себя, и никто этого не убирал. Моча просачивалась из верхних этажей и капала на больных в нижних.» [2]

В феврале появились приказы эстонского правительства о запрете ношения русскими военными погон и кокард русской армии. Несколько позже появилось распоряжение о сдаче ими оружия в течении трех дней. По республике прокатилась волна избиений и убийств офицеров северо-западников. В Ревеле на Петровской площади (ныне пл. Вабадузе) толпой эстонцев под крики «Бей русского офицера!» был убит полковник Коннно-Егерского полка О. Баннер-Фогт.

Вскоре эстонским солдатом был застрелен у себя на квартире полковник Новицкий. Убийце эстонский суд назначил... один месяц тюремного заключения. [1]

В этом же месяце МВД Эстонии издало приказ о высылке из Ревеля всех безработных чинов бывшей Северо-Западной армии Вместе с тем, согласно Уставу о гражданской службе было запрещено принимать на государственную службу иностранцев или вообще не эстонских граждан.

В марте1920 г. в Эстонии резко ощущалась нехватка отопительных материалов, стране грозил отопительный кризис. Правительством Эстонии были немедленно приняты «соответствующие» меры — направить на лесозаготовки 15 тыс человек из числа безработных в возрасте от 18 до 50 лет. И хотя указывалось, что работы обязательны независимо от подданства, всем было ясно, какие «15 тысяч» имелись ввиду. В условиях отсутствия в республике закона об охране труда, это постановление правительства превратило бывших подданных Российской империи, как писали газеты, в положение «белых рабов».

С мизерной оплатой труда, которой не хватало даже не кружку молока загнанные в леса и болота русские мужчины вынуждены были прозябать в нечеловеческих условиях...

14 марта генерал-майор Тыниссон отдал приказ полиции арестовывать всех русских, не пошедших на лесные работы и высылать в Советскую Россию. 11 июня эстонская полиция опубликовала сообщение, по которому все северо-западники должны были в течении 7 дней найти себе работу либо будут высланы за восточную границу...

«О жизни северо-западников на лесных работах рассказывали их письма направленные в Комитет русских эмигрантов. Пишут рабочие со станции Эламаа:

«Мы обречены здесь без теплого белья на явную смерть. С утра до вечера работаем... Кредит нам не дают (потому что мы не эстонские граждане), на наше жалованье едва можно прокормиться.» И подписи 53-х бывших северо-западников.

Пишут члены офицерской артели, занятые на лесных работах:

«Пьем воду из канав, в которых болтаются головастики. Работа тяжелая, оплата плохая. Конечно, так долго не выдержишь».

Жалуются рабочие торфоразработок:

«Мы в одежде той, что имели при ликвидации армии — все прогнило и поизносилось. Купить не имеем возможности, все переболели проклятым тифом, к тому же тяжелейший труд».»[7]

Работу оставить было нельзя. Рабочие, удалившиеся на две версты от места работы высылались в Советскую Россию (что означало верную смерть) или отправлялись в специальный концентрационный лагерь в Пяэскюла (позже лагерь был перенес на остров Даго — Хийумаа)...

Бывший министр Временного правительства «Гучков в связи с этим направил Черчиллю письмо с протестом: «... из Эстонии производятся массовые выселения русских подданных без объяснения причин и даже без предупреждения… Русские люди в этих провинциях бесправные, беззащитные и беспомощные. Народы и правительства молодых балтийских государств совершенно опьянены вином национальной независимости и политической свободы».

Черчилль ничего не отвечает. Да и, что ему сказать? Кому есть дело до русских, когда идет бурное строительство национальных государств? Случись такие зверства по отношению к полякам или к самим эстонцам - был бы повод по-возмущаться. - справедливо отмечает Н. Стариков - Геноцид русских, тем более желавших спасти свою страну, внимания и беспокойства не достоин» [5]

Советские газеты той поры ликовали: «Армия Юденича в Эстонии ликвидирована». «Независимая и демократическая» Эстония одним росчерком пера отправляла в концентрационные лагеря, тифозные бараки, леса и болота тысячи русских людей. Еще несколько тысяч солдат, офицеров и просто расстреляли. Всего в невероятных мучениях погибло около 17 тысяч русских воинов и беженцев — безвестные могилы их сегодня разбросаны по всей Эстонии... Св. Князь А.Ливен с содроганием сердца вспоминал о тех событиях, положивших начало «эстонской независимости» и апартеиду русского населения в Эстонии: «Вообще, картина бедствия была такова, что если бы это случилось с армянами, а не с русскими, то вся Европа содрогнулась бы от ужаса» [1]

Александр Семенов

[1] Как погибала Белая Армия, О. Калкин, Русский телеграф

[2] Белое движение на Северо-Западе России, изд. Центрополиграф, Москва, 2003

[3] Loodearmee, Reigo Rosenthal, kirj. Argo, Tallinn, 2006

[4] Борьба за красный Петроград, Н. Корнатовский изд АСТ, Москва, 2004

[5] О том, как Эстония уморила русских белогвардейцев в концлагерях, Н.Стариков

[6] Юденич. Генерал суворовской школы, О. Шишов

[7] Весной 1920-го, О. Калкин

[8] В Белой борьбе на Северо-Западе: Дневник 1918–1920. , Пилкин В. К. Изд. Памяти Северо-Западной армии


Обсуждение закрыто

Вход на сайт